— Ну, — сказал Карсон, — Фин потеряла бинок.

— А вы решили, когда мы отправимся в следующую экспедицию? — спросил Эв.

Карсон покосился на меня.

— Пока нет, — сказала я. — Вероятно, через два-три дня.

— Отлично! — проворковала КейДжей, наклоняясь в сторону Эва. — У нас будет больше времени познакомиться поближе. — Она уцепилась за его локоть.

— А я ничем не могу помочь, чтобы мы отправились побыстрее? — предложил Эвелин. — Нагружать пони или еще как-нибудь. Мне прямо не терпится!

КейДжей с омерзением выпустила его локоть:

— Не терпится три недели спать на голой земле и слушать эту парочку?

— Шутите? — сказал он. — Я завербовался четыре года назад ради шанса отправиться в экспедицию с Карсоном и Финдридди! Работать с ними представляете?

— Представляю. — Она свирепо поглядела на нас с Карсоном. — Грубые, грязные, нарушают все правила, а что они все время собачатся, не впадайте в ошибку, это у них такое развлечение. — Она положила палец на палец. — Их двоих никто не выдержит.

— Знаю, — сказал Эв. — В выпрыгушках они…

— Что еще за выпрыгушки? — спросила я. — Головидики?

— МГВ, — ответил Эв, будто это все проясняло. — Есть целая серия о вас, Карсоне и Булте. — Он умолк и посмотрел на Булта, скорчившегося над компьютером под защитой зонтика. — Разве Булт ест не с вами?

— Не разрешается, — сказал Карсон, накладывая себе мясо.

— Правила, — добавила я. — Загрязнение культуры. Пригласите его есть за столом серебряным ножом и вилкой — чистейшей воды империализм. Мы можем его развратить земной пищей и застольными манерами.

— Где вам! — КейДжей отобрала у Карсона блюдо с мясом. — Застольными манерами от вас не заразишься.

— И пока мы едим, — сказал Карсон, нагребая картошку в тарелку, — он там заказывает кофейные и столовые сервизы на двенадцать персон. Никто еще не обвинял Большого Братца в избытке логики!

— Никаких Больших Братцев! — Я погрозила ему пальцем. — Касательно очередной нахлобучки: с этого момента члены экспедиции титулуют правительство по всей форме.

— Это как же? Сборище Идиотов? — сказал Карсон. — И какие же еще блистательные инструкции они для нас сочинили?

— Требуют, чтобы территории мы обследовали больше. И отвергли одно из наших названий. Горную речку.

Карсон поднял голову от тарелки:

— Черт дери, чем им Горная речка не угодила?

— В комиссии по путям и средствам состоит сенатор Гор. Выявить связи с ним не удалось, а потому штраф наложен минимальный.

— Некоторые люди носят такие фамилии, как Озер и Реч, — заметил Карсон. — Если кто-нибудь из них попадет в комиссию, что нам делать тогда?

— По-моему, жуткая нелепость, что вам не разрешают давать названия в честь людей, — вмешалась КейДжей. — Правда, Эвелин?

— Но почему? — спросил Эв.

— Правила, — ответила я. — Касательно наименований геологических формаций, водных потоков и т. п. в честь исследователей, членов правительства, исторических личностей и т. п. указанная традиция свидетельствует об угнетательской колониалистской позиции и отсутствии уважения к туземным культурным традициям и т. д. и т. п. Передайте-ка мне мясо.

КейДжей взяла блюдо, но мне не передала.

— Угнетательская! Да ничего подобного. Почему нам нельзя назвать что-нибудь в честь нас? Это мы торчим на этой жуткой планете месяцы и месяцы на неразведанной территории совсем одни, и неизвестно, какие опасности нас подстерегают! Должны же мы хоть что-то получить взамен!

Мы с Карсоном слышали эту речь раз сто, если не больше. Она имела обыкновение пробовать свои тирады на нас, пока не пришла к выводу, что стажи заметно податливее.

— На Буте же сотни гор, рек и речек! Неужели же вы не нашли бы способа хоть что-то назвать в честь кого-то! Правительство и не заметит!

Вот тут она ошибалась. Их августейшие величества тщательнейше проверяют каждое название, и попытайся мы протащить даже самую малюсенькую козявку под названием КейДжей, то были бы немедленно изгнаны с Бута.

— Собственно, есть способ запечатлеть свое имя на карте, КейДжей, сказал Карсон. — Почему ты раньше не сказала, что тебя это интересует?

— Это какой же? — КейДжей прищурила глаза.

— Помнишь Стюарта? Член первой пары на Буте, — пояснил он Эву. — Угодил в сель, и его шмякнуло об обрыв. Обрыв Стюарта, как его назвали в память погибшего. И тебе достаточно подняться завтра на верте, нацелить его на объект, которому хочешь присвоить свое имя, и…

— Очень остроумно! — сказала КейДжей. — Я отношусь к этому очень серьезно. (Она повернулась к Эву.) Ведь вы согласны, что вполне естественно желать, чтобы ваше пребывание здесь было бы чем-то отмечено, чтобы после вашего отъезда вас не забыли, чтобы сохранился памятник вашим свершениям.

— Дерьмо мое! — сказал Карсон. — Если речь зашла о свершениях, так назвать что-то следует в честь Фин и меня. А, Фин? Хочешь, чтобы твое имя осталось на карте?

— Зачем бы? А хочу я мяса! — Я протянула руку за блюдом, но никто и внимания не обратил.

— Озеро Финдридди, — сказал Карсон. — Нагорье Фин.

— Трясина Финдридди, — сказала КейДжей.

Пора было переменить тему, не то я так и осталась бы без мяса.

— Так, значит, Эв, — сказала я, — вы сексозоолог.

— Экзосоциозоолог, — поправил он. — Я изучаю инстинктивное брачное поведение внеземных биологических видов. Ритуалы ухаживания и типы сексуального поведения.

— В таком случае удачнее места вы не нашли бы, — сказал Карсон. КейДжей…

— Расскажите мне про интересные виды, которые вы изучали, — перебила КейДжей.

— Ну, они, собственно, все очень интересны. Типы поведения животных в подавляющем большинстве инстинктивны, так сказать, встроены, но репродуктивное поведение отличается большой сложностью. Оно представляет собой комбинацию врожденных повадок и стратегии выживания, что дает множество вариантов. Угольноящеры на Отьяле спариваются в кратерах действующих вулканов, а на Земле птица шалашник сооружает подобие беседки в пятьдесят раз больше себя, а затем украшает ее орхидеями и ягодами, чтобы привлечь самку.

— Ничего себе гнездышко, — сказала я.

— Но это не гнездо, — ответил Эв. — Гнездо строится возле беседки, причем самое обычное. Беседка предназначается только для ухаживания. А ритуалы разумных видов даже еще интереснее. Мужчины инкиксов отрезают пальцы на ногах, чтобы покорить женщину. Ритуальное ухаживание опантисов разумного населения Джево — длится шесть месяцев. Девушка опанти придумывает ряд трудных заданий, которые мужчина обязан выполнить, прежде чем она позволит ему совокупиться с ней.

— Ну просто КейДжей, — сказала я. — А какие задания должны опантисы выполнять ради своих женщин? Называть их именами реки?

— Задания бывают самые разные, но чаще всего — подношение даров в знак уважения, доказательства смелости, испытания силы.

— Но почему ухаживать всегда должны мужчины и самцы? — спросил Карсон. — Дарить им конфеты и цветы, доказывать свою мужественность, строить беседки, а баба просто сидит и решает, да или нет.

— Потому что самца занимает только спаривание, — ответил Эв. — А самку заботит оптимальный шанс для выживания ее потомства, а это значит, что ей нужен сильный партнер или сообразительный. Однако самцы не несут весь груз ухаживания на себе. Самки подают сигналы, поощряя и привлекая самцов.

— Вроде посадочных огней? — осведомилась я.

КейДжей прожгла меня взглядом.

— Без этих сигналов ритуал ухаживания нарушается и остается незавершенным, — сказал Эв.

— Учту, — сказал Карсон и вылез из-за стола. — Фин, если мы думаем отправиться через два дня, надо бы взглянуть на карту. Я схожу за новыми топографическими данными. — И он вышел.

КейДжей убрала со стола, а я оторвала Булта от компьютера, набрала карту, экстраполировала на две дырки топографики и вернулась к столу.

Эв вперился в карту.

— Это Стена? — спросил он, тыча в Язык.

— Не-а. Это Язык, а Стена вот, — сказала я, всовывая руку в голограмму, чтобы показать ему ее расположение.