Он заходит под воду, чтобы я могла войти. Смотрю, как она струится по нему и его твердым, рельефным мышцам, но его глаза все еще открыты. Вода струится по его волосам и вниз по лицу, сбегает по его полным губам и раздувающимся ноздрям.

Он всегда выглядит серьезно и враждебно, даже в моменты спокойствия. Я начинаю думать, что его лицо было создано именно таким.

Я закрываю дверь душа, и как только это делаю, Драко шагает вперед и обнимает меня за талию. Он притягивает меня к себе, и я чувствую, как его твердый член упирается в мою задницу.

— Я ненавижу, когда ты пытаешься прятаться от меня, — шепчет он мне в ухо.

— Как я прячусь?

— Под этой одеждой. Под своими страданиями. Под многими слоями противоречивых эмоций. Прекрати притворяться, что это все не реально, потому что это реально.

Он хватает меня сзади за бедро и прижимает мое колено к стене. Его член скользит между моими ягодицами, и он опускается, раздвигая мои ноги так, что кончик его члена прижимается ко входу в мою киску.

— Я собираюсь тебя трахнуть, — рычит он. — Потому что тебе это нужно. — Драко целует меня в верхнюю часть уха, и я вздрагиваю. — Я знаю, что ты хочешь.

Он крепко сжимает мою талию одной рукой, а другую прижимает к моему затылку. Он прижимает мой лоб к стене, и у меня перехватывает дыхание, когда я чувствую, как он медленно входит в меня.

Каждый медленный, неторопливый толчок наполняет меня, и я не знаю, почему его терпение беспокоит меня. Руками он агрессивно прижимает меня к стене душа, но тот факт, что он не торопится трахать меня, беспокоит.

Он должен быть жестким и грубым.

Он должен продолжать заставлять меня ненавидеть его.

Мне не нужна деликатность прямо сейчас.

Мне нужен огонь и топливо, и что-то в глубине души говорит мне, что он знает об этом. Но он не покажет этого, потому что любит контролировать свои потребности.

Драко медленно гладит меня. Касается моей груди. Он отпускает мою голову, чтобы раздвинуть мою задницу и погрузить свой член глубже. Низкий и хриплый стон вырывается из его горла. Я чувствую его вибрацию на своем плече.

— Драко, — зову я дрожащим голосом. Не от страха, а от чистой эйфории. Я не знаю, почему зову его, но он отвечает.

— Sí, mi reina (исп. Да, моя королева), — бормочет он, набирая скорость. Хлопки наших тел и брызги воды между нами.

— Остановись, — стону я.

— Нет. — Он поднимает руку к моей шее и крепко сжимает ее. — Я не остановлюсь, — рычит он, задавая быстрый ритм, погружаясь в меня сзади еще глубже.

— О, Боже, — выдыхаю я, зажмурив глаза.

Драко поворачивает мою голову в сторону так, что теперь вместо лба к стене прижата моя щека. Капельки воды собираются на моей коже, моих губах.

— Оглянись, — требует он, — прямо на меня.

Вместо этого я крепче зажмуриваюсь, но он тянет меня за волосы, откидывая их назад и не оставляя мне выбора, кроме как смотреть на него.

Когда карие глаза встречаются с моими зелеными, он наклоняется и сминает мои губы своими. Его твердая грудь прижата моей спине, а толстый член все еще наполняет меня. Он входит и выходит, в то время как его язык творит магию с моим.

Его тело плотно прижато к моему, моя нога приподнята, а колено прижато к стене, чтобы помочь сохранить равновесие. Он двигает бедами по кругу, делая теперь длинные, глубокие толчки, как ритмичный рисунок, и сначала я ненавижу это, что он прикасается ко мне вот так, будто претендует на мое тело, как будто оно принадлежит ему.

— Я заставлю тебя забыть все это. То, что произошло всего несколько дней назад. Твоего бывшего. Все. Я сделаю так, что, пока ты здесь, ты будешь думать только обо мне, Джианна, и это мое гребаное слово, — прервав поцелуй, говорит он.

Драко прижимается губами к моему уху, и я чувствую его теплое дыхание. Он протягивает руку и проводит средним пальцем по моему клитору, обхватывая мою киску ладонью и прижимая мои бедра еще ближе к себе, чтобы погрузиться еще глубже.

От этого действия у меня вырывается всхлип. Я опускаю голову ему на плечо, и он прижимает свои полные губы к моей шее, высасывая капли теплой воды и заменяя их обжигающими, горячими поцелуями.

Его тело напрягается позади меня, а затем он громко и глубоко вздыхает, несколько раз сильно входя в мою киску, прежде чем опустошить себя внутри меня.

— Блядь, ты ощущаешься просто охрененно. Я так долго ждал тебя, niñita. — Он поднимает руку и загребает пальцами мои волосы. — Это ощущается в сто раз лучше, чем я предполагал.

Драко наконец-то выходит из меня и разворачивает лицом к себе. Я смотрю на него снизу вверх, наблюдая за водой, покрывающей его густые ресницы.

— Моя, — говорит он, его губы так близко, что я чувствую тепло от них. — Скажи это. Ты моя.

Я прерывисто выдыхаю, когда он скользит рукой по моему бедру и обхватывает ладонью мою задницу. Он притягивает меня ближе, чтобы я действительно могла чувствовать его, воду, стекающую вниз, скользящую по нашей коже.

Не хочу этого говорить, но он не отводит взгляда. И он не отстанет, пока я этого не скажу. Я знаю, что теперь не могу это отрицать.

— Я твоя, — шепчу я, а затем обхватываю его лицо ладонями, не оставляя ему другого выбора, кроме как взять меня на руки и держать в своих больших руках.

Я не думала, что у Драко перехватит дыхание, но когда я делаю это — целую его так глубоко и нежно, как будто мне не все равно, — я слышу, как он вздыхает, стонет и вздрагивает в моих объятиях.

Чувствую, как его отпускает, и он тает, даже если это слабое и незначительное ощущение. Я чувствую это, и когда мой язык скользит между его губ и сплетается с его языком, тогда я понимаю, что получила его.

Всего его.

Он думает, что я принадлежу ему. По правде говоря, все наоборот.

Я не принадлежу ему.

Это он мой.

Восстановление. День шестой

Не знаю, когда мы заснули прошлой ночью, потому что он снова взял меня на этой кровати, прежде чем дать мне отдохнуть. Полагая, что я не удовлетворена, он пожирал меня своими полными губами и теплым языком, на время забрав все мои тревоги. Убедившись, что он — это все, что я могу чувствовать.

Я спала, как младенец.

Когда просыпаюсь, солнце играет своими лучами на моей коже, пальцы перебирают мои волосы. Я оглядываюсь и вижу, что Драко смотрит прямо на меня. Нет никаких признаков того, что он только что проснулся. Только его волосы выглядят так, словно он ворочался всю ночь и ерошил их руками.

— Ты спал? — спрашиваю я хриплым голосом. И прочищаю горло.

— Совсем нет.

— Почему?

— Хотел, но не смог.

Я сжимаю губы и отворачиваюсь.

Он за подбородок поворачивает мое лицо к себе.

— Я всю ночь думал о том, что сделаю с ними.

Я немного приподнимаюсь.

— И что ты будешь делать?

— Убью их, конечно.

Я съеживаюсь.

— Как?

— В том-то и дело. Я не уверен, хочу ли быстро покончить с ними или заставить их страдать немного больше. Я хочу, чтобы они страдали, но чем больше думаю об этом, тем больше меня напрягает то, что они опустошают меня. Чем дольше они остаются там, тем слабее и уязвимее становлюсь я.

Как бы мне ни хотелось увидеть, чтобы они тоже страдали, думаю, если покончить с ними быстро, я буду не так сильно ощущать вину. Разве не печально, что я до сих пор испытываю угрызения совести из-за людей, которые хотели видеть меня мертвой, которые причинили мне огромные страдания и боль?

— Мне казалось, ты сказал, что хочешь, чтобы я избавилась от них, — бормочу я.

— Я передумал.

— Почему?

— Потому что это не то, чего бы хотел Лион. Он хотел бы, чтобы я сам разобрался с этим. Кроме того, это действие добьет тебя еще больше. Я видел, как ты отреагировала на убийство Кевина. Ты с трудом смогла это переварить. С ними будет хуже. Ты хотела доверять Франческе. Я считал, что ты не должна доверять ей, и не без причины. Теперь ты видишь почему.