— Прости. — Прошептала она и легка рядом с ним, смотря в потрескавшийся потолок

— За что?

— Из-за меня ты умрешь.

— У нас еще полчаса жизни.

— Мы не успеем. — Ответила девочка. — Мы не знаем где находимся и куда нам бежать. Без карты нам не пройти.

— Ты откуда знаешь?

— Я видела карты. Тут настоящий лабиринт.

— Когда?

— Полгода назад. — Всхлипнула она. — Когда отец готовился сюда ехать.

— Ты весьма умная. — Сказал изгой и сел, смотря на нее. — Ты обещаешь хранить тайну?

Девочка чуть кивнула и поникла головой.

— Возможности безграничны. — Сказал изгой и взял ее за руку, подняв ее лицо за подбородок и смотря прямо ей в глаза. — Ты увидишь.

Он рванул назад во времени насколько мог, этот дар был непонятен, но он мог им управлять и быстро смотрел жизнь девочки, погружаясь все дальше, пока не увидел карту, разложенную на столе. Она видела карту мельком и запомнила ее, он же рассмотрел карту подробно, пользуясь временем, запоминая каждый поворот и проход. Карта канализации и метро этого города и их спасение было рядом. Они уже находились под базой. Им надо пробежать совсем немного и на следующей станции есть другое метро, от которого вел люк в город.

— Побежали. — сказал он и схватил девочку.

— Что ты делаешь? Мы не успеем.

— Я хочу полчаса жизни потратить на спасение, а не на ожидание смерти.

Они мчались по затопленной линии, девочка сидела на плечах у изгоя и тот бежал быстро, насколько мог, рассекая воду настолько уверенно, что даже девочка поверила в их спасение.

— Быстрее. — Крикнула девочка и изгой бежал, все больше ускоряясь, поднимая волны. Они выскочили на перрон и 362 держа девочку, помчался по выключенному эскалатору, перепрыгивая ступени.

— Здесь должен быть проход. — Он лихорадочно искал и нашел нужную им дверь.

Вынеся её ударом ноги он попал в технический тоннель и по нему пробежал немного, увидев пробоину в стене. Через неё он попал в канализацию и наконец добрался до люка. В этом маленьком темном помещении они оба упали, пытаясь восстановить дыхание, не обращая внимания на вонючую воду, в которой они лежали.

— Здесь безопасно. — Сказал наконец изгой и посмотрел наверх. Людей не было. Он поднялся, толкнул люк и вылез наружу.

Никого рядом не было и он вытащил наружу девочку, как ощутил за спиной кого-то.

— Долго добирался. — Голос Константина еще раз убедил его в особом искусстве Бацифика.

Он обернулся к Сотруднику, стоявшему перед ними без оружия, с руками за спиной и со своей неизменной холодной улыбкой.

— Настя, как ты? — Он спокойно обратился к девочке, будто та просто гуляла с любимым дядей, и он их встретил на прогулке.

— Хорошо, — Девочка спряталась теперь за изгоя, смотря на человека, а тот смотрел на неё, понимая, что в этой суете он даже не узнал, как её зовут и только теперь её имя было ему доступно.

— 362. — Сказал спокойно сотрудник. — Отведи ребенка к родителям. Они находятся в том же доме, где вы жили во время тренировок. Твоя квартира. Затем утром найди меня. Утром мы выезжаем к лабораториям.

Ночь, окружающую их, внезапно наполнили дикие крики и они обернулись на вопли. Инфицированные гибли тысячами от нового оружия, от которого лишь исходил гул из ангара и 362 было неизвестно, сыграло ли это на руку Новому или нет. Он посмотрел на верх строения, на тонкую антенну, направленную в сторону инфицированных, сея среди них страшную смерть.

— Страшная вещь. — Прошептал Константин и кивнул изгою. — Но необходимая в сложившихся вероятностях. Иди. Не трать ночь впустую. Завтра жду тебя на вокзале.

362 еще раз посмотрел на силуэт человека, едва различимый на фоне темного города, сотрясаемого от воплей, ощущая его скрытую энергию. Он никогда не поймет таких людей. Девочка дернула его за рукав и изгой взял ее за руку и повел к родителям на невыносимо болящих от бега ногах.

Изгой сидел на платформе открытого вагона и смотрел на проносившийся мимо ветки густого хвойного леса, которые иногда чуть не касались его лица. Он возвращался в лабораторию вместе с сотрудниками, которые были погружены в свои размышления, но в этот раз не ощущал радости от предстоящей встречи. Киркин всё время молчал, да и 362 не знал, о чем говорить и хотел ли он вообще общаться с ученым, которому не мог простить договор с пойманным им инфицированным. Единственное, что он хотел, он получал сейчас, а именно бесконечной тишины в голове от чужих решений и наслаждение своими мыслями и воспоминаниями, некоторые из которых стали вполне приятными. Изгой посмотрел на сидевшего рядом с ним Константина, пытаясь понять, читает ли он сейчас его мысли, но по ходу сотруднику до него не было никакого дела, тот смотрел куда-то вдаль отрешенным взглядом, крутя в руках крест убитого церковника, отданный ему изгоем вместе с картой. О чем он сейчас думает? Какие замыслы крутятся в этой голове, украшенной сединой. Сотрудник повернулся и посмотрел на изгоя своим ледяным взором, учуяв его взгляд и не дал ему проникнуть в свои мысли. С секунду сотрудник смотрел на него совершенно без эмоций, затем встал, сжав крестик в кулаке и прошел мимо изгоя в свой вагон, похлопав его по плечу напоследок.

— Все там будем. — Сказал он тихо уходя, оставив 362 в тишине, которой тот желал.

Изгой остался один среди техники и смотрел дальше в лес, снова погрузившись в воспоминания вчерашнего дня, ставшего уже историей и начинающего терять мелкие детали. Он вернул девочку к матери и не описать словами, как они были счастливы, когда открывшая дверь мать сперва увидела изгоя, а затем стоявшую перед ним дочь. Там была еще Валя с детьми и её радости тоже не было конца. Совершенно не стесняясь, она крепко обняла 362 и плакала так же громко, уткнувшись ему в плечо, как и девочка с матерью. До поезда было примерно сутки, никто не обращал на него внимания и всю ночь, озаренную луной он провел с этой девушкой из восточных земель. Они гуляли по территории базы и все те редкие люди, что попадались им по пути недоуменно провожали взглядами эту странную парочку. Изгою было всё равно, а Валя, наверное она еще ничего не понимала и не стеснялась общаться с ним, как с обычным человеком. И в эти радостные часы изгой впервые за столько времени чувствовал себя человеком, хотя бы в душе. Он показал ей небольшой городок, который из-за тренировок знал, как свои пять пальцев, рассказал где набирать самую чистую воду, помог обустроится в выделенном им доме. Вот только девушка не захотела там сидеть и вместе с изгоем они гуляли до раннего утра, оставив детей ночевать в доме ученых. Изгою нечего было рассказывать о своей жизни, как он считал и он с удовольствием слушал различные истории Вали, гуляя с ней по заросшими деревьями улицам. Её истории были полны опасностей и веселья, ведь вокруг их деревни постоянно сновали звери, как они называли инфицированных и регулярно нападали люди с севера и изредка люди с Юга. Один раз её чуть не похитили, но её отец с братьями догнали северных людей и ночью выкрали её обратно, натравив на пришлых зверей. Все эти истории она рассказывала с воодушевлением, яростно жестикулируя и задорно смеясь, считая искренне их крайне веселыми, а 362 лишь поражался её такой яркой и насыщенной жизни, полной приключений и опасностей и восхищался её мужеством и сообразительностью. Из рассказов девушки он понял, что они жили в деревянном городе, огороженном забором из высоких кольев, у них была техника и оружейные, где изготавливали патроны для автоматов и винтовок. Люди были разделены на группы, охотники, те, кто добывал в лесах еду и отбивал атаки инфицированных и людей, хозяева, те, кто занимался сельским хозяйством, скотоводством и содержал мастерские, и гости, это те, кто постоянно исследовали местность, искали других людей, лучшие места для расселения, оружие и технику, которые не могли воссоздать в мастерских. Валя сказала, что её выбрали гостем, но в первый же свой выход она с группой встретилась с церковниками и это сильно изменило их дальнейшую жизнь. Здесь эмоции девушки уже не были такими яркими и она спокойно рассказывала, что было дальше, пиная ногами маленький камень перед собой. Вместе с ними к ним и пришла Церковь Единства Душ. Из её нескончаемого монолога он понял, что с церковниками был еще кто-то плененный, но он смог сбежать с деревни. Кто это был Валя не знала, но по описанию 362 понял, что вероятнее всего это был сотрудник. Значит они там тоже что-то искали. Всю ночь они не спали и бродили рядом с друг другом по городку и за это время 362 не сказал ни слова, только слушал её и шел потом за ней послушно, когда она смело брала его за руку и тащила за собой, увидев что-то интересное впереди и требуя рассказать, что это. Напоследок и уже почти под утро он проводил Валю до дома ученых, чтобы она могла забрать детей и заодно попрощаться с ними и учеными. Ранее из разговоров штурмовиков он узнал, что через три дня с колонной машин они выезжали в сторону горных городов. 362 не знал, что это такое, но предполагал, что там очень хорошо, а значит девушке и детям понравится, но они больше не увидятся. Он никогда не задумывался, где больше всего живут люди, но должны быть такие города, где людям безопасно. У самой двери на выходе из дома после прощания девушка остановила изгоя, положив ему руки на грудь и посмотрела в его глаза.