«Хорошо, папа, что ты не способен спросить у своего сына зачем он здесь, верит ли в правоту того, что делает, сможет ли оправдать свои поступки перед потомками. Хорошо, что не спрашиваешь, хозяин ли я своей жизни, не просишь объяснить, как я оказался здесь, что собираюсь делать дальше. Если бы ты был способен задать мне эти вопросы, напомнить мне о том, чему учил, о чем просил, и призвал бы к ответу — это, наверное, было бы хуже, чем пуля прямо в грудь. О, Боже. Прости меня за это, папа. Но я надеюсь, что ты не можешь всего этого видеть. Надеюсь, что твоя душа не испытывает той боли, тоски и разочарования, какие могло бы повергнуть на тебя это зрелище…».

— Капитан? — ко мне быстрым шагом подошел и отдал честь рослый легионер. — Сержант Нейл, рота «Браво», 3-ий взвод. Мои бойцы перешли под ваше командование, сэр. Готовы к бою.

«И ты прости меня, мама. И спасибо тебе большое, что ничего не спрашиваешь. Не спрашиваешь, в порядке ли я, счастлив ли. Не спрашиваешь, есть ли рядом кто-то, кого я люблю и кто любит меня. Есть ли у меня дом, друзья, семья. Когда у меня будут дети. О, мамочка, как бы я хотел, чтобы ты заблуждалась сейчас насчет того, что тут происходит, или чтобы это тебя там вообще не интересовало», — продолжился в моей голове странный, но неудержимый всплеск эмоций.

— Мы перегруппируемся здесь со всеми, кто остался из рот «Браво» и «Чарли», сержант. Потом двинемся к ближайшей точке входа в город. Сражение еще не закончено, — не своим голосом, звучащим хладнокровно и решительно, молвил я в ответ.

— Вас понял, сэр.

Сердце, тем временем, сковала боль. Больше, чем обычно в таких случаях.

«Бедные вы мои», — продолжил я свой безмолвный диалог с покойными. — «Вы ведь думали, что нашли способ обмануть судьбу, обойти законы биологии. Завести ребенка — здорового, полноценного, нормального. Такого желанного. Вы так радовались ему! Так его любили! Тот младенец, если уж говорить честно, не был вашим ребенком. Это вообще не было настоящее человеческое дитя. Это было уродливое детище Чхона и им подобных. Плод генетического эксперимента, проплаченного корпорациями, принадлежащий им по праву рождения. Вы ведь это знали! Но вы обманывали себя. И меня. Купив нам радость в виде возможности побыть настоящей семьей, вы не хотели вспоминать о цене, которую придется заплатить. Может быть, надеялись, что ее платить вообще не придется. Но в конце концов пришлось. О Боже, пришлось сполна…».

— Может быть, еще не поздно, — прошептал я едва слышно себе под нос. — Может быть, это еще не конец. Если я выберусь отсюда, я, может быть, еще смогу все исправить.

Не уверен, что я хотел бы знать, что бы они на это ответили. Смогли бы простить меня даже после всего, что я сделал? Приняли бы обратно в семью и продолжили бы любить даже то, во что я превратился? К моему счастью, я никогда уже не узнаю ответов. А может быть, и к сожалению. Ведь никто больше не сможет отпустить мне мои грехи и освободить от груза то, что осталось от моей души.

— Капитан Сандерс, говорит лейтенант Буллет, командир 2-ого взвода роты «Браво», — донесся в наушниках голос одного из офицеров Колда. — Я — единственный оставшийся офицер роты. Собрал всех уцелевших после штурма позиции Омега-пять. Выдвигаемся к точке перегруппировки. Расчетное время прибытие — десять минут.

— Вы нужны мне вдвое быстрее, Буллет, — сурово откликнулся я, ничем не выдав смятения у себя в душе. — Сколько у вас людей? Что со снаряжением?

— В строю — всего двадцать один боец, сэр. Боеприпасов хватает — пополнили запасы из снаряжения убитых и раненых. Магнитные щиты преимущественно разряжены. Топливо в ранцевых движках — на исходе. Все уцелевшие «Автоботы» были направлены к вам, но их сигнал был потерян.

— Забудь о них, — вспомнив о «Ронине» и болезненно поморщившись, покачал головой я. — Распоряжение комбата видел?! Давайте все ко мне, бегом марш!

— Слушаюсь, сэр.

Сделав над собой усилие, я окончательно изгнал из головы призраков, населяющих мир Димитриса Войцеховского, мысленно попрощавшись с теми, кто был ему дорог. Капитану Сандерсу, номеру триста двадцать четыре, пора было снова вести легионеров в бой.

§ 22

У меня ушло пятнадцать минут, чтобы собрать под своим началом остатки роты «Браво» выбывшего из боя капитана Колда. В собранном «тактическом отряде» набралось всего двадцать пять бойцов, включая меня и лейтенанта Буллета. В таком составе нам и предстояло проникнуть во внутренние помещения Новой Москвы.

Войти предполагалось через глубокие вертикальные вентиляционные колодцы, спрятанные в ложбине среди скал. Туда мы с большим трудом спустились, временами преодолевая трудные участки с помощью наших реактивных ранцев, что окончательно израсходовало их заряд.

Около колодцев бурлила деятельность, какой величественные горы, привыкшие за тысячелетия к безмолвию, еще не видели — не считая дней, когда тут велась стройка и были разбиты лагеря каторжников. Мешанина людей из самых разных отрядов, горы ящиков и кейсов с боеприпасами и снаряжением, пирамидки из оружия, штабеля носилок с ранеными, исправные и сломанные роботы. На вид казалось, что здесь царит хаос. Однако глазу профессионала было заметно, что все работает настолько сложенно, насколько это вообще возможно в таких условиях.

На краю бездонных бетонных колодцев с застывшими исполинскими лопастями вентиляционных пропеллеров уже были установлены мощные лебедки. С помощью тросов, длина которых достигала трехсот футов, лебедки позволяли достичь самого дна. И они работали сейчас на износ.

У лебедок выстроились очереди бойцов, которые с интервалом всего в несколько секунд пристегивались карабинами к толстым тросам и спускались вниз. Те, у кого не закончилось топливо в ранцах, прыгали и спускались по центру колодца с помощью реактивной струи. Мимо людей проплывали, один за другим опускаясь вниз, многочисленные «Глазки». У краев колодцев инженеры торопливо устанавливали огромную лебедку с еще более прочным тросом и готовили к спуску технику — «Автоботов» и «Баксов».

Офицеры неистово кричали, координируя спуск своих отрядов. Другие офицеры в это время строили в шеренги другие подразделения, ждущие очереди на спуск. Люди теснились, наступали друг другу на ноги и терлись плечами, так как в тесной ложбине места для такого количества народу не хватало.

Между рядов солдат, создавая еще большую суматоху, деловито сновали инженеры с нашивками компании «Хьюз милитари саппорт», которая отвечала за обеспечение всей «чертовой дивизии». Задачей инженеров было перезарядить магнитные щиты и дозаправить ранцы как можно большему количеству бойцов перед тем, как те попадут под землю.

Среди наиболее яростных крикунов я различил лысину с ожогом, принадлежавшую майору Томсону. Причина его ярости была понятна и, что случалось редко, не полностью надумана — люди прибывали к колодцам слишком быстро, не успевая спускаться под землю. Столпотворение здесь было таким, что если бы евразийцы ухитрились накрыть это место залпом реактивной артиллерии, то число потерь исчислялось бы сотнями.

Я заметил, что техники, как и предполагалось планом, установили по периметру этой толпы пару портативных зенитных турелей и активировали большой переносной генератор магнитного щита, который создал над головами людей защитный магнитный купол. Мириады «Глазков» и «Стрекоз» парили над куполом, создавая дополнительную защиту — первые были оснащены надувными аэростатами заграждения, а вторые были готовы сбивать ракеты своими пулеметами. И те, и другие также годились и в качестве целей-приманок. Согласно плану, с орбиты места дислокации десанта также прикрывала станция, оснащенная противоракетными лазерами. Впрочем, не было никакой уверенности в том, что этой защиты будет достаточно. Нахождение в этом месте было чрезвычайно рискованным.

Я торопливо выстроил свой отряд в очередь на спуск, невольно вздрагивая каждый раз, когда вдалеке доносились хлопки взрывов.