— Ладно. У меня, похоже, нет выбора, — с покорностью вздохнул я. — Позвольте мне попрощаться с братом. А потом, если вы будете так добры, я хотел бы хоть немного вздремнуть перед следующей нашей «беседой».

— Да, конечно, можете зайти к брату. Только ненадолго. Нас, к сожалению, поджимает время. Что до отдыха — боюсь, я пока ничего не могу обещать, — извиняющимся тоном проворковал Норя, неискренне улыбаясь. — Нам может понадобиться провести вместе много времени, чтобы прояснить все детали…

«Меньше, чем ты думаешь, ублюдок», — подумал я, направляясь в сторону палаты. Миро, накачанный снотворным, крепко спал, и мне вряд ли улыбалось попрощаться с ним. Но на окне в его палате я не видел решеток, а окно третьего этажа выходило на крышу соседнего двухэтажного корпуса. Я сделал за последние дни уже достаточно глупостей — вряд ли еще одна всерьез ухудшит мое положение.

«Как только смогу — куплю тебе новую электрическую коляску, Миро», — посмотрев в последний раз на спящего брата, мысленно пообещал я.

Цыганский барон Горан Молдовану был человеком в принципе недружелюбным — даже если не касается тех случаев, когда его будят посреди ночи из-за визита малознакомого заезжего человека, который пришел сообщить, что его племянник получил пулю и лежит без сознания в больнице.

— Проклятье! Но мне дурака совсем не жаль. Сам виноват! — ругался старый цыган, дымя трубкой. — Я же говорил ему, говорил! А ты чего сюда приперся, а?!

Когда я коротко объяснил ему ситуацию, лицо Горана вытянулось, а ругательства стали еще грязнее. Я явно не принадлежал к числу людей, для спасения которых барон был готов прилагать серьезные усилия. Если только такие люди вообще существовали. Меня обнадеживала лишь его неподдельная ненависть к Альянсу, которая должна была помешать ему прибегнуть к наиболее очевидному и выгодному для него варианту — сдать меня властям.

— И что, ты решил у нас тут залечь?! Дохлый номер. В первую очередь тут искать будут. Не хватало еще, чтобы у нас тут все вверх дном перевернули! Или обвинят еще нас в пособничестве шпиону и выгонят из города! — не на шутку забеспокоился Горан. — Да и что ты, всю жизнь тут будешь прятаться? Нет, нет, это не дело!

— Не беспокойтесь. Я тут оставаться не собираюсь, — заверил его я.

По пути из больницы сюда у меня созрели зачатки чего-то похожего на план, если только слово «план» применимо к хаотичным мыслям человека, петляющего по смутно знакомым темным переулкам города и гадающего, ищут ли его уже патрули Альянса.

— У меня есть старый друг, который живет в небольшом поселении под названием «Наш Замок». Если верить картам, то это на самой границе территорий, которые контролирует Альянс. Сейчас, подождите, — с помощью своего коммуникатора я спроецировал на воздушный дисплей спутниковую карту местности. — Это примерно вот тут. Двести пятьдесят километров отсюда.

С полдюжины родственников Горана, собравшихся вокруг стола, за которым сидел барон, чтобы послушать, о чем тот будет говорить с ночным визитером, презрительно заулыбались.

— Эта твоя карта из Интернета яйца выеденного не стоит, — хмыкнул один из сыновей Горана. — Те, кто ее составляли, понятия не имеют, что происходит на пустошах. Какие дороги проходимы, какие нет. Где очаги высокой радиации. Эта карта никуда не годится.

— Так и есть, это просто фотографии со спутника. Вы не знаете, как туда можно попасть?

Вначале казалось, что никто не знает. Однако один из племянников Горана припомнил, что в ту сторону, кажется, ходят транспортные конвои. Такие конвои время от времени отправляются из Олтеницы и объезжают различные хутора, где сгружают заказанные теми товары и загружают новые. С помощью одного из родственников барона удалось отыскать где-то расписание отправления конвоев. Выходило, что один отправляется как раз завтрашним утром.

— Конвой охраняют солдаты Альянса? — поинтересовался я.

— Нет-нет, это частная торгово-транспортная компания, называется «Еврокараван». У них своя охрана. Они время от времени набирают туда крепких парней. — заверил меня какой-то из племянников Горана.

— Да, это правда. Я сам однажды ездил, — добавил старший из сыновей, и объяснил родне столь несвойственное для цыгана занятие: — Думал, там можно хорошо разжиться. Но у них оказалась хорошая электронная система учета товара. Я погорел, и едва смог потом от них отделаться.

Его родные и двоюродные братья понимающе зацокали языками.

— Так вот, — продолжил он авторитетно. — Я помню, при выезде, на блокпосте, все машины тщательно досматривали. Если тебя ищут, то там-то тебя с конвоя и снимут.

Я понурил голову, соглашаясь с этим соображением. Да, это определенно не выход.

— Значит, пусть подсядет туда за городом! — вдруг гаркнул Горан.

Все, включая меня, удивленно воззрились на молчавшего до этого старого цыгана, в котором неожиданно проснулась жажда действий.

— Михо, ты выведешь его через наш старый тоннель, в обход блокпоста, — распорядился барон. — Откройте-ка мне карту. Поменьше масштаб, дурья башка! Так-с. Этот тоннель ведет за город, далеко-о. Ага, выход аж вот тут. А вот здесь проходит дорога. Здесь, видишь, старая заброшенная заправка…

— Папа, этот конвой не остановится, если он просто проголосует! — возразил старший сын.

— А ты сходишь, договоришься с ними. Может, им как раз нужен лишний охранник. Договоришься, чтобы его подобрали.

— С чего бы им со мной разговаривать? Они же выгнали меня тогда, после той истории.

— Ну пусть сходит Ларо. Взятку даст, если надо. Учить вас надо, что ли?!

— На взятку деньги нужны. Деньжата-то у тебя водятся, а? — Михо повернулся ко мне.

— У меня почти нет наличных. В Содружестве они вообще не ходят. Я думал, здесь также. А безналом пользоваться опасно — все операции можно отследить, — объяснил я.

— Ох, горе с тобой! Давай все наличные, что у тебя есть, — велел старший цыганский сын. — Так-с, так-с. Нет, маловато будет.

— Как только я выберусь, я переведу вам столько денег, сколько нужно, — пообещал я.

— Ага, конечно. Знаем мы эти «как только — так сразу»!

— Вы знали моего отца, — напомнил я, твердо посмотрев на барона. — И должны помнить, что у нас в семье принято держать слово.

— Твоего отца, может, и знали, а тебя — не знаем! — презрительно сплюнул Джорджи — тот самый молодой цыган, с которым я пикировался при первом визите в табор.

— А если тебя убьют, или ты в кутузку угодишь? — поинтересовался еще кто-то из цыган.

— Ладно, черт с ним, поверю ему один раз! — вмешался Горан. — Нельзя терять времени! Ларо, ты тогда займись конвоем. Михо выведет его из города, пока к нам сюда не нагрянули с обыском. А ты, Джорджи, проверь, чтобы все наши тайники были прикрыты. Не хватало еще, чтобы свиньи нашли что-то из нашего товара!

— Но конвой ведь будет только утром, — напомнил я.

— Нечего тебе здесь оставаться! — решительно заявил барон. — Заночуешь на пустошах. Хоть бы вон там, при выходе из тоннеля. Тебе же будет спокойнее. А нам — так тем более.

Я нахмурился. Слова «ночевать на пустошах» и «будет спокойнее» как-то не стояли у меня в одном ряду, особенно после того, что я успел повидать не далее чем сегодня.

— Мне понадобится какое-то оружие, чтобы идти самому на пустоши. Я уже не смогу забрать у охранников тот автомат, что я забрал у «славян». У вас наверняка припрятано здесь немало. Вы дадите мне какой-нибудь?

— У тебя же нет денег! Что нам, подарить его тебе, что ли?! — возмутился Михо.

— Миро отдал бы мне свой автомат, не задумываясь.

— Миро здесь нет. Он из-за тебя в больнице оказался! — неприязненно крикнул Джорджи.

— Ладно, так уж и быть. Отдайте ему автомат Миро и пару магазинов, — гаркнул Горан неохотно. — Все что угодно, лишь бы он поскорее отсюда убрался!

Минут через пятнадцать я уже семенил следом за низкорослым цыганом в капюшоне по темным переулкам. За спиной у меня по-прежнему был спортивный рюкзачок, с которым я выехал еще из Сиднея. Цыгане так торопили меня, что я не успел даже порыться в нем и пополнить припасы, с которыми меня в одиночку выпихивали на дикие пустоши. Зато теперь рядом с рюкзаком болталась матово-серая французская штурмовая винтовка FAMAS FELIN, выполненная по схеме булл-ап — такие использовали в батальоне «Рысь», где служил Мирослав.