— Нет, я и не думал о чём-то подобном, — явно соврал собеседник. — Так ты говоришь у тебя записано несколько песен?

— Да. И поверьте, они все очень необычные и очень интересные. Вы не будете разочарованны, — глянул на дверь, услышав там какой-то шум. — К делу… Времени нет. Сюда могут в любой момент попытаться войти. Лишнее внимание к нашей встрече, я думаю, привлекать не нужно, — сказал конспиратор и в этот момент кто-то с силой постучал в закрытую дверь, и я прошептал: — Номер 377. Жду Вас там через час. Окей?

— Окей, — также шёпотом ответил продюсер, кивнув головой и я, быстро смочив руки под краном и слегка намочив волосы пошёл открывать дверь страждущим.

— Саша, ты тут? — тем временем знакомый голос громко произнёс из-за двери. Раздалось несколько сильных ударов в створ, после чего ручку задёргали, вероятно, собравшись дверь выламывать.

— Да тут я, тут. Где же ещё мне быть? — открыв щеколду произнёс Саша, вытирая лицо рукавом рубашки.

— Что случилось? — спросил меня Армен, посторонившись и пропуская двух мужчин, которым тоже, «совершенно случайно», срочно понадобился туалет. — Тебе, что плохо? Куда пропал?

— Тошнило. Умыться ходил, — пояснил я и, держась за ухо, спросил: — Чего там с музыкантами? Когда начнётся концерт?

— Сейчас идём в общий зал. Аппаратуру сюда переносить, как мне сказали, очень долго, поэтому, концерт будет в общем, — сказал тот и участливо спросил: — А у тебя, что ухо опять болит?

— Да чего-то вновь разболелось. Сейчас концерт посмотрим и сразу пойду к себе в номер, спать, — поморщившись произнёс больной, глядя как один из зашедших смотрит под двери вероятно пытаясь определить, где находится мистер Тейлор.

Внезапно дверь кабинки открылась и оттуда вышел продюсер, который удивлённо уставился на «ползующего» гражданина в сером костюме.

«Н-да. Спалился наш «топтун»», — улыбнувшись подумал пионер и пошёл вслед за Арменом.

— Товарищи, возникло предложение послушать новые песни, которые любезно согласились спеть наши любимые певцы — Фрунзик Мушегович и прекрасная Роксана, — взяв слово громко произнёс товарищ Саркисян. — Послушать песни было решено в соседнем зале, потому, что там уже стоит аппаратура и настраивать её не надо. Поэтому товарищи прошу вас всех пройти в общий зал и насладится новыми композициями, которые будут спеты впервые.

С этими словами он отодвинул стул и двинулся к выходу. Естественно, что и его замы, и замы замов немедленно последовали за ним, собственно, как и остальные присутствующие на застолье.

— Саш, а может всё же пусть лучше под «фанеру» споют. Вдруг у них плохо получится исполнить всё в живую? — предложил Армен глядя как я из бутылки налил себе пятизвёздочного «Армянского коньяка» и удивлённо спросил: — Ты что делаешь? Это же алкоголь. Ты же сказал, что пить больше не будешь.

— Блин! Во память… Представляешь, забыл совсем, — произнёс трезвенник и расстроенно отодвинул полный фужер с играющей на солнце коричневой жидкостью. — Ухо болит, да и волнуюсь я. Думал немного выпью и всё пройдёт, — а затем подумав добавил, — нервы, — и налил себе яблочного сока.

На самом деле я действительно волновался и дело было даже не в концерте. Выступление музыкантов меня беспокоило в последнюю очередь. Получится — хорошо, а не получится… Да что там может не получиться-то? Музыканты играть умеют, а про певцов я вообще молчу, ибо они профессионалы. В этом времени певцы могут спеть вообще без аккомпанемента, причём спеть так, что даже не любитель музыки обалдеет от интуитивно ощущающегося грамотного исполнения. Поэтому за выступление артистов я был спокоен. Волновало меня другое — придёт на встречу гражданин Тейлор или нет? С одной стороны, его должно было насторожить моё столь необычное предложение и возможно он думает, что я «засланный казачок» от спецслужб. С другой стороны, он заинтересовался и возможно проявит любопытство, которое скорее всего усилится после концерта, несмотря на то, что песни сейчас прозвучат на русском языке, а не на английском. Дело в том, что, на Западе, основная масса населения любит слушать музыку именно на родном языке, предпочитая понимать текст. Нужно сказать, что это в корне ту аудиторию отличает от нашей, которой абсолютно пофигу, кто там чего и о чём поёт, главное, чтобы музыка, что называется, жгла. А посему я надеялся на музыкальный вкус и коммерческую хватку продюсера, который как я помнил сейчас находится почти на мели. И хоть слова в песнях Тейлор скорее всего не поймёт, но как профессионал, он наверняка сможет музыку оценить представив, как звучали бы эти композиции, если бы они исполнялись на английском языке.

Пока я всё это обдумывал, то не заметил, как ухо перестало болеть.

«Удивительно. Это как же я так неосознанно выпить-то себе налил. Гм… Может быть организму не водочный компресс, а пол стакана Армянского коньяка»? — думал я, выходя из банкетного зала и попивая через трубочку для коктейлей сок.

Зал был удивлён, когда на сцене одних музыкантов сменили другие. Ещё больше зал удивился, когда из банкетного зала вышла толпа граждан в строгих костюмах и официанты суетясь стали устанавливать для них отдельные столы и стулья. Ну а дальше зал был вновь шокирован, когда на сцену вышел растерянный конферансье и объявил:

— Уважаемые товарищи! В нашей музыкальной программе произошли изменения. Известный и всеми любимый певиц Фрунзик Мушегович решил нас сегодня порадовать своими новыми песнями, которые для него написал поэт и композитор, — он посмотрел на бумажку-подсказку, которую держал в руке и громко произнёс: — Александр Васин.

Раздались аплодисменты, и музыканты начали своё выступление.

Интерлюдия. Джон Джексон Тейлор.

После разговора в туалете, где советский школьник вполне сносно разговаривающий на английском предложил прийти к нему в номер и прослушать его песни я впал в некую прострацию.

«Ну, что за жизнь, — расстроенно подумал он, — не успел приехать и уже КГБ подсылает для вербовки ребёнка. Неужели у них нет нормальных агентов и для того, чтобы скомпрометировать меня нужны дети? Ведь парню исполнилось всего шестнадцать лет, как полчаса назад заявил господин Саркисян. Боже мой, какие же они глупые. Неужели они не понимают, что как только я окажусь в Москве я пожалуюсь на них в посольство и посол выразит свой протест. Не уж-то там не понимают, что это будет позор на весь мир?! Я же не только пожалуюсь послу, но и подключу знакомых мне репортёров. Как Советам понравится, например, заголовок в великобританской газете «TheTimes» типа: «В СССР спецлужбы для вербовки иностранцев привлекают несовершеннолетних». Или скажем в американской газете «The Washington Post» заголовок наподобие: «Советы сошли с ума. Дети агенты Кремля». Да и знакомые радиостанции с удовольствием подхватят такую нетривиальную новость. По большому счёту наверняка после такой неудачной провокации у многих высокопоставленных военных КГБ скорее всего полетят головы. А им оно надо? Или они не понимают, чем им это грозит? Гм… А ведь действительно, история может занятной получится. Нужно хорошенько подумать, как из этой ситуации мне попробовать получить выгоду. Музыкальный бизнес идёт крайне плохо, так может быть попробовать сыграть на незнакомом поле? — Тейлор потряс головой и отбросил эту дурную мысль. — Заигрывание со спецслужбами, тем более страны потенциального противника, вряд ли доведут до хорошего. Нет… Тогда, что, не идти на встречу с малолетним агентом?» — он вышел из туалета и его тут же пригласили пройти в соседний зал на импровизированный концерт.

— Окей, — сказал продюсер, заинтересовавшись необычным поворотам вечера. Музыка его очень интересовала, ибо именно за этим он и приехал в эту странную страну, поэтому пошёл в нужную сторону в предвкушении и с мыслью: «Вдруг, это он — шанс?».

А начиналось всё довольно тривиально…

Идею поехать в СССР он услышал от одного старого еврея, эмигрировавшего из Советского Союза шестнадцать лет назад, получив каким-то счастливым образом разрешение на выезд. В Нью-Йорке этот приятный в общении старик с помощью своих дальних родственников открыл небольшой семейный ресторанчик и именно сюда Тейлор повадился заходить каждое утро, и завтракать, выпивая кофе, съедая омлет с беконом и овощами при этом степенно ведя интересные беседы с хозяином заведения. Сегодня, видя недовольное лицо посетителя и зная, что того гложет, ресторатор вновь взялся помогать советами своему постоянному клиенту.