2. В хронологической последовательности следовало бы напечатать все письма и черновики писем. Кроме того, в примечаниях следовало бы без каких-либо толкований и оценок собрать все необходимые для понимания писем доступные материалы.
Только благодаря такому объемлющему изданию представилась бы возможность погрузиться в ход внутренней жизни Ницше, а при его изучении — в любой момент конкретно удостовериться в том или ином факте, нынешняя же разбросанность переписки разрывает то, что по времени друг с другом связано, и заставляет постоянно что-либо упускать.
3. Следовало бы собрать все сообщения современникови их суждения о Ницше, явившиеся следствием общенияс ним. Сейчас в разбросанном виде имеется множество случайных высказываний, которые были бы не лишены интереса, если их собрать вместе. Критерием отбора для опубликования должно быть содержание конкретного знакомства с Ницше. Интерес представляет лишь то, что проистекает из опыта такого знакомства, а не то, что те же современники извлекли из чтения его произведений.
II. Три таких объемлющих, требующих полноты издания составят основу систематических изданий, необходимых для того, чтобы существовала возможность прослеживать отдельные предметные и личные связи, которые в Gesamtausgabe не могли бы проявиться во всём спектре своих смыслов. При такой систематизации следует добиться полноты соответствующего выбранного содержания. Ныне существующим изданиям, систематизированным в произвольно выбранном порядке, даже такая полнота не свойственна, ею не отличается ни воспроизведение автобиографических сочинений, ни передача отношений между Ницше и Вагнером, ни что-либо ещё.
1. Следует собрать и документально упорядочить всё, что касается отношений Ницше с отдельными людьми, не только письма, но всё, что может быть обнаружено в фактических материалах, что, скажем, имеет прямое отношение к этому в произведениях (прежде всего касательно Вагнера).
2. Следовало бы собрать в одной работе все доступные указания относительно болезней Ницшев течение всей его жизни (это было бы важнее патографий): всё, что говорится о болезнях в письмах Ницше, на что указывают другие, что с определённых, фиксированных точек зрения имеет отношение к болезни. Нужно стремиться к чисто документальному собранию, не к оценке, не к диагнозу (кроме диагнозов, прижизненно поставленных лечащими врачами). Важна максимальная точность в хронологии таких указаний.
3. Если упоминавшиеся до сих пор систематизации можно было бы прекрасно, на совесть осуществить при условии разумного чувства фактов и при соблюдении филологических методов (а в пункте 2. и на основе некоторого психиатрического и медицинского опыта), то последний способ систематизации в большей степени связан с реконструирующим мышлением: предметная систематизация взаимосвязанных идейс привлечением сочинений, опубликованных Ницше, и наследия; она впервые раскрывала бы конструкции и пути, спрятанные под той ужасной грудой развалин, которую представляет собой наследие. Это работа совместного с Ницше мышления, достигающая своей цели по мере философского понимания, которое без какого бы то ни было насилия, без уничтожающей критики так связывает идеи друг с другом, что выявляется имманентная диалектика. Одни и те же идеи стояли бы рядом друг с другом и обнаруживали движение своих вариаций и связей с другими идеями, противоречия выявлялись бы, скачки становились бы видимыми. Такая систематизация достижима лишь 1. на основе работы, учитывающей всё, что мыслит Ницше, 2. на основе точек зрения, проистекающих из мысли Ницше и осознанно движущихся вместе с ней, 3. при условии воли к связности, остающейся, тем не менее, правдивой и потому однозначно сохраняющей обрывочность и разбросанность в качестве меры собственного достигнутого понимания и в качестве начала, быть может, лучшего понимания со стороны кого-нибудь другого.
Своеобразная, присутствующая только у Ницше задача состоит не в извлечении системы из груды мусора, когда прочее остаётся лежать в этой груде, но приведение целого к форме, каковую искал Ницше. Так как это целое не может быть завершено, требование привести идеи Ницше на гегелевский манер лишь в некую единую диалектическую тотальную взаимосвязь оказалось бы слишком узким.
Положения Ницше следует воспринимать как некую игру по складыванию мозаичного узора. Таковая может вестись произвольно и тенднциозно и в этом случае оказывается бесконечной. Но при долгой работе с Ницше возникает убеждение, что игра эта в сущности не произвольна и не бесконечна, когда понимание основных философских возможностей делает соотнесённость целого вообще или какого-либо целого внутри себя такой, что произвольные порядки в своей недостаточности становятся обозримыми. Достичь этого можно было бы лишь с течением времени, в ходе коллективной, взаимно корректирующей работы — своё сочинение я хотел бы видеть одним из шагов на этом пути, — но никогда не за счёт торопливых, поверхностных систематизаций и схематизаций, которые в своей рациональной однозначности и систематической прямолинейности недиалектичны и, хотя и удобны, но для Ницше гибельны.
4. Если отбор, полный в отношении той или иной проблемы или того или иного предмета имеет смысл, то отбор, желающий сформировать из целого нечто лучшее, в случае Ницше ещё более сомнителен, чем в случае всех иных великих мыслителей. Для понимания важно не составлять себе какую-либо общую эстетически созерцаемую картину, которая ведь всегда обманчива, но, во-первых, в плане идейвсестороннее продумывать отдельные связи между идеями и здесь, зная всю полноту различий, доходить до возможной границы, чтобы проследить исток всей совокупности понятий, во-вторых, в плане биографии, скажем, в отношении той или иной дружбы, следовать вплоть до конкретных особенностей и деталей, чтобы быть как можно ближе к действительности, из которой впервые становится слышен неприкрытый экзистенциальный язык.
Наиболее полный из существующих на сей день список литературы(составитель Friedrich Würzbach): «Nietzsche, Ein Gesamtüberblick über die bisherige Nietzsche-Literatur» находится в: Literarische Berichte aus dem Gebiet der Philosophie, herausgeg. von Arthur Hoffmann, Ehrfurt, K. Stenger. Hefte 19/20. 26.
Следующие указания содержат лишь небольшое число сочинений (см. также указания в прим. 4):
1. Общее изложение: Charles Andler. Nietzsche. Sa vie et sa pensée. Paris 1920–1931; 6 томов: 1. Les précurseurs de Nietzsche. 2. La jeunesse de Nietzsche. 3. Le pessimisme estétique de Nietzsche. 4. La maturité de Nietzsche jusqu`à sa mort. 5. Nietzsche et le transformisme intellectualiste. 6. La dernière philosophie de Nietzsche. Andler в шести томах даёт превосходно ориентирующий обширный материал, излагая его элегантно, критически взвешенно и эрудированно. Здесь представлена историко-литературная, а не философская позиция, с которой биография и сочинения Ницше по существу, но без увлечённости самой его личностью, подвергаются анализу в традиционных философских категориях. Известная широта и свобода рассмотрения, попытки справедливо установить происхождение и влияние идей, неизменная честность делают эту работу ценной, тем более что она представляет собой единственное всеобъемлющее изложение. Но она не может скрыть своей философской наивности, пожалуй, позволяющей автору видеть великого писателя и поэта, даже мыслителя на на уровне разбираемых изолированных идей, но не подлинного философа.
2. Общие интерпретации: Lou Andreas-Salomé, Friedrich Nietzsche in seinen Werken, Wien 1894. Alois Riehl, Friedrich Nietzsche, derKünstler und Denker. 3. Aufl. Stuttgart 1901. Karl Joel, Nietzsche und die Romantik, Jena 1905. E. Bertram, Nietzsche, Berlin 1918. Karl Justus Obenauer, Friedrich Nietzsche, der extatische Nihilist, Jena 1924. Ludwig Klages, Die psychologischen Errungenschaften Nietzsches. 2. Aufl. Leipzig 1930. Alfred Baeumler, Nietzsche der Philosoph und Politiker. Leipzig 1031. Reclam. Josef Hofmiller, Nietzsche. Süddeutsche Monatshefte XXIX, 73ff. 1931. Kontroverse Hofmiller-Baeumler: Süddeutsche Monatshefte 28 (1930/31), S. 536, 607ff., 685ff., 758ff.
