— Ка-а-акой мужчина-а-а… — горячо зашептала мне на ухо Аська, вцепившись в мой локоть мёртвой хваткой. — Лёля, если это он, я не просто тебя прокляну… Я тебя свяжу, упакую в подарочную бумагу и доставлю лично в руки этого мачо! Ещё и бантиком украшу. Алым. На жопе!

— А почему на жопе-то?

— Потому что на голове ты не заслужила, — фыркнув, Брянцева толкнула меня в спину. — Давай. Вперёд. И без рассказов о потрясающей ночи вдвоём — не возвращаться!

— Брянцева!

В ответ мне сунули в ладонь прямоугольник контрацептива. Как-то забыв о том скромном факте, что о безопасности думать уже того… Поздно. Да ещё и бровями так многообещающе подвигали, намекая на то, ЧЕМ должен закончиться этот вечер, что я покраснела. Опять. И трусливо сбежала с поля боя, выбрав из двух зол меньшее, сунув чёртов прямоугольник в карман. По крайне мере, этот мачо на крыльце не знал все мои слабости и не вёл статистику моего «везения» за последние несколько лет.

— Ты очаровательна, — Ильин улыбнулся так, что я снова залипла. Только на этот раз уже на ямочках, на его щеках. — Особенно, когда так злишься. Кстати, что она тебе сказала?

— Не важно, — буркнула я в ответ, принимая его руку и позволяя вести за собой. — Я всё равно не собираюсь следовать её совету!

— А жаль… — как бы между делом бросил Игорь, ведя меня между столиками в огромном зале. Я только и успевала оглядываться по сторонам, восхищённо разглядывая строгую, лишенную показной вычурности обстановку. Мягкое освещение не резало глаз и создавало атмосферу уюта и тепла. А официанты…

Молчаливые мальчики и девочки, улыбчивые и затянутые в строгую форму, сновали туда-сюда. И распространяли шлейфом такие запахи, что я невольно зажмурилась, сглатывая набежавшую слюну. Желудок предательски сжался, жалобно забурчав и я, сдавшись на милость внезапно проснувшемуся аппетиту, выдала, усевшись за наш столик:

— И чем нас сегодня будут кормить?

Ильин коротко хохотнул, протягивая мне меню. И хитро протянул:

— Всё, что твоей душе угодно. Даже в двойном размере, если хочешь.

— Искушаешь, — я сощурилась, давя так и норовившую растянуть губы улыбку. Приступ паники, накрывшей меня на входе в ресторан, прошёл так же внезапно, как и появился. Мне теперь уже самой было интересно, чем же закончиться наша встреча.

Да так сильно, что я поймала себя на том, что всерьёз рассматриваю возможность той самой, второй части вечера. Наедине. В его квартире. Чёртовы гормоны требовали поминутно восстановить все обстоятельства нашего знакомства.

Возможно даже несколько раз. Блин, а оно теперь всегда так будет, а?

— Пить будешь?

Если Винокурова Надежда Геннадьевна и удивилась такой постановке вопроса, то вида не подала. Смерив меня насмешливым взглядом, подруга чему-то усмехнулась.

И отошла в сторону, пропуская меня внутрь своей квартиры:

— Заходи. У тебя такое выражение лица, словно ты на похороны ходила, а не на романтичный ужин со сногсшибательным, сверх сексуальным альфа-самцом.

— Аська, ты трепло, — громко, во всеуслышание объявила я, скидывая туфли. Честное слово, у меня даже сил злиться на Брянцеву не было, так что возмущалась я так, для проформы.

— Её здесь уже нет. Но, я видела фотку, дорогая, — уголки губ Надин дёрнулись, обозначая улыбку. И, прислонившись плечом к косяку, Винокурова томно протянула. — В этот раз, наша Анастасия Батьковна не погрешила против истины. Ни единого слова лжи. Я оценила этого мачо на одиннадцать баллов… Из десяти.

— Да ну тебя, — я раздражённо дёрнула плечом, прошлёпав по коридору в сторону зала. И рухнула в ближайшее кресло, скрутив крышку с бутылки. Чтобы закрыть глаза, прижать горлышко к губам и…

— Зеленцова, — от этого сурового тона у меня вдоль позвоночника проскакала армада ледяных мурашек и я чудом не облилась своим напитком. А Надин холодно продолжила, взглядом препарируя меня на мелкие составляющие. — Если там алкоголь, то я очень надеюсь, что ты успела составить завещание.

— На кой? — недоумённо моргнув, я всё-таки отпила немного из бутылки, не в силах противостоять сногсшибательному, ароматному, сладкому, притягательному запаху.

Тут же подавившись, когда Винокурова сухо уточнила:

— Потому что живой ты из моей квартиры уже не выйдешь. Итак? Что в этой бутылке?

— Сок, — нехотя буркнула я, вытирая оранжевые «усы» с губ. И с сомнением протянула. — Правда, так и не пойму с чего меня на тыкву потянуло… Терпеть же её не могу. А тут вот — захотелось что-то…

Воцарившееся молчание было настолько красноречивым, что я даже смутилась. И, прижав к себе несчастную бутылку сока, пробормотала:

— Я, может, и беременная… Но не дура же!

Выразительный смешок Надьки я гордо проигнорировала. Даже язык прикусила, удержавшись от комментариев. Зато поставила на журнальный столик бутылку белого вермута, заявив:

— И вообще. Ты так и не ответила. Пить будешь?

Винокурова вздохнула и возвела глаза к потолку. А после пожала плечами, пройдя в комнату и усевшись на диван, напротив меня. Подтянув к себе вермут, она невинно так уточнила:

— Ну и? Что за повод? Или это ты так сублимировать собираешься?

— Чего-о-о? — я так и застыла, не донеся бутылку до рта.

— Направлять нерастраченную сексуальную энергию на что-то другое, — любезно подсказала Надежда, снисходительно на меня поглядывая. — Это называется сублимацией, если ты не знала.

— Ага, — я задумчиво глотнула сока и всё-таки уточнила. — А почему сексуальную-то? Это тут причём?

— Лёля, ты беременная, — озвучила очевидный факт Надька, наливая себе вермут в кружку.

— Тоже мне, великая тайна, — фыркнув, я скептично поинтересовалась. — Дальше что?

— У беременных шалят гормоны…

— Ага, — я снова фыркнула. И ехидно протянула, дополняя список особенностей своего «чудесного» состояния. — А ещё повышенный аппетит, токсикоз, перепады настроения, разгон от плаксы до злобного Халка за три секунды, и много чего другого. И-и-и?

— Боже, — Винокурова возвела глаза к потолку, делая приличный глоток вермута. После чего раздражённо вздохнула. — Зеленцова, ты сегодня была на свидании с очешуительным мужиком. На которого, и Брянцева это подтвердила, облизывались все бабы в округе! Вот только не говори, что он тебе не понравился… Не поверю!

Я громко шмыгнула носом, успев закрыть рот до того, как что-нибудь брякну. Нет, ну врать тут действительно бессмысленно. Ильин мне нравился. До дрожи в коленках и отвратительно-сопливого желания жить с ним долго и счастливо. Но…

Но! Блин, а чего но-то?

Закусив губу, я честно попыталась вспомнить все те железные аргументы, что успела придумать и даже свести в стройную, логичную цепочку, пока добиралась до квартиры подруги. Получалось так себе, память на сотрудничество идти отказывалась категорически. Зато, почему-то, вспомнился очень уж многообещающий взгляд Ильина, адресованный мне до того, как я сбежала из ресторана.

От него до сих пор сводило желудок, и сердце ёкало, предвкушая что-то… Что-то.

И далеко не факт, что это самое «что-то» мне понравится. Или?…

Что там «или» я предусмотрительно думать не стала. А то и правда, гормоны бунтуют, фантазии не в ту сторону сворачивают и вообще, появляется зверское желание найти этот свой эротический кошмар и наказать. Хорошо наказать, с фантазией, с толком, чувством, расстановкой.

Тем более, что терять мне, собственно нечего. Ну, кроме самоуважения там и остатков репутации. Кстати, о птичках. То бишь о репутации и гадах, что портят её честной, бедной, беременной девушке!

— Не скажу, — я снова приложилась к бутылке. И трагическим шёпотом добавила. — Но чтоб я ещё раз… В ресторан… С ним… Да ни за что в жизни!

— Да почему?! — Винокурова раздосадовано сдула прядь волос с носа и скрестила руки на груди. — Зеленцова, ты что… Опять всё меню заказала?!

— Аська точно трепло, — обиженно буркнув, я недовольно фыркнула. — Нет. Я не заказала всё меню, я не опрокинула на себя поднос официанта. Не поскользнулась, ничего не пролила и даже была очень довольна этим чёртовым ужином!