И тут он услышал, как Найт сказал старшему мальчику:

— Тео, почему бы тебе не показать свою новую книгу его лордству? Насколько я знаю, его очень интересуют паровые двигатели.

Джулиан бросил на приятеля взгляд, явно обещавший страшную месть в будущем, но улыбка, обращенная к Тео, была теплой и заинтересованной.

— Она прелестна, — заметила Катрин Лили. Лора Бет, сонная и сконфуженная, невнятно пролепетала «спасибо» и спрятала головку на плече матери.

— Она также становится все тяжелее день от дня. Надеюсь, в ближайшем будущем ей надоест использовать меня в качестве подушки.

— Ой, неужели это новые перчатки? Какие модные! — Лора Бет мгновенно открыла глаза и снова поблагодарила леди:

— Их мне мама купила. Дядя Найт хотел заплатить, но мама не позволила. Я думала, она хочет врезать ему, но почему-то не врезала. Мама сказала…

— Немедленно закрой рот, дорогое дитя. Лучше съешь еще мороженого, — прошипела Лили и, подняв голову, заметила, что графиня пристально наблюдает за ней.

— Она очень милая, — извиняющимся тоном Пробормотала девушка.

— Несомненно, — вежливо согласилась графиня.

К столику подходили все новые знакомые виконта, как ни странно, приветствовавшие его одинаковыми словами:

— Клянусь всеми святыми, старина, дети!

— Господи, Найт, ты и в детской!

— Проклятый бедлам, — пробормотал ошеломленный маркиз Боурн, покачивая лохматой головой. — С таким же успехом мы могли сдаться старому Бонн.

Однако внимание Лили было в основном приковано к детям, особенно к Саму. Он вел себя идеально. Лили заметила, что Найт позаботился заказать еще порцию мороженого в тот момент, как Сэм покончил с первой. Теперь у мальчика не было времени повернуть пушки шхуны против не верящих собственным глазам посетителей.

— Она десятипушечная! — похвастался Сэм Джулиану. — Лучше не бывает. Я мог бы убить всех французишек, если бы был побольше!

— Вне всякого сомнения, — еле заметно улыбнулся Джулиан.

— Он очень кровожадный, — заметил Найт и, к собственному удивлению, взъерошил мягкие каштановые волосы Сама.

Джулиан осекся. Боже, простому смертному этого ни за что не вынести! Попрощавшись, он оставался в состоянии небывалого смущения еще целых два часа, в продолжение которых не произнес ни слова.

Возвращение в Уинтроп Хаус прошло сравнительно мирно.

— Значит, вот в чем штука? — обратился Найт к Лили. — Достаточно напичкать мороженым этих юных язычников и мир восстановлен? Почти, — широко улыбнулась девушка.

Сам и Лора Бет отправились спать под присмотром миссис Олгуд. Тео склонился над новой книгой.

— Думаю, я тоже подремлю, — решил Найт, потягиваясь.

Лили как-то странно улыбнулась, и Найт, охваченный вожделением, немедленно забыл о сне.

— Родители говорят, что дети сохраняют молодость, однако я считаю, они сильно старят, — вздохнула она.

Найт просто не смог, не сумел не ответить ей улыбкой. Весь день он остро сознавал ее присутствие, что страшно беспокоило его. В конце концов он решил отправиться к Дэниелле — она, конечно, даст столь необходимое облегчение, поможет прийти в себя. Кроме того, этот визит избавит его от неизбежных шуток и издевательств приятелей. Он не сомневался, что рассказ о не правдоподобном поведении виконта Каслроза уже к вечеру станет достоянием всего светского общества, и вполне возможно, главной причиной таких перемен назовут вдовушку Уинтроп.

— Я ухожу, — резко сообщил он Лили. — К ужину не ждите.

Девушка осталась стоять в коридоре, встревоженно гадая, что в ее словах могло показаться виконту оскорбительным. К десяти часам вечера ее уже трясло от беспокойства. Она все-таки ухитрилась вывести его из терпения, так что неудивительно, если он вышвырнет их прямо в нетерпеливые объятия Уродины Арнольда.

Найт чувствовал приятную расслабленность. Откинув голову на спинку сиденья экипажа, он закрыл глаза, но, к несчастью, столь неосторожное движение вновь пробудило уснувшую было память. Найт вздрогнул. Он едва не опозорился, правда, все вовремя уладилось, благодарение небесным силам, проникшимся к нему жалостью! Он не хотел думать об атом, но ничего не мог с собой поделать. Такого раньше никогда не случалось за всю его взрослую жизнь!

Несмотря на горевшее в нем ненасытное желание, Найт, по-видимому, внезапно потерял мужскую силу, но Дэниелла, как всегда прекрасная, соблазнительная, восхитительно покорная Дэниелла была рядом, и под конец именно ее искусные губы привели его, если можно так выразиться, в боевую готовность. И все из-за чертовой бабы, да к тому же почти незнакомой! Что за абсурд! И, кроме всего прочего, он еще умудрился в момент наивысшего наслаждения откинув голову, выкрикнуть ее имя! Нет, это положительно, невыносимо! Нужно отослать ее и детей в Каслроз, да поскорее! Его жизнь должна вновь принять спокойный, чудесно предсказуемый курс, прежде чем любовница прирежет его за глупость или друзья свезут в сумасшедший дом. Он просто-таки слышал, как Джулиан Сен-Клер во всех подробностях расписывает общим знакомым странную встречу в ресторане с Найтом и его подопечными.

— Представляете, окружен, кучей, детишек и ест вместе с ними мороженое! А рядом ворох игрушек! Целая семья! Представляете Найта с семьей? А мамаша! Просто ангел красоты! Ну, Найт, конечно…

Найт застонал, обрывая воображаемый диалог, и только сейчас сообразил, что не может отослать весь табор. Он ведь не стал официальным опекуном детей. Нельзя рисковать, а вдруг Уродина Арнольд по-прежнему околачивется вокруг дома с вполне определенными, далекими от благочестивых, намерениями? Нет, нужно завтра же поговорить с Тилни Джонсом, поторопить его, пусть хорошенько подмажет каждую алчущую руку — сколько бы это ни стоило!

Двадцать минут спустя Найт осторожно открыл дверь собственным ключом. К его удивлению, из-под двери гостиной пробивался свет, хотя было уже за полночь. Нахмурившись, он вошел в комнату и ошеломление остановился:

— Лили! Что вы здесь делаете? Что-то случилось?

Она выглядела побледневшей, встревоженной и головокружительно красивой. Черт бы побрал эту женщину!

Лили изо всех сил старалась избежать ненужной лжи:

— Ничего, поверьте, ничего особенного, то есть, никто не заболел, если вы его имеете в виду.

— Прекрасно. Уже заметный прогресс. Опять он язвит — голос вкрадчивый и любезный, левая бровь поднята, придавая ему высокомерно-иронический вид. Найт прошел мимо нее к серванту, и Лили почувствовала легкий запах розового масла. Значит, он был у женщины, любовницы конечно. Лили судорожно сглотнула, наблюдая, как Найт наливает себе бренди. Она уже хотела пробормотать что-то, как он внезапно заговорил, спокойно, задумчиво:

— Мне двадцать семь. Не такой уж далекий от детства возраст. Но я совсем забыл, что каждый ребенок обладает своим, присущим ему одному характером, личностью. Тео… Господи, какой взрослый, умный и любознательный! Был ли он когда-нибудь маленьким?

— Во всяком случае выглядел, но это было до гибели отца.

— Да, вот еще. — Найт внимательно рассматривал янтарную жидкость в стакане:

— Дети ни слова не говорят об отце. Не странно ли это? Они, кажется, совсем не горюют.

«Они скорбят, — подумала Лили, — каждый по-своему, только когда остаются одни, не на людях, что не очень-то хорошо, особенно для детей».

— С тех пор, как убили отца, Тео старался стать главой семьи. Он всегда был серьезным мальчиком, но сейчас… — Она пожала плечами:

— Возможно, вы правы насчет Итона, в компании других мальчиков он станет беззаботнее. Я хотела бы, чтобы он хоть раз учинил, как Сэм, какую-нибудь проделку. Но он настоящий книжный червь и не уверена, изменится ли это когда-нибудь.

— Ну теперь наш ученый станет еще и специалистом по паровым двигателям. А Сэм?

— Сэм — полная его противоположность. Со времени смерти Триса с ним сладу не стало. Он всегда был дьяволенком, но теперь.. словно все делает назло и нарочно. Пожалуйста, поймите, что с тех пор, как не стало отца, дети не чувствуют себя в безопасности. Сначала мы проделали длинное путешествие из Брюсселя в Йоркшир, не зная, как примут нас Дэмсоны. Они согласились приютить нас, но Гертруде мы не нравились, а потом случился этот скандал с Арнольдом. Пришлось снова срывать их с места, чтобы привезти сюда, где мы опять не знали, как вы отнесетесь к нашему появлению. Дети испуганы, хотя скорее умрут, чем признают это. Сэм очень агрессивен, все время пытается поставить кому-нибудь фонарь под глазом и таким образом справляется со своими страхами. А милый Тео считает, что чем более взрослым и мужественным выглядит, тем лучше держит под контролем свои сомнения и опасения.