Тот подошел, кивнул вопрошающе:

— Чего?

— Так дело не пойдет. Если вы оба будете вперед бегать, эти двое тебя одного легко раскатают. Сделаем так. Когда мяч у нас, ты держись между мной и дядей Михасем. Дядя Михась, вы паситесь у них в офсайде рядом с Рамой. Я буду вам закидывать за шиворот Цыгану и Лешему, а там вы уже сами разберетесь. Тоха, ты стой на подборе, когда Михась с мячом, но вперед не лезь. Отрежет тебя если… Короче, не надо.

— Толково, — кивнул алкаш. — Что-что, а водиться я могу. И Раме этому напихаю будь здоров. Только как до меня мяч доходить будет?

— Это уже моя проблема, — сказал я.

— А когда у них мяч? — спросил Тоха.

— Михась остается пастись у их ворот. Ты… Кто у них техничнее, Цыган или Леший?

— Леший.

— Тогда держи его, не давай принимать мяч, а с Цыганом я сам разберусь. Все, погнали!

Тоха с Михасем развели мяч, Тоха отослал его мне, я повел его сам вперед, высматривая куда дать пас. Тоха крутился рядом, предлагая себя, Леший его держал, а Цыган ломанулся ко мне. Михась, не будь дурак, рванул быстрым шагом вперед, и я пнул на него. Выпучив глаза, здоровенный Рама бросился к Михасю.

Задумка была шикарная, но пас у меня получился только наполовину — все-таки давно не играл, потерял чувство мяча, еще и в чужой обуви и в новом теле, — мяч срезался, закрутился и по дуге залетел в ворота.

Немая пауза…

— Гол!!! — заорал Тоха.

— Доставайте! — зло ударил кулаком о ладонь Михась.

— Гол забил Саня, новичок команды Михася и Тохи! — объявил Никитос. — 3:7!

— Гол! — неожиданно заорали мужики из беседки. Похоже, по неизгладимой привычке нашего народа болеть за слабых. — Давай, Михал Михалыч, дави пацанву!

От это неожиданной поддержки воодушевился даже я, что уж говорить о Михасе, который оказался дриблером от бога. В следующей же атаке противников Тоха отобрал мяч у Цыгана и рванул в прорыв, но услышав мое «ОТДАЙ!» — опомнился и пасанул Михасю. А тот изящно усадил Раму на пятую точку и забил пяткой. 4:7.

Следом мы забили еще, и еще, и еще, сравняв счет до 7:7, а Никитос окончательно забыл, что был комментатором матча, и только кричал, выпучив глаза: «ГО-О-О-ОЛ!!!»

А потом я чуть не довел дядю Михася до инфаркта, потому что пропустил. Дважды. Счет стал 7:9.

Я покривлю душой, если скажу, что мы владели преимуществом. Михась пасся возле Рамы, а тот, поняв нашу тактику, все время держался рядом с ним. Тоха разрывался между Цыганом и Лешим, второй доставался мне, но ногами я владел куда хуже, чем руками, и отбирать мяч у меня получалось только за счет божественной реакции. Она спасла нас с десяток-другой раз — мне отбили все руки, один палец вывихнуло, но мы победили!

Победный, десятый, мяч забил Тоха. Рама отвлекся на Михася, а тот не стал обрабатывать мой пас, а сразу одним касанием передал мяч Тохе. Забивал он в пустые ворота, под громкую перепалку Цыгана и Лешего.

— Гол в ворота команды ЦСКА забивает Антоха, мать его так, Картоха! — подвывая от восторга, завопил Никитос.

Заорав что-то восторженно-матерное, я побежал к Михасю и обнял его, а следом на нас напрыгнул Тоха.

— Тих-тих, пацанва, задавите, — хрипел в наших объятьях Михась.

Когда эмоции поутихли и наши празднования закончились, он пожал нам руки, потом направился к беседке с мужиками, которые уже посмеивались и манили его непочатой бутылкой. Михась шел, сцепив руки над головой и потрясая ими.

— Круто играешь! — восторженно сказал мне Тоха. — Занимался?

— Да не, какое там, — отмахнулся я, снимая кроссовки Никитоса. — Так, в школе гонял немного.

Я вернул кроссовки владельцу, кивнул ему и обул свои туфли. Никитос улыбался — азарт боления за своих одолел ревность, и он уже искренне радовался нашей победе.

Меня распирало от эмоций. Как же я скучал по этому ощущению сплоченности! По азарту, когда свои прессуют противника и забивают гол за голом! Вот она, настоящая жизнь! А то, что было раньше — обрубок, а не жизнь. Заформалиненный ее зародыш.

— Слушай, Тоха, — сказал я. — Я неместный, недавно сюда переехал, ничего тут не знаю. Хочу в местную команду записаться. Посоветуешь чего?

— В какую команду? В «Динамо» наше? Или в заводскую?

— А что за заводская?

— Да несколько их, в чемпионате города играют, на область ездят. Несерьезно это, но если покажешь себя за них, могут в лиловское «Динамо» позвать. Оно, правда, во второй лиге вечно бултыхается, одна боль за него болеть.

— А как туда попасть?

— Э, тут я тебе не советчик, — ответил Тоха. — К тренеру, наверное, обратиться. Белькевич там главным.

— Да ты не понял, я про клуб. Как доехать до него?

— А, это тебе на стадион «Центральный». Но там сейчас никого — зима, футбола нет.

— До весны ждать? — спросил я.

Стоявшие неподалеку Цыган с Рамой и Лешим включились в разговор. Леший занимался футболом в «Динамо» с детства, и рассказал, что эта команда существует при Лиловском УВД.

Футболисты не просто числятся там, но и реально работают в милиции, правда не все. «Звезд», как рассказал Леший, которых переманивают из других команд зарплатами, званиями и квартирами с машинами, реально служить в милиции никто не заставляет, лишь бы играли хорошо. Так вот, они пока в отпуске, но уже в первых числах января возобновят тренировки.

— Платят им там хорошо, — сказал Леший. — Потому что наш Шуйский вечно толкается во всем с Дороничевым, а в футболе особенно.

— Дороничев это кто?

— Секретарь обкома соседней области, Ивановской в смысле. — Он переглянулся с Цыганом. — Ну ты даешь, Саня, Дороничева не знать!

— Он не отсюда, — пояснил Тоха. — Такие дела, Саня. Возьмут в «Динамо», не забывай нас, лады?

— Лады, — сказал я, решив, что как только разберусь с работой и жильем, обязательно загляну в «Динамо».

Попрощавшись с парнями, я пошел изучать мир дальше. Попробую себя в футболе, а если не возьмут, запишусь на бокс. Буду бить морды на ринге — занятие не такое интересное, зато в жизни может пригодиться. Мне тоже, понятно, будут пытаться начистить физиономию, но с моей реакцией пусть попробуют. Хе-хе.

Смеркалось. Зажглись фонари, гирлянды на деревьях и светящиеся зайцы, снежинки, снегурочки, коими были украшены тротуары возле магазинов. Практически у каждой торговой точки — наряженная искусственная елочка. Что примечательно, никто не воровал игрушки и не хулиганил. То ли удалось пробудить сознательность граждан, то ли дело в солидных штрафах и камерах на каждом доме.

Праздничное настроение расправляло крылья за спиной. Я не просто шел — летел, от восторга не хватало воздуха, и казалось, что мне открыты все двери. Проблемы виделись мелкими и далекими. Ну подумаешь, обуться не во что, зато посмотри, какие перспективы!

— Саня, погоди! — окликнули меня сзади.

Обернувшись, я увидел бегущего Тоху. Парень увязался за мной, наверное, почуяв во мне уверенность и надеясь, что и ему немного перепадет. Как и в любое время, дети и подростки стараются прибиться к ребятам постарше и гордятся дружбой с ними.

Я дождался его. Приблизившись, он замедлился и, сунув руки в широкие карманы необъятных штанов и накинув капюшон, потопал рядом. У него была не просто походка — подростковый походняк, когда все части тела движутся отдельно друг от друга.

Не доходя до магазинчиков, окружающих рынок и служащих своего рода ограждением, я остановился и проговорил:

— Слышь, Тоха, ты случайно не знаешь, где можно подшабашить? Может, грузчик кому нужен?

Он поджал губы и задумчиво поскреб в затылке:

— Тебе на постоянку?

— На несколько дней. — Я посмотрел на свои туфли. — Может, на рынке нужен грузчик?

Тоха криво усмехнулся:

— Рынок Достоевский держит, там все схвачено.

Вспомнив, каково полное название рынка, я удивился:

— Погоди, какой Достоевский? Он же вроде имени товарища Сергея Антонова? Кто держит?