«Я знала, что моему сыну не стоит связываться с тобой! Ты принесла ему только несчастье… Если бы не ты, мой мальчик был бы в полном порядке!»

Хоть отправитель не подписал своё имя, но я сразу же понимаю, что сообщение прислано Ольгой. Пока Олег плещется в душе, я перезваниваю Ольге.

— Есть новости о состоянии Ромы? — спрашиваю я.

— Есть. Ему так же плохо!

— Почему вы считаете меня виноватой? — осмеливаюсь спросить я. — Меня даже не было в момент аварии рядом с Ромой.

— Я видела его телефон. Последний набранный звонок. Тебе… Ты можешь отрицать, сколько угодно свою вину, но я чувствую, что дело в тебе, Самойлова. Тебе не стоит отираться рядом с моим сыном.

— Извините, но это решать не вам!

Ольга говорит ещё что-то, но я сбрасываю звонок и просто отключаю телефон. Ольга — склочная женщина, возненавидевшая меня с первых минут. Начинаю переживать и злиться на неё. Понимаю, что именно этого она и добивается. Хочет вывести меня из себя, подловить на резких словах и утвердиться в негативном мнении обо мне.

— Что-то случилось?

Вздрагиваю от неожиданности. Олег появляется словно из ниоткуда, привнося с собой запах влаги и аромат геля для душа.

— Ольга прислала сообщение. Я решила ей перезвонить…

Олег забирает у меня из пальцев телефон и быстро загружает последний диалог.

— Ничего хорошего из этого не вышло, да? — спрашивает мужчина. Не дожидаясь моего ответа, он выходит из комнаты. — Я поговорю с ней. Сядь. Не накручивай себя…

Олег покидает зал и отправляется на кухню, чтобы поговорить с Олей. Он плотно прикрывает дверь. Его сердитый голос гремит в отдалении, как громовые раскаты. Разговор длится довольно долго. Интонации резкие и накалённые.

Мне становится совестно — я словно яблоко раздора. Меня желает и отец, и сын. Я настроила против себя мать своего парня, а сейчас его отец говорит с Ольгой так жёстко, что, боюсь, она возненавидит меня ещё больше. Зачем я здесь, в этой семье?

Всё так запутано… Я по уши увязла в отношениях с Молчановыми и преступно редко общаюсь со своими родными. А ведь они даже не знают о моей беременности. Надо это исправить.

— Я поговорил с Ольгой.

Олег возвращается и осторожно кладёт телефон на комод.

— Не принимай близко к сердцу слова моей бывшей жены. Ты же знаешь, что она не права насчёт тебя.

— Да, — киваю головой. Но слёзы обиды и тревоги закипают на моих глазах.

— Оля стала очень склочной. Раньше она не была такой. Вернее, я изначально не знал, какая она, а с возрастом характерные черты дали о себе знать, — усмехается Олег.

— Вы рано поженились?

— Очень, — соглашается Олег. — Мы едва начали встречаться, пересекались только на прогулке и в постели. Были неосторожны. Она забеременела. Родители поженили нас. Мы оба были не готовы к семейной жизни и даже не знали друг друга настолько хорошо, чтобы продержаться вместе. Совершенно разные.

— А как же любовь?

Олег пожимает плечами.

— Да не было у меня никакой любви, Мира. Глупость только. Но о том, что родился сын, я не жалею.

Разговор опять возвращается к исходной теме — Рома.

— Ольга сказала, что нет никаких новостей о его состоянии.

— Я бы сразу тебе сообщил, будь что-то известно, — обещает Олег.

Я снова не могу найти себе места. Взволнованно хожу по комнате, бездумно переставляя предметы и статуэтки.

— Не стоит так сильно тревожиться, Мира…

Я мечусь по квартире из угла в угол, но его слова заставляют меня замереть на месте. Сразу же накатывает усталость гигантской волной, хороня под собой. Колени подкашиваются. Я едва держусь на ногах.

— Крошка, иди ко мне.

Олег оказывается рядом и берёт меня за руку. Ласковым интонациям в голосе Олега сложно сопротивляться. Нежно и бережно он обхватывает запястья, утягивая на себя. Отступает назад небольшими шагами. Ещё и ещё. Позади него стоит диван.

Олег садится, а через несколько секунд я оказываюсь у него на коленях, прижатой щекой к широкой, мощной груди. Размеренное биение его сердца слышится особенно хорошо и в ответ отдаётся во мне чувственными пульсациями.

— Не переживай. С Ромой всё будет хорошо. Он крепкий парень. К тому же счастливчик, любимчик Фортуны.

Олег успокаивает меня, гладя по волосам. Дарит уверенность, которой мне катастрофически не хватает. Я чувствую себя иначе рядом с ним. Я словно оживаю, а тёмные тучи проблем отодвигаются на дальний горизонт. Даже дышать становится чуть легче.

Пьянящий запах парфюма будоражит меня и льнёт к моей коже. Так знакомо и волнующе. Позволяю себе раствориться в обжигающем тепле сильных объятий. Олег продолжает меня успокаивать словами и лёгкими жестами. Но я слышу, как густеет его дыхание, путаясь в моих волосах. Он вдыхает короче и реже. Меня потрясает его реакция на меня. Такая явная и ощутимая, что не остаётся сомнений в том, что я ему по-настоящему нравлюсь.

Олег крепче прижимает меня к себе, но потом заставляет себя разжать объятия и отстраняется со вздохом сожаления. Мужчина перекладывает меня на диван и встаёт. Нависает надо мной. Во рту пересыхает от мысли о том, как он будет находиться сверху. Но не для того, чтобы погладить по волосам и пожелать спокойной ночи. Но по другой причине. Гораздо более интимной и волнующей.

— Отдохни, тебе это необходимо, — внезапно охрипшим голосом говорит Олег, проведя по моим волосам ладонью.

Его пальцы скользят ниже и замирают на моём плече. Он не торопится их убирать. А я не могу заставить себя сдвинуться хоть на миллиметр, давая ему понять, что стоит держаться подальше.

Мы смотрим друг на друга бесконечно долго, пытаясь прочесть в глазах ответ. Вопрос не прозвучал, но мы понимаем друг друга без слов. Нас тянет друг к другу с непреодолимой силой. Этому притяжению сложно сопротивляться. Особенно сейчас, когда его руки — это единственное, что удерживает меня в коконе спокойствия.

Я поднимаю его ладонь и трусь об неё щекой, как кошка, выпрашивающая ласку. Задеваю губами шероховатую кожу, чувствуя пряный запах его кожи. Большой палец мужчины медленно гладит меня по подбородку и поднимается выше. Он накрывает им мои губы.

Я не сопротивляюсь этому жесту, медленно дотрагиваясь языком, лизнув подушечку пальца. Олег судорожно вздыхает и сглатывает.

— Чёрт, крошка… Что ты творишь?

В зелёных глазах Олега загорается тёмный демонический огонь. Фантастический блеск сводит с ума и заставляет желать большего. Я медленно накрываю его палец губами, втягивая в рот.

— Если ты сейчас же не прекратишь… — говорит Олег. Я медленно ласкаю языком его палец, прикрыв глаза. — Клянусь, что ты сорвёшь голос, крича от удовольствия.

— Да, — коротко соглашаюсь, держа его палец во рту.

Просто посылаю всё к чёрту. Мне нужно почувствовать себя любимой. Хочется ощутить, что я желанна и вызываю эмоции, похожие на дикий смерч. Олег понимает меня так, как никто другой. Сейчас он считывает импульсы моего желания и решает остаться, чтобы вместе шагнуть за грань.

Одной рукой Олег удерживает моё лицо, а вес второй ладони переносит на шею, поглаживая её. Мой рот накрывают его жёсткие, упрямые губы. Он целует меня. Несдержанно и горячо. Вызывает дикий смерч желания и невыносимо острую пульсацию во всём теле. Я начинаю искрить и загораюсь, как бикфордов шнур, за считанные секунды.

Я тянусь к Олегу. Глажу пальцами его лицо. Обвожу решительные черты и повторяю линию острых скул. Колкая щетина царапает подушечки пальцев.

Ещё ни одного мужчину мне не хотелось целовать так откровенно и жадно. Но он особенный. Чувствую в нём силу и стержень. Я восхищаюсь им даже на расстоянии, когда ловлю отголоски его воспитания в поведении Ромы, когда замечаю, как неосознанно сын пытается подражать отцу.

Возможно, нам больше не представится такого случая побыть вдвоём. Настолько близко и откровенно. Без оглядки на запутанную ситуацию и сомнительную мораль нашего поведения. Но удержаться вдалеке сейчас не получается. Даже помыслить об этом кажется кощунственным.