— Ты рехнулся! Пусти! Я уеду! Пусти! Сумасшедший! — истерит она и буквально бьется о дверь, от чего та едва ли не слетает с петель, и когда я тащу из багажника вещи, слышу, как что-то стеклянное бьется в комнате.

Черт, не до этого сейчас.

Пока еду, одной рукой отписываюсь хозяину дома, что продлеваю аренду на неопределенный срок и пишу сообщение охраннику, который буквально просрал свое единственное задание — избавить меня от этой занозы — что он уволен.

Влетаю на парковку, даже не утруждая себя тем, чтобы поставить машину на место, и бегу назад, туда, где и должен находиться.

Буквально выныриваю из кустов рядом с Камиллой, и она от неожиданности захлебывается шампанским.

— Ты меня напугал, — округляет она густо накрашенные глаза.

Развожу руки в стороны и подхватываю фужер из ее рук. Делаю большой глоток, усмиряя дьявола внутри.

— Проблемы с алкоголем? — ехидно говорит она и кивает подружкам, догадавшимся оставить нас с невестой наедине.

Да какой невестой…

Дотрагиваюсь большим пальцем до прохладного золотого ободка.

Женой…

— Никаких проблем, — дыхание приходит в норму. — Первый день семейной жизни, хочется запомнить…

Она хихикает.

Вижу, что к нам в сторону направляется Вильданов, расправив плечи и раскинув руки, будто бы хочет обнять нас и весь мир в придачу. Сдерживаю брезгливую дрожь. Цепляю на лицо спокойную уверенную улыбку.

— Как дела у моих детей? — довольно громко говорит он, поравнявшись с нами. — Пусть эта досадная оплошность не будет омрачать ваши сердца, это ничего не значит!

Камилла вздыхает и оправляет юбку и без того идеально сидящего платья.

— Все это ерунда, не переживайте, — говорит Вильданов. — Когда мы с твоей матерью женились, светлая ей память, целые сутки лил дождь, а какой-то бомж вылил ей на подол белого платья красную краску. Как видишь, прожили мы с ней неплохо всю жизнь…

Вильданов обнимает дочь и смачно целует в щеку в поддерживающем жесте, а она морщится и незаметно вытирает место поцелуя, явно страдая от того, что не может поправить макияж прямо сейчас.

— Вот и мой мальчик! — дядин голос слышен издалека. Он отходит от одной группы мужчин чтобы подойти к нам. — Как всегда на передовой, как всегда сам решает проблемы!

Дамир Рустамович улыбается всем по очереди. И вдруг ныряет рукой в карман брюк. Напрягаюсь. Его выходка со стрельбой оказалась не вовремя, хоть и позабавила всех гостей. Но сейчас мне не хотелось бы повторения этого.

Он достает черную коробочку.

— Это мой отдельный подарок главе семьи, моему названному сыну, — коробка оттягивает руку, и я догадываюсь что в ней может лежать. Открываю и убеждаюсь в своей правоте. Ключи от Maybach Exelero, невероятно дорогого на сегодняшний день авто.

Дамир Рустамович обнимает, хлопает по плечу.

— Это царский подарок, — тянет Вильданов.

— Чтобы не было необходимости чужие тачки угонять, — ехидно подмигивает дядя, и у меня в душе начинает клокотать испуг — редкое чувство в моей жизни. Он знает! Он видел! Он в курсе того, что я только что провернул прямо у них под носом! Черт! — Подарок прибыл на парковку, так что жену повезешь в настоящей карете!

Камилла ахает. Помню, распорядитель свадьбы говорила что-то о том, что заказали настоящую карету с лошадьми, чтобы под романтичную музыку выехать с места регистрации и добраться до огромного зала- ресторана, снятого для празднования. Наверное, девушка захочет сказать что-то против, поэтому я предвосхищаю ее слова:

— Обязательно, Дамир Рустамович, так и сделаем, обязательно.

— Я рад, мой мальчик, что ты всегда меня понимаешь и прислушиваешься, — блеснув глазами, отмечает дядя, и я сильнее сжимаю ножку фужера от этого замечания…

— Ну что же мы стоим, пора выдвигаться! — Вильданов отпивает из стакана виски, с размахом ставит его на поднос мимо проходящего официанта и кричит: — По коням!

Беру Камиллу под руку, веду ее вперед, к парковке, чтобы усадить в дядин подарок. Сажусь за руль, трогаю коробку передач.

— Ну, почему бы и нет, — тянет девушка и вдруг кладет свою ладонь поверх моей. Немного сжимает ее и выводит указательным пальцем круги по коже. — Свадебный день проходит с большими и не очень приятными сюрпризами. Надеюсь, брачная ночь обойдется без них?

Перевожу взгляд вперед и выжимаю педаль газа.

Черт! Чертов Амир!

В последний раз ударяю по двери и устало скатываюсь на пол. Руки саднит, мизинец вообще скоро разбухнет от той силы, с которой я пыталась выбить дверь. Наивная.

Мне кажется, у этого мужчины вообще нет другого способа решения проблем — только силовой, и только с помощью засовов на дверях. Уже в который раз он закрывает их передо мной!

Я оглядываюсь и смотрю на окно за прозрачной занавеской. Пожимаю плечами. Что ж, ты не оставил мне иного выхода, чертов Амир — который женится в эту самую минуту! Подхватываю небольшой табурет, и, размахнувшись, со всей силы швыряю его в стекло. Оно разлетается на миллиарды осколков и частиц, и окно бриллиантовой крошкой оседает вокруг.

Подбегаю к зияющей ране окна и оглядываю пространство внизу. За эти две недели я хорошо изучила дом и вид из окна. Гуляла не часто, однако место расположения каждого кустика и небольших клумб запомнила на отлично. Стягиваю с плеч голубой плащ и кидаю его на кровать — он будет только мешаться своими полами и пуговицами.

Перевешиваю ногу через оконную раму, удерживаю платье, чтобы оно не поднялось до неприличной отметки, демонстрируя белье тем, кто в этот момент решил бы выпустить квадрокоптер с камерой с целью узнать, чем живут соседи этого поселка.

Скольжу носами босоножек по стене и замираю — черт побери! Да мне там не за что уцепиться!

Со страхом оглядываюсь через плечо, чтобы оценить расстояние до пола. Нееет, если прыгну, точно что-нибудь себе сломаю. Нервно вздыхаю, перекладывая вес тела на локти и вспоминаю, как легко удалось сбежать из дома Амира, и как тяжело это сделать сейчас. хотя тогда я боялась в разы сильнее сегодняшнего!

Но нет. Ноги так и болтаются в воздухе, не находя опоры, и я принимаю соломоново решение вернуться. С трудом втягиваю свое тело внутрь комнаты и ступаю на пол. Под подошвой тут же начинают скрипеть осколки разбитого стекла.

— И что, долго мне тут сидеть? — задаю риторический вопрос, понимая, что никто не даст мне на него ответ. Наверняка Амир уже умчался к своей новенькой красивой жене и в эту самую минуту улыбается ей, или поглаживает под столом коленку под кружевом свадебного платья.

От придуманной самой собой картинки перед глазами темнеет, и я со всей силы топаю ногой.

— Да что б тебе пусто было, баран блохастый! — нервно кричу от злости в стену, представляя на месте картины рослого, сильного, мощного мужчину. — Чтобы у тебя перец отсох, понятно?! И жена тебя выгнала!

С силой плюхаюсь на кровать и лихорадочно отстукиваю ногой секунды. Сколько мне сидеть тут? Сколько ждать? И что мне делать потом?

— Зачем ты вообще притащил меня сюда? Я бы и сама до аэропорта добралась! — не выдерживаю и кричу в пустое пространство, зная, впрочем, что меня никто не услышит. — Что за дела? Ты же сам решил оставить меня! Сам передал паспорт, сам уехал. И даже про свадьбу ничего не сказал!

И вот на упоминании о свадьбе меня прорвало. Слезы горячим ручьем покатились по щекам из уголков глаз, а горло сжали рыдания. Я оплакивала не только свою женскую беспомощность, свою неудачливость при выборе мужчин, которых тянуло испортить свадебный день изменой, я буквально оплакивала свою жизнь.

Как бы я ни ругала этого чертового Амира, как бы ни мечтала, чтобы его черная свадебная рубашка стала бурой от крови, я понимала, что буквально не смогу собрать сердце на куски из осколков, на которые оно расслоилось при виде этих двоих перед обменом кольцами с заверениями в верности и любви.

Интересно, как давно он с этой девушкой? Как начались их отношения? Насколько глубоки их чувства? И зачем, черт возьми, тогда он возится со мной все это время? Не думаю, что у такого видного мужчины может наблюдаться дефицит поклонниц, желающих занять вакантное место любовницы…