Он прошел неспешно вдоль выключенного забора, оставшегося здесь и вошел через ворота на территорию. Люди явно уходили в спешке, бросив часть техники, в частности танки. Один танк был подбит прямым попаданием и и теперь он был просто грудой обугленного железа, в которой невозможно было узнать бывшую мощь. Территория базы была в воронках от обстрела и значит по ним были куда более серьезным оружием, чем минометы людей с востока. Кто на них напал? Другая группа людей, которых они упустили? Это навряд ли. Изгой шел осторожно, смотря вокруг и держа базу под прицелом, поскольку здесь бегали инфицированные. Обойдя уничтоженную машину он убил двоих инфицированных и осмотрелся. Что же здесь произошло? Эта мысль его беспокоила и не давала никак ответов. Его взгляд блуждал по площади и он, движимый своей идеей, вернулся к танку, прикоснулся к разрушенному корпусу и от этого внезапно погрузился в прошлое, буквально застыв на месте. Подняв глаза и отойдя от танка он увидел бой, стоя посередине действия. Люди защищались, уничтожая инфицированных прямо через забор и справились с этой задачей, отбив атаку до ночи. Затем люди рядом с ним стояли, смотря как бомбят город, как он озаряется яркими вспышками от бомб и даже здесь были слышны дикие вопли погибающих инфицированных. Он видел каждый миг действия, каждую подробность и в тоже время все это пролетало стремительно перед его глазами, как невероятно подробное воспоминание. Затем он увидел утреннюю атаку остатков инфицированных, которую тоже успешно отбивали, и на горизонте появились три самолета. Они приближались к аэропорту и изгой услышал свист, обернувшись на него. Из леса выходили три следа от ракет и они настигли свои цели, подбив их. Огромные туши самолетов, объятые пламенем, с воем рухнули на полосу, взрываясь в полете и засыпая площадь металлом, техникой и телами. База обстреляла лес своими ракетами и танками и штурмовики рванули туда вместе с частью беженцев на технике, бросив остальных людей на гибель, кто не пожелал идти с ними, поскольку новая орда инфицированных ворвалась внутрь. Их всех уничтожили и даже танки их не спасли, потому что аэропорт накрыла вторая волна ракетного удара, одна из ракет попала прямо в танк, от прикосновения к которому он увидел все это, обдав его жаром от взрыва и видение закончилось.
Время вернулось к реальности. Изгой протер глаза и снова огляделся, ощущая, как время стабилизируется и от этого было немного неприятно внутри. Он словно был неподвластен ему на какое-то время, а теперь снова вернулся под его контроль, на миг ощутив свободу. И все же это видение было потрясающее. Словно сейчас все было воочию и вот опять только тишина вокруг. Он направился вглубь аэропорта, осматриваясь. Никого не было видно из живых и вся техника, что здесь осталась, была уничтожена. Хотя нет, не вся. Идя дальше по территории он увидел грузовик с фургоном и это был именно тот грузовик, на котором его привезли сюда. Машина стояла, обсыпанный пеплом и пылью за полуразбитым ангаром, принявшим весь удар на себя. Он убил инфицированных, что вились рядом и залез внутрь фургона. Первым делом он нашел рюкзак с маской, патронами и взял его себе, затем он взял подходящую ему по размеру серую одежду техников и переоделся, скинув лохмотья. Пойдет. Он был снова готов к передвижению и сразу нацепил маску, поскольку на территории аэропорта все же стоял сильный трупный запах, сводящий его с ума и не дающий возможности сосредоточиться. Сотни уничтоженных людей и инфицированных отравляли территорию своей вонью лежащих в одних кучах тел, привлекая падальщиков. Изгой открыл дверь, увидев еще двоих инфицированных, обнюхивающих погибших и подстрелил их на месте.
— Где вы? — Человек снова напомнил о себе и изгой взял рацию в руки.
Секунду он думал, надо ли ему это, но затем ответил.
— Вы спрятались?
— Да, мы на крыше. Но вокруг много зверей. Что нам делать?
— Сидите тихо. До вас доберусь через пару часов. Я найду вас.
Он вышел на площадку и осмотрел город, встав на блоки ограждения. Эти люди беженцы с востока, они ничего не знают и увидев его, попробуют убить. Раз отвечает девушка, значит группа не опасная, он может спокойно сесть в грузовик и ехать дальше, но вот только сможет ли он? Изгой обернулся и посмотрел на грузовик.
— Что скажешь? — Обратился изгой к грузовику, будто ожидая ответа, но разумеется его не получив.
Изгой усмехнулся и обернулся снова к городу. Внезапно он осознал, что для своих людей на данный момент он мертв, для тех людей он как единственное спасение сейчас, а с людьми у него больше шансов добраться живым и не быть застреленным случайно на постах людей. К тому же люди звали на помощь, а изгои созданы, чтобы помогать людям. Осталось только решить, как до них добраться.
Пробраться к площади на машине теперь стало нереально. После ударов авиации все окружающие дома и дороги превратились в горы из разрушенного материала. Проехать через другую часть города тоже было нереально. Ехать в объезд он не решился, поскольку не знал этот город и плутать он здесь будет очень долго, пытаясь найти выход и в конце концов его где-нибудь зажмут инфицированные и вытащат из грузовика, как тушенку из консервы. Оставалось только идти пешком прямо через разрушенный город. Изгой осторожно прошел через ворота, передернул затвор автомата и побежал в сторону города сквозь лес, уничтожая попадавшихся по пути инфицированных. До города, вернее его останков он добрался быстро и остановился, рассматривая руины из леса, спрятавшись за деревом. Дорога теперь была весьма проблематичная, но были и плюсы от разрушений. Теперь, используя созданный людьми ландшафт, он мог пробираться мимо инфицированных и подкрадываться к ним незамеченным, чтобы как можно меньше тратить патронов. И все же впереди был длинный путь сквозь завалы, наполненные вонью гниющих тел и психов, ищущих чем бы перекусить. Он ловко обходил инфицированных, пользуясь развалинами, привлеченных запахами и ищущими трупы среди груд бетона и без особых происшествий добрался до бывшего лагеря, когда солнце было в зените, по пути лишь растратив один рожок патронов и изрядно испачкав ножи кровью. Устроившись в том же самом подъезде, где еще недавно прикрывал переговорщиков, он из рюкзака дополнил рожок и осмотрел территорию через прицел.
Где же они? Лагерь был пуст и там бегали с десяток психов. Изгой осмотрелся вокруг еще раз и увидел энергию людей на крыше дома напротив и много инфицированных, пытающихся к ним попасть. Не умеют тихо сидеть, видать кто-то издал лишний шум, чем и привлекли к себе опасность.
— Где вы? — Словно ответ на его мнение, раздался истошный крик отчаяния, даже слышимый через металлические нотки рации.
Изгой не ответил, лишь помчался к дому, внимательно осматриваясь по сторонам. Инфицированных прибавлялось и надо побыстрее убираться отсюда. У входа было из всего с десяток и изгой, подобравшись поближе, из-за машины быстро перебил их, освободив проход. Пора идти на помощь. Он залетел в подъезд и начал подниматься наверх, прыгая через две ступеньки и держа верх на прицеле, когда наверху началась стрельба. Он прибавил скорость и оказался у крыши, на лестничных пролетах, забитыми инфицированными. Нет возможности отступать и теперь только его скорость могла спасти от смерти его и тех, кто был наверху. Так быстро он еще не стрелял, каждой пулей находя цель и пробивая себе дорогу, кося больных и сбивая вниз прикладом особо ретивых. Наконец последний инфицированный с визгом улетел вниз и изгой перезарядил рожок, посмотрев вслед улетевшему, в темную пропасть подъезда. Наверху находились несколько инфицированных, привлеченных стрельбой и воплями, причем выстрелы уже прекратились, а вот вопли боли и ярости нет. Люди в опасности, мелькнуло у него в голове и резко открыв дверь он выскочил на поросшую деревьями крышу здания, чтобы увидеть новых участников драмы, под названием жизнь. Тут была группа людей, а именно испуганная до смерти молодая и хрупкая на вид девушка, державшая на дрожащем прицеле пустого пистолета толпу инфицированных из голых и голодных мужчин и женщин. За девушкой стояли пять детей, два мальчика и три девочки и лишь молча смотрели широко открытыми глазами на свою смерть, которая сегодня для них не наступит. Из-за своего голода и пищи рядом обезумевшие люди не обратили на изгоя внимания и это им стоило жизни. 362 открыл огонь на поражение и инфицированные накинулись на него, уронив на землю. Он стряхнул их, расшвыряв ударами и вскочив, обнажив свои ножи. Не сдерживая себя, он ответил яростным криком на вопли инфицированных и атаковал их, круша ножами обезумевших людей, расшвыривая их во все стороны и скидывая вниз особо обнаглевших. Через пару минут последний псих упал, держась за разрезанный живот и изгой снес ему голову одним мощным ударом, буквально казнив его. Еще один из раненных полз упрямо к людям, рыча и плюясь кровью и 362 схватил его за ногу, когда тот был в паре метров от скованных ужасом людей. Изгой молча оттащил инфицированного до края дома с отломанным бортом и резко дернув за ногу скинул противника со здания. Он перевел взгляд на людей и девушка увидела его глаза.
