Но в окна барабанил холодный дождь, и, как показалось Фредерике, в комнате было прохладно. Однако Бентли взмок от пота.

– Не открыть ли окна? – предложила она.

Вытащив из-под головы руку, он повернулся к ней. Даже в полутьме она чувствовала, как его глаза вглядываются в ее лицо, словно он боялся, что сделал или сказал что-то лишнее.

Он что-то пробормотал себе под нос, потом выругался. Затем он дважды медленно вдохнул и выдохнул воздух. Она услышала, как скрипнула под его весом кровать. Наклонившись над ней, он грубовато просунул твердое бедро между ее ног, заставляя их раздвинуться.

– Поцелуй меня, – прошептал он. – Ну же, поцелуй меня, Фредди, любовь моя.

Приподнявшись ему навстречу, она раскрыла губы, пропуская его язык внутрь и позволяя ему увлечь ее вместе с собой в глубины страсти. Его язык ритмично входил"в ее рот, и все вопросы, которые она собиралась ему задать, так и остались без ответа. А за окнами началась буря, лил дождь, и это заставляло их еще сильнее ощущать обстановку интимной близости и изоляции от всего мира.

– Иди ко мне, жена моя, – пробормотал он, – неожиданно грубо вторгаясь в ее плоть. – Иди, ведь мы с тобой единое целое. Люби меня.

Буря разразилась перед рассветом, но Бентли не позволил себе снова заснуть. Он лежал и смотрел на задремавшую рядом жену, пока не рассвело настолько, что за окном стали вырисовываться контуры колокольни. Фредди лежала на животе, а ее лицо было повернуто к нему. Соскользнувшее одеяло обнажило ее хрупкое плечико и теплую смуглую кожу. У него опять проснулось желание – на сей раз нежное и не такое дикое. Но он безжалостно подавил его и сел в постели.

Да простит его Господь, этой ночью он плохо контролировал себя. И он боялся того, что она может сказать и о чем спросить его утром. Ему было стыдно, что он накинулся на нее, словно какой-то демон. Что он пытался этим доказать? Прогнать остатки того ужасного сна, который слишком часто мучил его? А ей он доставил удовольствие? Он не знал даже, достигла ли она оргазма, настолько настоятельным было его желание скорее удовлетворить свою потребность. Вспоминая об этом, он почувствовал себя каким-то… нечистым. Как будто он унизил кого-то, чтобы спасти себя.

Он заставил себя встать с постели, поняв вдруг, что не может дольше оставаться там. Правда, он боялся уходить от нее, потому что по утрам она очень страдала от приступов рвоты. Он понимал, что это из-за ребеночка. Боже милосердный, какое же тяжелое бремя он взвалил на нее еще до того, как все было сказано и сделано! Ему стало тесно в четырех стенах. Захотелось выйти на воздух. Сегодня ему предстояло кое-что сделать.

Он быстро умылся и стал бриться, глядя на свое отражение в зеркале. Сегодня утром он выглядел отвратительно: вокруг рта залегли глубокие складки, и взгляд был какой-то отрешенный.

Еще мальчиком он отличался красивой внешностью и чертовским обаянием. Но он никогда не был невинным. И теперь, глядя на свое отражение, он подумал о том, что физическая красота со временем пройдет, а обаяние превратится в эксцентричность. И опереться можно будет только на то немногое, что ему удастся построить. Вместе со своей женой.

Как могла она находить его привлекательным? Он соскреб с лица такую черную щетину, словно не брился неделю. Удивительно, что Фредди позволила ему приблизиться к себе. Тихо выругавшись, он смыл с лица остатки мыла, натянул на себя самую удобную одежду и ушел.

Глава 15,

в которой у нашей героини состоялась очень важная встреча

Фредерика проснулась, когда в комнате было уже светло. Она потянулась всем телом, потом, вдруг вспомнив о чем-то, села в постели и взглянула на каминные часы. Боже милосердный, четверть десятого! Она сбросила одеяло и едва успела накинуть халат, как в комнату вошла Джейни. Служанка несла на подносе блюдо, накрытое крышкой, и чашку шоколада.

– Ох, мисс, вот вы и проснулись! – добрым тоном проговорила она, ставя поднос на маленький столик возле кровати. – Я приготовила еду в восемь, но вы спали мертвым сном.

– Доброе утро, Джейни, – сказала Фредерика, затягивая пояс на халате. – Ты видела мистера Ратледжа сегодня?

– Он ушел примерно час назад, мисс, – ответила служанка. – Я не знаю куда. А теперь сядьте и попытайтесь немного поесть. Миссис Наффлз уже убрала со стола, так что я взяла то, что осталось.

Джейни сняла с блюда крышку, и по комнате разнесся божественный запах бекона. И тут Фредерика осознала, что не испытывает тошноты. Она испытывает страшный голод. Она села за маленький столик и выпила шоколаду.

– Я никогда в жизни не пропускала завтрак, – смущенно проговорила она. – Кто-нибудь заметил мое отсутствие?

– Только миссис Наффлз, – ответила Джейни. – Она сказала, что заставит девушек приготовить что-нибудь свеженькое, когда вы проснетесь, но…

– Не надо, – прервала ее Фредерика. – Этого достаточно. Погода сегодня, кажется, великолепная. Приготовь мне золотистое прогулочное платье. Я, пожалуй, пройдусь пешком.

Одевшись и спустившись вниз, Фредерика узнала, что лорд Трейхорн закрылся у себя в кабинете со своими гроссбухами, а Хелен занимается с Арианой французской грамматикой. Увидев миссис Наффлз возле оранжереи, Фредерика спросила ее, в каком направлении лучше всего отправиться на прогулку.

Переместив на одно бедро охапку белья, пожилая экономка пристально взглянула на нее сквозь маленькие очки в металлической оправе.

– За домом есть пешеходная тропа, – охотно объяснила она, кивком указав на двери оранжереи. – Пойдете налево – и через две мили окажетесь возле Святого Андрея-на-Коулне. Пойдете прямо – и, перевалив через гребень холма, можете попасть в Бельвью. А если повернуть направо и пройти через огород…

– Знаю, знаю. Можно дойти до церкви, – закончила Фредерика.

Миссис Наффлз кивнула:

– А потом, если захотите сократить путь, то через погост – в деревню. Мистер Ратледж чаще всего ходит этой дорогой. Мы его поддразниваем, говоря, что он проходит, насвистывая, мимо собственной могилы.

Фредерика удивилась:

– Он и нынче утром проходил этой дорогой?

– Он сказал, кажется, что хочет зайти к шорнику, – неуверенно пролепетала миссис Наффлз. – Но это было некоторое время назад. Возможно, вы встретите его, когда он будет возвращаться. – Экономка улыбнулась и пошла своей дорогой. А Фредерика вошла в оранжерею, но возле цветников встретилась с Мэдлин и Джарвисом, возвращавшимися домой через задние ворота в сопровождении гувернантки Джарвиса.

– Доброе утро, миссис Ратледж, – с улыбкой поздоровалась мисс Тафт.

– Доброе утро. – Фредерика посмотрела на Джарвиса. Ручонки у него были грязные, костяшки пальцев испачканы травой. Он с серьезным видом взглянул на нее. Дети были тепло одеты, но обувь у них промокла, и носы покраснели.

– Это тебе, – заявил Джарвис, доставая из-за спины букетик маргариток.

– Ах, какая прелесть! – Фредерика наклонилась и взяла цветы.

Мэдлин, громко шмыгнув носом, обняла Фредерику за шею и протянула ей второй, несколько растрепанный букет.

– Дядя Бентли помогал мне собирать цветы, – объявила она.

– Это тоже очень красивый букет, – улыбнулась Фредди. – Спасибо.

– Мы изучаем цветы, – похвасталась Мэдлин. – И жуков. Стра-а-шных, с волосатыми ножками.

– Не жуков, – поправил ее Джарвис. – Пчел. Пчелы делают цветы.

– Почти правильно, – вмешалась мисс Тафт. – Пчелы опыляют цветы.

– Дядя Бентли тоже принимал участие в этом уроке? – спросила она, глядя в серьезные детские мордашки. – Я с трудом могу себе это представить.

– Боюсь, что он оказался самым недисциплинированным учеником, – улыбнулась мисс Тафт. – Поэтому ему было поручено помогать Мэдлин собирать цветы, а мы с Джарвисом тем временем обсуждали перекрестное опыление. К сожалению, весь этот процесс сопровождался бесконечными падениями и смехом.

– Любопытно узнать, кто испачкался сильнее всего? – поинтересовалась Фредерика, стряхивая травинки, приставшие к рукаву Мэдлин. – Уверена, что дядю Бентли тоже придется как следует почистить.