— Не стану отрицать. Кстати, ты ведь не стала опровергать мое утверждение.

— Опровергать? Какое?

— Ну, что ты в меня тоже влюблена. Она пожала плечами.

— Нет, не стала.

— Значит, я прав. Ты влюблена в меня.

Король и Линда замерли, глядя друг на друга. Время замедлило свой бег. Потом они бросились друг другу в объятия и слились в долгом поцелуе.

Дворец императора, поражающий своими размерами и великолепием, теперь был наводнен иноземцами, отыскивающими хоть что-нибудь, упущенное местными мародерами. Император, его семья и придворные давно сбежали, прихватив все ценности, которые смогли унести на себе.

Ходили слухи, что император в результате заговора убит собственными охранниками, которых, в свою очередь, казнили его верноподданные.

Город Орем был открыт для насилия и мародерства.

Джин вышел на одну из бесчисленных, вознесенных над городом террас. Отсюда открывался превосходный вид; дворец стоял на самом высоком из множества холмов Орема. Из залитого кровью города доносились отдаленные крики; там по-прежнему вершилось насилие. Джин приказал пресекать грабежи и убийства, но разве можно убедить варваров не делать то, на что, по их мнению, они имеют полное право?

Император был мертв, и его разграбленная иноземцами империя тоже. И Рогнар умер; болезнь свалила его еще во время осады. Сердечный приступ — такой диагноз поставил Джин. Все симптомы были налицо. В этом мире медицина только-только зарождалась, а варвары и вовсе не имели о ней понятия. Рогнар умер, и к Джину со Снеголапом, которые очень быстро стали пользоваться авторитетом, перешло руководство всей операцией.

— Милорд Джин…

Джин повернулся. В дверном проеме стоял Беспощадный.

— Что еще?

— Милорд, императорские охранники сдались.

Джин засмеялся:

— Так я и думал. Они не из тех, кто сражается до последнего.

— Они сдались, но на одном условии, — добавил Беспощадный (между прочим, его настоящее имя было Хурваат).

— Что? В их положении выдвигать какие-то условия? Дворец уже в наших руках. Скажи, что мы просто не выпустим их из казарм, пусть сгниют там.

— С их припасами они могут сидеть там вечно, — напомнил Беспощадный.

Джин уселся на балюстраду.

— Ладно, что за условие?

— Чтобы ты стал императором.

— Что? Я? Я не император.

— Они говорят, без императора никак нельзя, пусть даже чужеземного.

— Ну правильно, без императора у них и работы не будет.

— Истинная правда, милорд.

Джин бросил взгляд на раскинувшийся внизу огромный город с прекрасными храмами, библиотеками, театрами и другими изумительными зданиями. Совсем недавно здесь процветали искусство, культура, ученость. И вот… Библиотеки разграблены, книги сожжены, статуи сброшены с пьедесталов, фрески разбиты. Жаль.

— Может, они и правы, — сказал Джин. Беспощадный промолчал. — Да, они правы. Здесь много такого, что стоит сохранить. Упадок цивилизации — ужасная вещь. Нужно стремиться любой ценой избежать средневековой дикости. Империя всегда отчасти безнравственна — рабство, набеги на соседние страны, — но есть и ценности, которые стоит спасти.

— Не сомневаюсь, каждое ваше слово — истинная правда, милорд. Сам я полный невежда в подобных делах.

— Ладно, скажи охранникам, что я согласен выступать в роли императора до тех пор, пока не найду себе достойную замену, человека, который устроит и их тоже. И еще скажи, пусть прямо сейчас отправляются в город и попытаются остановить массовое насилие.

— Но наши люди будут сопротивляться.

— Распространи весть, что императорские охранники сдались и принесли мне клятву верности.

— Хорошо, милорд.

Беспощадный поклонился и вышел, чуть не столкнувшись при этом со Снеголапом. Тот, как всегда, нес на плече огромный топор, на сей раз окровавленный.

— Привет!

— Привет, Снеголап. Тебе еще не надоело сражаться?

— Да тут и не с кем больше. — Снеголап с грохотом уронил топор на пол и взгромоздился на балюстраду. — По правде говоря, я устал.

— Как-никак уж три недели прошло, навоевались — дальше некуда. Я и сам устал. К тому же мне нужно возвращаться в замок.

— Зачем это? Свадьбу свою ты все равно пропустил.

— Не думаю. По моим подсчетам, с тех пор как мы покинули замок, там прошло всего два дня. Если к завтрашнему утру мне удастся добраться до портала, все будет в порядке. Но при таком раскладе нужно уходить прямо сейчас.

— Я с тобой, — заявил Снеголап.

— Но тут, понимаешь ли, возник политический кризис. Вакуум власти.

— Я в этом не разбираюсь. Как только будешь готов, и я уйду.

— Нет, я хочу, чтобы ты остался здесь в Качестве моего заместителя. Я вернусь в замок, обвенчаюсь и тут же обратно.

— И что я должен делать?

— Да ничего особенного. Просто рассылай приказы, которые я напишу… Черт, здесь же никто читать не умеет. Придется тебе выслушать меня и запомнить, что я скажу.

— Эй, постой-ка! Ты же знаешь — я совсем не разбираюсь в человеческих делах. Не могу принимать никаких решений.

— Это легко, просто запомни мои слова. Снеголап, ты гораздо сообразительней, чем пытаешься всех уверить, не притворяйся, пожалуйста. Думаешь, я забыл, сколько раз ты обыгрывал нас с Линдой в бридж?

— Подумаешь! Это просто игра.

— Если ты в состоянии запоминать карты в игре, то мои указания тем более уж как-нибудь запомнишь.

Снеголап тяжело вздохнул:

— Ладно, уговорил.

— Я хочу, чтобы прекратились грабежи, насилие и убийства. Действуй в этом направлении, но обязательно проверяй, чтобы твои приказы доходили до исполнителей. Бывшая императорская охрана на твоей стороне. В городе есть что-то вроде полиции. Постарайся объединить тех и других, заручиться их поддержкой. Подумай, что можно сделать, чтобы пополнить запасы воды, без них городу не выжить. Как только резня и грабежи прекратятся, начнут возвращаться беженцы. Среди них будут и деловые люди, которые быстро наладят жизнь. Просто пусть все идет своим чередом. Может, империи больше и нет, но город Орем вечен, если верить легендам.

Джин встал и снова бросил взгляд на россыпь зданий внизу.

— Вообще-то задача почти невыполнимая. Думаю, город обречен. Но мы все же должны хотя бы попытаться спасти его. Я вернусь, как только смогу.

— Ладно, Джин. Передай от меня привет Линде. Соскучился я по ней.

— Обязательно. Если она не откажется разговаривать со мной.

Когда Джин ушел, Снеголап посмотрел вниз, на площадь, — и зарычал, грозя когтистым пальцем:

— Эй, вы! Ну-ка, бросьте это и выметайтесь отсюда! Да, да, я вам говорю, уроды!

Ночное небо расколола ослепительная молния. Капли дождя блестели на окнах, словно драгоценные камни. Всю ночь казалось, что вот-вот начнется буря, но пока дело ограничивалось мелким дождиком. Гром раскатился по вересковой пустоши, ветер раскачивал голые ветки ив.

— Три убийства, — мрачно констатировал Далтон. — Три убийства — и ни одного ключа к разгадке.

— Или слишком много, — вздохнул Такстон.

Они сидели в креслах у окна своей спальни. Постель была разобрана, но спать ни тому, ни другому не хотелось.

— Слишком много подозреваемых, — продолжал рассуждать Далтон, — и ни одной неопровержимой улики.

— Или хотя бы понятного мотива, — добавил Такстон.

— Хочешь прокрутим опять, все по порядку?

Такстон пожал плечами.

— Все равно мы топчемся на месте. Да уж, задачка… Совсем не похоже на убийства в замке Опал.

Они помолчали. Очередная молния осветила комнату, стекла задрожали от раскатов грома.

— Как думаешь, мог Виклов повесить Тейн-Четвайнда, а потом отправиться за своим молоком? — спросил Далтон.

— По-твоему, он похож; на хладнокровного убийцу?

Далтон покачал головой.

— Он был в шоке, это точно.

— Ну да — если не рассматривать поведение этого молодого человека в свете некоторых фактов его биографии.