И эта самая улыбка, с каждым, чтоб его сообщением, становится всё шире, и шире и… И это меня вдруг так разозлило, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Да и не в каждом постановлении прокуратуры прочитаешь, угу. Я тут, понимаешь ли, сижу, честно пытаюсь разобраться, что между нами происходит, страдаю…

Молча страдаю, прошу заметить! А он…

Что там «он» додумать я так и не успела. Точнее успела, вот только стоило мне открыть рот, чтобы высказать всё, что на душе накипело, как Ильин меня опередил. Он медленно убрал телефон обратно в карман и спокойно так, миролюбиво, как бы между делом, поинтересовался:

— Ты пообедала?

— Да, — я сощурилась, подозрительно на него посмотрев.

Мужчину мой требовательный взгляд стойко проигнорировал. Вместо этого, поднявшись из-за стола, мой Эротический Кошмар внезапно выдал:

— Тогда пошли!

— К… Куда?! — от неожиданности, я подавилась воздухом и закашлялась. И не заметила, как меня ловко взяли за плечи, подняли со стула и повели за собой в сторону выхода.

— Как куда? — деланно удивился Ильин, успев вывести меня на крыльцо и дотащить до парковки перед рестораном. Чтобы там, остановившись у шикарного мерседеса-бентс, классического чёрного цвета, щелкнуть брелоком сигнализации и уверенно заявить. — Вы же сами сказали, Ольга Сергеевна. Чтобы диктовать вам свои условия нужно быть вашим мужем….

— И-и-и? Что-то я не понимаю, куда вы клоните, господин Ильин…

Что-то, наверное, инстинкт самосохранения, орал благим матом, что надо делать ноги. Как можно быстрее и как можно дальше, больно нехорошо поглядывал на меня этот образчик мужского самомнения. Но Лёля же смелая, Лёля от опасности не бежит, нет!

И уж тем более, Лёля не оставляет последнее слово за своим оппонентом! Никогда!

— О, Ольга Сергеевна, всё очень просто, — продолжая поддерживать этот издевательский официальный тон, Ильин открыл пассажирскую дверь своего монстра. И, растянув губы в коварной, полной предвкушения улыбке, доверчиво сообщил. — Тебе же нужен муж, Зеленцова? Не вопрос, будет. Нас с распростёртыми объятиями ждёт центральный городской ЗАГС. Надеюсь, паспорт у тебя с собой, моя дорогая супруга?

— Будущая, — машинально выдала я, пытаясь переварить это заявление.

Не получилось. Всё происходящее категорически отказывалось укладываться в моей несчастной голове. Да блин! Я ж просто так ляпнула, от балды и чисто для поддержания разговора! А он…

А он взял и принял это как руководство к действию, что ли?!

— От звания законной тебя отделяет одна подпись и собственное упрямство, — Ильин смерил меня насмешливым взглядом и снисходительно уточнил, опершись рукой на крышу собственного авто. — Заметь, Зеленцова, не я это начал. Но если ты, вдруг, испугалась там, передумала и…

И этот гад замолчал, пока я честно пыталась расчленить его взглядом, придумав сто и один способ спрятать труп по-быстрому. И чёрт, я знала!

Знала, что не должна была на это вестись. Знала, чувствовала той самой точкой, что вечно ищет (и находит же!) неприятности! Что это — глупо, по-детски и вообще, не к лицу взрослой, серьёзной барышне двадцати четырёх лет отроду. Тем более — беременной. Тем более — с такой способностью найти приключения на ровном месте! Но нет, же, нет!

Вместо того чтобы промолчать, сбежать или (на худой конец) заорать «Насилуют!», я что сделала? Правильно, я улыбнулась, гордо вскинула подбородок и заявила:

— В ЗАГС? Хорошо, поехали в ЗАГС, — усевшись на переднее сиденье мерседеса, я чинно сложила руки на коленях и пробормотала себе под нос, продолжая улыбаться улыбкой голодного нильского крокодила. — Хочешь вкусить семейную жизнь, Ильин? Не вопрос! Кто я такая, чтоб мешать тебе так красиво и глупо самоубиться…

— Ты что-то сказала? — участливо поинтересовался Игорь, усевшись за руль и стрельнув в меня весёлым взглядом.

— Я говорю, на дорогу смотри… Же-е-ених, — невинно хлопнув глазками, я отвернулась к окну. — А то я вдовой стану раньше, чем той самой законной супругой. Пропустив, так сказать, эту интересную стадию!

Ильин на это только глаза закатил, демонстративно отвлекшись на переписку с кем-то в телефоне. И выдал, лихо перестроившись в левый ряд:

— Даже не мечтайте, Ольга Сергеевна. Вы от меня так просто и легко не отделаетесь.

— Куда уж нам уж…

— Замуж?

У меня от этого легкомысленного вопроса с подвохом аж руки зачесались чем-нибудь его приложить. Но я мужественно подавила все свои членовредительские порывы и промолчала, вцепившись пальцами в ремень безопасности и отвернувшись к окну. Мысленно пообещав себе, что отыграюсь. Пусть не прямо сейчас, но всенепременно и обязательно! Пока же…

Пока будем вести себя чинно, мирно и скучно. Надо же нам до ЗАГСа доехать живыми и хотя бы относительно невредимыми, чтобы уже там от души насладиться тем разочарованием, что испытает мой Эротический Кошмар. А всё почему?

Потому, что я точно знала, никто не будет расписывать нас по первому щелчку его пальцев. А заявление подать? А выждать положенный срок? А госпошлину за регистрацию брака заплатить? О, как бы не был крут адвокат Игорь Леонидович Ильин, против бюрократического аппарата бессилен даже он!

Так я думала, подпевая какой-то попсовой песенке по радио. И даже не представляла, как жестоко я ошибаюсь…

— Да вы, блин, издеваетесь…

Да, я не была оригинальна. Да, чёрт возьми, именно эту фразу я пробормотала стоя у входа в ЗАГС и сжимая в руках красивый листок с гербовой печатью. В котором чёрным по белому, русским и даже ни разу не матерным было написано, что я…

Я… Я замуж выйти умудрилась! Как так-то, а?!

— Улыбнись, госпожа Ильина, — пока я честно пыталась переварить это осознание, меня схватили за плечи и притянули к широкой мужской груди. Очень уж настойчиво шепнув на ушко с лёгкими нотками угрозы в низком, бархатном голосе. — Сейчас вылетит птичка…

Смерив этого нахала убийственным взглядом, я посмотрела в камеру и честно попыталась улыбнуться. Серьёзно, я даже пальцами свободной руки уголки губ вверх оттянула в вялом подобии улыбки. И выбралась из чужого захвата при первой же возможности.

Чтобы дрожащими пальцами развернуть треклятую бумажку, выданную нам доброй тётей с улыбкой акулы на диете и повторно осознать, что это пиз…

— Слушай, а ты всегда на фотках так… Убийственно выглядишь?

Мне под нос сунули чужой смартфон, с развёрнутой на весь экран фотографией. Ещё и ткнули в него для наглядности, увеличивая несчастную картину в несколько раз.

— Нет, — я оценила собственную нездоровую бледность, покруглевшее лицо и хмурый взгляд и пришла к выводу, что Верка точно была права.

Когда заявила, что по моей жизни обязательно снимут фильм. Психологический триллер с элементами хоррора и театра абсурда, под названием «Она не умела держать язык за зубами». Даже интересно, а в титрах напишут «основано на реальных событиях» или не будут так людей пугать?

— То есть, это мне так повезло? — хмыкнул Ильин, кивнув каким-то своим мыслям. И подкинув телефон на ладони, невинно уточнил. — Ну что? Теперь-то я имею право тебе указывать или как?

Наверное, именно в этот момент до меня наконец-то дошло, что я действительно вляпалась. В «замужество» и всё, что из этого вытекает. А ведь я до последнего надеялась, что коррупция в нашей стране если и процветает, то не в таких масштабах. О, как же я ошибалась…

Меня даже спрашивать ни о чём не стали. Так, фото в паспорте сверили, ткнули, где подписать, свидетельство выдали и всё, свободны. А я…

Я, может, свадьбу хотела! Самую настоящую!

— Знаешь, что, Ильин? — наконец, отмерла я, стискивая пальцами эту красивую бумажку. И так сильно, что ещё чуть-чуть, и она порвалась бы, не выдержав такой накал страстей.

— Что?

Вот откуда у него это, а? Он на меня всего-то посмотрел украдкой, вскользь, а меня жаром окатило с ног до головы. И таким сильным, что я не выдержала и смутилась, переступив с ноги на ногу.