— Даже если бы я ее и продал, потом забрал бы обратно.
— Обратно? После того как Джул изнасиловали бы? И что бы ты сделал с ней, Уилкс? Изнасиловал бы снова?
— Заткнись, черт тебя побери! Да что тебе известно обо всем этом?!
— Я знаю лишь то, что ты мыслишь… не совсем ясно. — «Этот странный взгляд и серый цвет лица… Весь скрючился от боли». — Отпусти ее, Уилкс. Если ты убьешь меня, она убьет тебя. Может, не сегодня и не завтра, но когда-нибудь — непременно.
— Она — моя!
— Да неужели?
Джул не в силах была больше выносить это:
— Майкл, прошу тебя, уходи. Я поеду с ним, я не хочу, чтобы ты пострадал. Уйди, пожалуйста.
Сент в ответ лишь улыбнулся, качая головой:
— Дорогая моя, он не дал бы мне уйти, даже если бы поверил твоим словам.
— Нет, — простонал Уилкс, стискивая зубы от нестерпимой боли, — нет, доктор, вам не уйти.
Джул почувствовала, как он вздрогнул.
Сент увидел, как лицо Уилкса скривилось от боли, челюсть отвалилась, будто у мертвеца.
— Разве она не пыталась уже один раз убить тебя? — спросил Сент.
— Нет, черт побери! О Господи! Живот…
Джул ощутила, как Уилкс ослабил руку, наклоняясь вперед всем телом. Она изо всей силы двинула его локтем в живот. Уилкс взвыл от боли, и уже в следующий момент Сент подскочил и выхватил оружие из его ослабевшей руки. Взглянув на искаженное от боли лицо Уилкса, стеклянные глаза, он на какое-то мгновение почувствовал даже жалость.
— Ты умираешь, — тихо сказал он, зная, что его слышит один лишь Уилкс.
— Не обязательно говорить мне об этом, черт тебя побери! — вскрикнул Уилкс.
— Давно живешь на опии? — спросил Сент. — Принимал что-нибудь болеутоляющее?
Но Джеймсон Уилкс уже не мог отвечать. В его голове вдруг возникли странные смутные образы давно умершей жены.
— Майкл!
Услышав возглас Джул, Сент быстро обернулся и. увидел Хокинса, входящего в пещеру. Он выстрелил. Но тут послышался еще один выстрел — пуля застряла в стене пещеры, — и Джул увидела, как Хокинс с ошеломленным лицом пошатнулся и ничком упал на землю.
Снаружи послышались крики, а затем еще несколько выстрелов.
Неожиданно Уилкс схватил Сента за руку, и тот увидел в его глазах безумие и невыносимую боль. «Рак желудка, — подумал Сент, — медленная мучительная смерть». Во взгляде Уилкса было еще что-то, пока непонятное Сенту. Но скоро он все понял — решимость: Уилкс готов был убить его, несмотря на приступ. Дрожащими руками умирающий нащупал револьвер, и Сент на мгновение прикрыл глаза, зная, что произойдет.
Джул тихо плакала.
— Пожалуйста, не надо.
Раздался приглушенный выстрел, и она вскрикнула.
Мужчины не шевелились, потом Сент осторожно положил обмякшее тело Уилкса на пол пещеры.
Джул отвернулась, не в силах вынести остекленевший взгляд Уилкса.
В пещеру ворвался Брент и, увидев лежащего, вложил револьвер в кобуру.
— Мертв? — спросил он.
— Да, — ответил Сент. «Он хотел умереть. И если бы я колебался хоть мгновение, Джул бы этого не вынесла».
— Джош подстрелил еще одного негодяя, — сообщил Брент.
Сент кивнул. Он в последний раз посмотрел на человека, принесшего им столько страданий, на человека, который сам невыносимо страдал.
— Любимая, — сказал он, обнимая Джул, — теперь все позади.
Джул прижалась к мужу и обхватила руками его широкую спину. Уткнувшись ему в грудь, она почувствовала, как часто бьется его сердце. Сент покачивал Джул, успокаивая, гладя ее спутанные волосы. Вновь бросив взгляд на тело Уилкса, он почувствовал какую-то странную грусть: была ли Джул в его опиумных снах спасением от себя самого? Или ему хотелось умереть с ней вместе? Сент покачал головой, сомневаясь, что когда-нибудь сможет понять. Было бы жестоко говорить об этом с Джул: она слишком настрадалась.
— Джул, а ты — крестная мать, — сказал Сент. — И скоро увидишь сокровище Байрони.
— Я — крестная мать? — переспросила Джул, словно все еще не веря, что все позади.
— Да, и думаю, Брент разрешит тебе даже выбрать имя для малыша.
— Конечно, — согласился Брент. — Это твое право, Джул.
— Мне не терпится увидеть моего крестника! — обрадовалась она.
«В мире так много зла, — думал Сент. — Но все-таки встречаются люди, которые скрашивают жизнь, придают ей смысл, дарят радость и любовь». У него была жена, его Джул, которую он любил больше жизни. Вот это и есть настоящее счастье!
Сент прижал ее к себе. Она всегда будет рядом с ним, частью его.
Джул застыла от восторга в гостиной Хаммондов.
— Как ты думаешь, — вернул ее на землю Майкл, — может, у нас получится такая же удивительная крошка, как у Байрони?
— Почему только у Байрони? А как же я? — вставил Брент, улыбаясь жене. Она все еще была ужасно бледной, но глаза ее засияли. Их сын, Деймон Майкл, спал в детской кроватке рядом с креслом своей мамы.
— А ты, — усмехнулся Сент, — лишь получал удовольствие.
— Точно, — улыбнулась Байрони. — Джул, если когда-нибудь тебе надоест твой муж, приводи его ко мне, я с радостью приму его. Очень полезный человек. Внимательный, заботливый и к тому же знает невероятные истории о том, откуда берутся святые.
Сент промолчал, удивляясь, что Байрони что-то помнит.
— А я могу предложить то же самое в отношении Брента, — сказала Джул. — Если бы не он, я бы уже плыла в Китай.
Сенту хотелось возразить, сказать, что Уилкс умирал и знал об этом. Бедный ублюдок!
— Думаю, нам стоит выпить за то, какие мы все необыкновенные, — сказал Брент. — Сент, Тэкери можно выпить бокал шампанского?
— Мистеру Джону Тэкери, — сказал Сент, улыбаясь негру, — я обязан по гроб жизни. Мои наилучшие пожелания и пожизненное бесплатное медицинское обслуживание!
— Замечательно, — воскликнул Брент. — Бат! Всем шампанского!
— A что касается тебя, малышка, — сказал Сент жене, — я собираюсь любить и лелеять тебя до конца своих дней.
— В таком случае, — сказала Джул, сжимая руку мужа, — мне придется отдать тебе свой «дерринжер».
— «Дерринжер»?
— Да, ты можешь снова раздавить его.
— Джул, если еще когда-нибудь…
— А Пенелопа, наверное, отдаст свой Томасу.
— О чем ты, черт возьми, говоришь? Пенелопа?! Только не говори мне, что вы обе…
Сент запнулся, услышав смех Брента.
— Да, и это называется «лелеять», — сказала Байрони. — А вот и шампанское!
— Сенту отдадим всю бутылку, — улыбнулся Брент. — Похоже, она ему необходима.
