Показалось, будто после моих слов все стихло; обитатели монастыря старались не задерживаться на улице, спеша укрыться в тёплых комнатах. Мелкий дождь покрапывал, еле слышно стуча по навесу конюшни. Тяжёлая задумчивость читалась в сплошном покрове серых туч, которые нависали над замком, раскинувших свою плотную завесу над всем княжеством. Вдалеке, на севере, тяжело ворочалась гроза. Её отдалённый рокот донёсся тихим порыкиванием, но скоро, очень скоро она доберётся и к нам.

Три плана.

Громыхайло смотрел в чёрное окно. На улице бушевала гроза; короткая вспышка молнии осветила крепостную стену, массивные башни и, утопающий в потоках воды, внутренний двор монастыря; только через несколько мгновений раздался треск и покатился плавно, удаляясь и уплывая куда-то, в бесконечную небесную даль.

Не то чтобы гном любил грозу, просто ему не хотелось смотреть в глаза взбешенного мисальдера и слушать тишину, повисшую в кабинете. Офицеры ордена молчали, изредка, обмениваясь короткими взглядами, ёрзали в креслах, пытаясь устроиться, но неудобство они испытывали не из-за мебели, а из-за темы совещания.

Голос мисальдера разорвал тишину:

- Значит, все согласны с таким предложением? - Он стоял около своего кресла, еле заметно покачиваясь с пятки на носок.

Громыхайло отлично знал этот ровный, невыразительный тон, которым тёзка задал вопрос. За последнее время, он успел неплохо изучить Сергея и представлял в каком тот сейчас пребывает состоянии. Бывшему оперативнику было легко «читать» парня: все эмоции (радость, злость, удивление) отражались в его голосе, но хуже всего, когда он доходил до крайней точки ярости. Тогда срабатывал некий переключатель, Сергей пытался совладать с чувствами; его лицо и речь становились невыразительными, мертвенно-спокойными.

- Да, - коротко ответил Фармак.

«Дурак, - про себя, подумал гном. - Тут бы перевести разговор на другую тему, теперь же все шишки посыплются на тебя».

- Я воздержался, - подол голос Олег и, посмотрев на казначея, добавил: - А Оксана высказалась против.

- Значит, из семи офицеров, только один против восстания. - В голосе мисальдера послышались отзвуки приближающейся грозы. Вот-вот рванёт...

«Надо спасать ситуацию, - лениво подумал Громыхайло, - но, черт побери, как же не хочется вызывать огонь на себя». Он оторвал взгляд от окна и посмотрел в лицо друга:

- Серега, тёзка, в сложившихся обстоятельствах, это оптимальное решение.

Незаметно, мисальдер оказался в шаге от гнома и навис над ним, как огромная грозовая туча.

- Я тебя правильно понял, - прошипел парень, - убийство Катаржины и моего нарождённого ребёнка - это оптимальное решение?

- Во-первых, - начал Громыхайло, вставая из-за стола, однако быстро сообразил, что не ему соревноваться в росте с мисальдером.

Гном развернулся и молча подошёл к облюбованному окну. Надо было разорвать дистанцию, чтобы лишить оппонента психологического преимущества, да и паузу выдержать не помешает. За стенами кабинета всё так же бушевала гроза, по стеклу водопадом лилась вода; помолчав несколько секунд, Громыхайло продолжил:

- Во-первых, никто не предлагает убивать княжну. А во-вторых, тёзка, давай отмотаем события немного назад, вспомним: ради чего затевался твой брак с Катаржиной? Какую главную цель ты тогда озвучил?

- Обзавестись сильным союзником, - пожав плечами, ответил мисальдер.

- Хм-м... разве? Может я что-то путаю, но, по-моему, ты убеждал нас в необходимости выиграть время, пока не восстановим армию. Так?

- Да. Только не стоит забывать о союзе с Бреговичами.

- А никто и не забывает, - хмыкнул гном. - Итак, армия восстановлена и, можно сказать, основную задачу Катаржина выполнила. Собственно, уже только поэтому пришло время - подвинуть её в сторону, однако есть и другие причины: твоя жена берет власть в свои руки. Серёга, вот скажи честно: сколько ты проживёшь, после рождения наследника? Или думаешь будто Катаржинка, мучимая угрызениями совести, оставит тебя в покое?

- Не думаю. Даже уверен, что не оставит, а постарается убрать как можно скорее, но! Вы понимаете, что восстание - это путь в никуда? Вместо проблем с Шиманьскими, мы получим ещё и войну с Бреговичами! Да, городские полки восстановлены, только их не хватит для защиты от двух наиболее влиятельных в королевстве родов. Нас раздавят. Размажут. Сотрут в порошок! И я предлагаю... нет, настаиваю! Мы должны ждать, а когда Катаржина родит, быстро, без лишней суеты и шума, схватить княжну и отправить в дальний монастырь. Всё.

- Если бы всё было так просто. Я, - гном посмотрел на собравшихся офицеров и уточнил: - мы считаем, что Катаржина не станет ждать, а начнёт действовать раньше. Однако, предположим, ты прав и у нас есть несколько месяцев в запасе. Фармак, - Громыхайло обратился к убийце, - твои люди смогут устранить княжну?

- Мы это уже обсуждали. Катаржина не только увеличивает своё влияние в княжестве, но усиливает собственную охрану. Месяц, - Фармак задумался на секунду, - максимум, два и к княжне нельзя будет подойти.

Громыхайло поднял руку вверх и победоносно произнёс:

- Вот! Вы с Потапом так радовались, мол, сумели одурачить девчонку и взять финансы княжества в свои руки, а на самом деле она вами играла! Ты знаешь, что пока вы осуществляли свой «гениальный» план, Катаржина вела свою игру? Мало того, она использовала тебя и Потапа.

- Нет, - обескураженный мисальдер, вернулся к своему креслу и тяжело рухнул в него. - Только почему ты об этом говоришь сейчас, а не раньше? Мог ведь предупредить, и мы с Потапом действовали бы иначе.

- Виноват, - гном покаянно опустил голову, - девчонка не только вас, но и меня одурачила. Её задумку я понял только после того, как всё уже произошло и отыгрывать назад было поздно.

- Тогда возможно хотя бы сейчас просветишь: что произошло?

- Ты же знаком с новым воеводой Василием Гиканом?

- Еще бы мне не знать эту тварь... Такое ощущение, будто Катаржина, словно магнит, притягивает уродов со всего королевства.

- Не стоит так думать. Прежде всего, Василий - человек Анастаса и делает то, что выгодно князю. Он пытается влиять на Катаржину, а твою репутацию будет всячески уничтожать - смирись и прими, как раз, в его поведении нет ничего странного. Зато за выходками воеводы мы... каюсь, виноват. Тут не столько ваша, сколько моя вина...

Мисальдер не выдержал, стукнул кулаком по столу и сурово произнёс:

- Тезка! Хватит себя винить и перейди же, наконец, к сути проблемы.

- Так вот, - гном быстро взял себя в руки, перестав посыпать голову пеплом, - Анастасу показалось мало одного воеводы, князь решил взять дочь под полный контроль, поручив её охрану своим людям. С этой целью он передал через воеводу пожелание-приказ, чтобы его дочь приняла в Ринице сотню гвардейцев Бреговичей.

- Я что-то об этом слышал...

- Слышал, но не придал значения... как и все мы. - Громыхайло никак не мог простить себе, что упустил настолько сильное усиление княжны. Сделав несколько глубоких вдохов, он успокоился и продолжил: - Самое интересное, Катаржина никак не соглашалась на предложение папаши. Девушка затягивала с ответом и тут (о чудо!) появляетесь вы с Потапом и начинаете давить на неё с целью взять под контроль финансы княжества. Фармак, - гном опять обратился к убийце, - как там было?

Станислав встал, одёрнул сюртук и начал по память зачитывать перехваченное его людьми послание:

- Дорогой отец, мне радостно знать, что есть человек, который заботится обо мне и моем ещё не рождённом сыне. Я часто вспоминаю наш родовой замок: цвет акации; запах моря, который особенно сильно ощущался поутру, когда свежий бриз гнал его с побережья; вечером же, ветра с холмов приносили ароматы разнотравья. Я часто вспоминаю маму, братьев, сестру и Вас - мудрого правителя и заботливого отца.