Я со страхом огляделась по сторонам. И как только меня угораздило во все это вляпаться?

Наконец очертания города растворились во тьме.

Стоны Даака стихли, и теперь он не подавал почти никаких признаков жизни. Я смотрела на его глубокие раны и дышала в такт с ним.

Тем временем Пэт включил коммуникатор и сказал;

— Анна, скорее готовься к приему больного. Я не шучу.

— В каком он состоянии? — раздался ее голос, искаженный помехами.

— В очень тяжелом, — ответил Пэт. — Сама увидишь в сарае.

Я не поняла, о каком сарае идет речь, и стала думать о медицинской квалификации Анны. Только бы она нашла правильное средство, ведь ученые не всегда сильны в практической медицине. Впрочем, когда я сама была серьезно ранена, Даак привез меня именно к Анне, и она мне помогла.

Ибис будто прочел мои мысли и сжал мне руку:

— Анна знает свое дело. Она десять лет проработала в военном госпитале на Территории.

Я посмотрела на него с удивлением — неужели он читает мысли? Под глазами у него были мешки, но улыбка действовала успокаивающе.

— В самом деле? — спросила я и решила простить Анну, если она спасет Даака.

Ибис повернулся ко мне и поцеловал в щеку. А я положила голову ему на плечо, продолжая следить за дыханием Даака.

Опасность для жизни больного миновала лишь через несколько часов. Первые два часа Анна потратила на то, чтобы вернуть ему потерянную влагу. По ее лицу текли слезы. А мы с Пэтом и Ибисом лишь беспомощно взирали на это. Я сама была готова расплакаться.

— Он поправится, правда? — спросила я за ужином.

Анна поглядела на меня с ненавистью:

— Это ты во всем виновата! К тому же ты не смогла достать то, что нам необходимо!

— Анна! — воскликнул Ибис. — Ты просто не в себе. Пожалуйста, не надо…

Она тяжело сглотнула, как будто борясь с чем-то, потом поднялась и снова направилась к пациенту.

Мне захотелось уйти отсюда, но я не могла этого сделать, пока жизнь Даака в опасности.

Рано утром я решила совершить пробежку вокруг дома и как следует все обдумать. Ибис наблюдал за мной из странной пристройки, которую он называл бельведером.

Вскоре я подошла к нему. С меня ручьями струился пот, но в голове прояснилось.

— Послушай, Перриш, — сказал он. — Почему бы тебе не заняться профессиональным спортом?

Я вспомнила Кэт и пожала плечами:

— Это просто еще один вид тюрьмы, Ибис.

— Но ты бы обрела свободу от всего этого. — Он обвел рукой вокруг.

— Свободу? Вот чего не будет, так не будет. Спортсмены платят за успех собственной жизнью. Уж я-то знаю. Моя сестра спортсменка. Она продержится наверху лет пять. А потом, в один прекрасный день, мне позвонят и скажут, что она умерла. Допинг раньше времени сводит их в могилу. Так бывает со всеми.

— Подумать только, а ведь когда-то он был запрещен, — удивился Ибис.

Некоторое время мы молча глядели на «сарай» Анны — то самое место, где она проводила опыты. Снаружи он действительно казался обычным сараем, в котором хранятся инструменты.

— Я скоро уйду, — вырвалось у меня.

— Понимаю, — вздохнул Ибис.

— Поможешь мне?

Он коротко кивнул.

Я слонялась без дела до самого вечера. Наконец Анна вышла из своей лаборатории и сообщила:

— Он пришел в себя.

Я коротко глянула на дверь, потом перехватила ее грустный взгляд.

— Ты знаешь, чего он хочет? — обратилась Анна ко мне.

— Чего же? — Я не верила своим ушам: он не только жив, но уже чего-то просит!

— Даак хочет видеть тебя, — ответила Анна, глядя на меня с яростью.

Я нервно рассмеялась. Ее ненависть развеселила меня.

Иногда у людей бывают серьезные причины, чтобы относиться ко мне с неприязнью. Но черт меня побери, если я буду за это извиняться.

С другой стороны, Анна спасла ему жизнь, и за это можно было многое простить ей.

И я сделала единственное, что мне оставалось, — вышла на улицу, так и не повидавшись с Дааком.

Где-то после полуночи я выскользнула из главного строения и пробралась к «сараю» Анны. Он был не заперт. Теперь, когда Даак встал на ноги, в этом не было нужды.

Я стала рыться в рабочих файлах, стоя возле главного компьютера. Не знаю почему, но никак не удавалось заставить себя сесть в кресло Анны.

В отличие от компьютера Разз, здесь не было никакой защиты. И даже пароль оказался простейшим: «Loylmedaac».

Эта ученая была совершенной простушкой в таких элементарных вещах.

Я почти сразу же нашла то, что искала. Однако записи показались мне совершенно бессмысленными. Они ничем не могли помочь мне.

«Осмотр генетически модифицированной группы испытуемых.

Участники выбраны Л-М-Д.

Замечены изменения в поведении хромаффиновых гранул и адренергических рецепторов.

Возросла активность невропередатчика.

Замечено возрастание глюкогенолизиса.

Симптомы пациентов:

Усиление мускульной активности, тошнота, потение, слуховые и зрительные галлюцинации, лицевое…»

Но прежде чем я успела дочитать, экран погас. Все-таки сработала встроенная система защиты.

Только этого не хватало!

Я ожидала, что сейчас поднимется тревога, и спряталась за дверью. Вскоре прибежали Пэт и Анна. Прежде чем они зажгли свет, я уже была такова.

На рассвете я покинула усадьбу. Пэт все еще спал, а Анна согревала постель Даака. Я разбудила Ибиса, чтобы он помог мне собраться.

Тот обнял меня на прощание и сказал:

— Береги себя, милая.

— И ты тоже, — ответила я, к своему удивлению чувствуя некоторую грусть.

Даже не помню, с кем и когда я в последний раз прощалась. Может быть, с Кэт, много лет назад.

— Ибис, не в службу, а в дружбу, узнай для меня кое-что. В Вива есть одна девочка. Ее усыновил король Бену.

— Это та, о которой все время бубнят в новостях? — У него расширились глаза. — Ты знакома с ней?

— Ага. Я должна выяснить, как у нее дела на самом деле. Убедиться, что все нормально.

Ибис понял все с полуслова:

— Я наведу о ней справки. Заходи на досуге, перемолвимся парой слов.

Мы снова коротко обнялись.

— Ну, до скорого, — сказала я.

— До скорого, — эхом откликнулся Ибис, но по глазам было видно, что он не надеется на скорое свидание.

Часть третья

Я добралась до окраины Вива пешком и целый день пряталась в водосточной канаве. Мне встретилось несколько пеших патрулей, но все прошло гладко.

Ибис дал мне старую куртку на искусственном меху. Я прикрыла ею свой чемоданчик, который теперь торчал у меня под мышкой.

Потом я перебралась в другую канаву. Кругом сновали полицейские мобили, а над головой то и дело кружился «Прайер», словно мамаша-гриф над гнездом. Я подумала было, что неплохо воспользоваться летательным аппаратом Даака, но тут же нахлынул страх высоты.

Теперь я поднимусь в воздух, только если сумею отрастить крылья!

Я присела возле трубы и заглянула внутрь.

— Где же твои манеры? Тебя не учили стучаться?

Я подпрыгнула от неожиданности.

В глубине трубы виднелась куча тряпья, из которой торчали руки и голова. В тусклом свете блеснуло лезвие ножа. Кажется, это был какой-то инвалид. Тис предупреждал меня, что они селятся в канавах.

— Я просто проходила мимо. Думала, что здесь никого нет, — оправдывалась я.

— Ты ошиблась, — донеслось из кучи тряпья. — Тут надо занимать очередь. Поищи-ка другую канаву. — Нож перелетел из одной руки в другую. — А может, ты из банды Хобота?

— Какого еще Хобота?

Я сунула руку под куртку и открыла свой чемоданчик. У меня всегда найдутся с собой ножи или иглы. Но сейчас, пожалуй, можно обойтись и без них.