Изгой вышел на свет костра и сияние огня озарило его лицо и глаза. Он с удовольствием смотрел в округлившиеся от шока и ярости глаза церковника, когда тот понял, кто перед ним и кого он пытался переманить на свою сторону.

— Ты. — Заорал он и атаковал изгоя. — Бацифик послал ко мне мерзость

Он был превосходным бойцом и в другой ситуации он моментально бы убил изгоя, но встреча с Новым все изменила. Теперь он ощущал все атаки человека и видел все возможные варианты. Он с легкостью отражал все удары и ловя моменты бил четко и больно, нанося существенные повреждения Церковнику, доставляя тому чудовищную боль и ожидая, когда человек придет в себя и снова кинется в атаку. От одного из таких ударов человек отлетел, держась за ребра и схватил свой нож.

— Мерзкое отрепье. — Завопил он и бросился в отчаянную атаку. — Ты умрешь во славу Церкви.

Изгой видел все движения, направление удара и взмахи лезвия, играя с человеком и приводя того в неописуемое бешенство. Наконец, вдоволь с ним наигравшись он перенаправил движение силы и выбил нож мощным ударом отправив в глубокий нокаут церковника одним коротким и мощным ударом кулака в челюсть. Изгой обошел своего поверженного противника и посмотрел в его лицо. Огонь теперь играл на лице человека, обладавшего чертами всех тех, кто жил сейчас. Седина, острые черты лица, загорелая от частых походов кожа. Закричала птица и он поднял глаза на церковь, на свет луны, падающий на крест. Именно на этом перекошенном кресте и сидела сова, которая бесшумно взлетела и исчезла в лесу. Ее охота только начиналась, в то время как его закончилась.

Церковник очнулся через два часа, когда начало светать. Он был связан по рукам и посмотрел вокруг, а затем на того, кто его победил. Изгой сидел и смотрел на него своим безучастным взглядом, еще больше заставляя человека беситься от злости. Костер потух давно и было прохладно, но он не замерз. Церковник лежал, накрытый пледом и теперь смотрел во все глаза на объект своей ненависти.

— Надо было меня убить. — Прохрипел он.

Изгой крутил в руках пульт от мин, смотря на человека без эмоций, будто его не было перед ним. Пока человек был в отключке, он разминировал все ловушки, чтобы лес был гораздо безопаснее и вернулся обратно к церковнику, ожидая его пробуждения.

— Оставишь здесь? — Усмехнулся Церковник. — Или будешь исполнять приказы своих хозяев? Ну что же, делай что0нибудь исчадие Бацифика.

Изгой встал и поднял человека легким рывком за плечо. Сначала он думал одеть повязку на глаза Церковнику, но передумал, человеку таких способностей она мало скроет. Он указал на проход в лес церковнику, посмотрев без эмоций в его яростные глаза, когда он проходил мимо и направился следом. Их ждал долгий поход к лабораториям. Изгой понимал очевидную вещь, церковник приложит максимум усилий, чтобы сбежать, но его планам не суждено было сбыться.

— Нравится служить? — Спросил церковник, шагая вперед и совершенно не заботясь о бесшумности, постоянно пиная ветки и продираясь через кусты, сопровождаемый молчаливым изгоем. — Как это, исполнять чужую волю, не задумываясь о последствиях?

Изгой лишь молча подтолкнул человека и тот усмехнулся, продолжая шагать вперед, при этом постоянно спотыкаясь. Он видимо надеялся, что их услышат и на них нападут инфицированные, но вся опасность была далеко, ведь этот участок леса был удивительно чист, словно инфицированных специально отогнали. По крайней мере здесь можно было идти спокойно.

— Ты даже не понимаешь, о чем я говорю. — Усмехнулся человек. — Проклятая мразь. Тупая обезьяна.

Изгой никак не реагировал на оскорбления, он понимал, что церковник пытался его вывести из себя, чтобы попробовать сбежать. Он проиграл тогда в честном бою, теперь ему оставалось надеется только на просчет изгоя и победить за счет хитрости. Это была очередная игра людей, до которой ему не было дела, ведь у него своих дел куча. Он очень хотел привести наконец этого человека в лабораторию и отмыться от вони инфицированных и запаха этого человека, а то ими он уже весь пропах. Особенно сильно он пропитался запахом этого человека и он ему совершенно не нравился. Терпкий, сильный, он делал изгоя приманкой, а 362 не нравилось подобное ощущение. Они так шли в одном темпе, даже человек наконец заткнулся, давая так нужную сейчас тишину, когда изгой принял решение остановится, чтобы переждать и дать человеку отдохнуть. Они находились на небольшой полянке и вокруг были навалены деревья. Что-то тут произошло и совершенно недавно, но изгоя это место лишь интересовало, как место для отдыха. Изгой остановил человека и сел на одно из таких деревьев. Церковник сел напротив него на корягу, смотря на изгоя в упор. В его глазах гуляла ненависть и презрение, изгой же смотрел в его глаза абсолютно спокойно, не отводя взгляда, спешить сейчас не было смысла, ведь впереди было несколько инфицированных, надо было их пропустить, чтобы дальше идти совершенно спокойно.

— Каково это, быть такой тварью? — Спросил со злобой в голосе церковник, совершенно не стараясь говорить тихо. — Ты ведь ничего не помнишь, как ел своих родных к примеру?

Изгой слушал человека в пол уха, не вникая в его ругательства и наблюдая за передвижением энергии инфицированных, ведь теперь он видел гораздо дальше, дотягиваясь даже до лаборатории, в которую все уже вернулись и ждали его. Наконец обезумевшие люди ушли достаточно далеко и можно было идти дальше. Изгой встал и церковник встал ему навстречу, не сводя с него глаз.

— Ну же. — Буквально прошипел человек, напрягаясь для боя. — Скажи что-нибудь.

362 кивнул ему следовать вперед и человек оскалился.

— Тупее еще никого не встречал. — Прохрипел он и пошел медленно вперед.

Изгой шел за ним следом и ощутил намерение этого человека, который быстро приспосабливался к сложившийся ситуации. Теперь он не опасался нападения церковника, поскольку осознал, человек переосмыслил свое пленение и решил выжать из него максимум, и теперь получалось что изгой вел его туда, куда ему нужно попасть. Люди всегда выживали и будут выживать, проявляя просто фантастические возможности в адаптации и это конечно поражало. Они были уникальны, но при всем этом, у них были одни игры на уме, направленные на получение максимальной пользы для себя и того, во что они верят. Именно вера определяла в человеке выживаемость, вера-это мощный инструмент человечества, который можно перенаправить, но никогда не разрушить.

Изгой посмотрел по сторонам, оценивая периметр на безопасность и указал, куда направляться человеку, чтобы быстрее добраться до лагеря. Он даже думал развязать человека, но это будет сильный сигнал на то, что замысел церковника разгадан, поэтому приходится играть.

Они шли молча довольно продолжительное время, когда изгой ощутил присутствие. Он остановил человека, положив ему руку на плечо и поставил его на колени, осматриваясь вокруг. Кто-то явно был рядом и очень сильный, настолько сильный, что практически не ощущался. Энергия то появлялась, то исчезала, а запаха совершенно не было. Неужели опять этот Новый, хотя не было похоже. Энергия была гораздо слабее мощи Нового, всё-таки вокруг них крутится человек, но это самый сильный человек, из тех, кого он встречал. Но на чьей он стороне? Изгой не поднимал автомат, он сейчас бесполезен. Глупо стрелять по цели, которую не видишь.

— Чувствуешь своих. — Усмехнулся человек и изгой мельком посмотрел на него и сразу перевел взгляд на лес, взяв всё-таки местность на прицел и пригнувшись пошел навстречу опасности.

Кто бы это не был, он был весьма опытен и силен. Его энергия начала проявляться сильнее и она крутилась вокруг поляны, то приближаясь к ним, то отходя на небольшое расстояние. Изгой оставил церковника сидеть на месте, совершенно не боясь его побега и направился осторожно к краю поляны, осматривая землю на границе леса и открытой полянки. Там, у небольшого ручейка чуть в глубине леса был виден едва заметный след от ботинка. Вокруг них явно ходил человек. Вот только он видимо просто следил за ними, явно не собираясь нападать, иначе давно бы это сделал. Изгой опустил автомат и направился обратно к человеку, который наблюдал за ним с ехидной улыбкой, когда заметил в его глазах отражение и его накрыло энергией. Человек никак не показал изгою, что на него нападают, но энергия была лучшей подсказкой. Изгой нанес удар прикладом назад, попав точно в челюсть нападающему инфицированному и открыл огонь на поражение по группе и добив упавшего, отступил к связанному человеку. Пять инфицированных были мертвы, но это было ещё не всё. Инфицированные подбирались к ним со всех сторон и они безмолвно появились из леса, смотря на добычу своими голодными красными глазами. 362 ждал атаки, сосредоточившись на четверых, стоявших перед ним. Инфицированные подергивались, не сводя с них глаз и один из них завопил, начав наконец-то атаку. 362 закрутился на месте, убивая инфицированных точными выстрелами, но их все же было много, перезарядиться не было времени и отбросив автомат изгой вытащил пистолет, расстреливая психов, стремясь перебить их как можно больше, прежде чем они доберутся до него и троим это удалось. Изгоя сбили, но он перекинул через себя инфицированного, успокоив его ударом кулака в висок и выхватил мачете, встречая нападающего быстрыми рубящими ударами, не давая им добраться до человека и буквально порубив его на куски. Последнему атакующему он отрубил протянутую руку и снес голову и обезглавленное тело упало к ногам человека, брызгаясь темной кровью. Изгой стряхнул ножи и вытер их об траву, отправив в ножны. Еще один инфицированный выскочил из леса и 362 его пристрелил из пистолета, продолжив искать свой автомат в густой траве. Наконец он нашел его и развернулся к человеку, который спокойно наблюдал за боем, дошел до него, быстро осмотрев на раны, убедившись, что человек не постарадал и сел буквально рядом с ним, перезарядив автомат и пополняя патронами рожок из рюкзака.