К. Марксом и Ф. Энгельсом впервые была установлена неразрывная связь с мышлением и дано определение языка, как надстроечного явления. В.И. Ленин и т. Сталин развили и углубили это положение, вновь обосновав его на многих фактах. Это понимание языка лежит в основании марксистско-ленинского языкознания, начало которому было положено К. Марксом, Ф. Энгельсом, В.И. Лениным и т. Сталиным. Это понимание языка лежит в основании нашей языковой политики, являющейся неотъемлемой частью нашей национальной политики.

Буржуазная наука не усвоила и никогда не усвоит этого положения. Для буржуазных лингвистов язык – не надстроечное явление, а психо-физиологический факт, изучение которого вполне мыслимо вне увязки с изучением развития общества.

С первичной формалистической, следовательно, – называя вещи своими именами – буржуазной языковедческой точки зрения, может казаться странным включение в настоящий сборник значительного количества отрывков из работ классиков марксизма-ленинизма по истории самого общества, т.е. отрывков не прямого языковедческого содержания. Сделано это, однако, продуманно и преднамеренно, в полном соответствии с упомянутым выше пониманием языка классиками марксизма-ленинизма. Сборник рассчитан не на простое механическое усвоение или запоминание всего того, что сказано непосредственно о языке К. Марксом, Ф. Энгельсом, В.И. Лениным и т. Сталиным, а на известную исследовательскую работу лиц, пользующихся сборником, – читатель должен воспитать в себе подлинно-исторический, т.е. диалектико-материалистический подход к языковым явлениям, и соответствующие отрывки по истории общества должны помочь разрешению данной задачи. Нельзя забывать, что начало конкретной марксистско-ленинской науки о языке классиками марксизма-ленинизма положена, но это лишь начало, а не развернутая во всех деталях и подробностях марксистско-ленинская лингвистика.

Сборник состоит из 6 основных разделов: 1) условия возникновения и развития языка, 2) развитие языка, 3) учение об изменении значений слов, 4) национальный вопрос и языковая политика, 5) язык как средство выражения мысли, как орудие агитации и пропаганды, 6) язык как исторический источник.

Каждый раздел разбит на несколько более мелких подразделений.

В основание всех подразделений положен принцип – представить в каждом из них наиболее существенные данные по важнейшим разделам марксистско-ленинского языкознания. В связи с этим в ряде случаев нельзя было обойтись без повторения тех или иных отрывков. Это делалось во всех случаях такой необходимости, если соответствующие отрывки по своему объему были относительно не велики. В противном случае, если отрывки были значительны, делалась ссылка на соответствующее подразделение, где они помещены, и вновь такие отрывки не приводились.

В раздел I, в соответствии с его названием, внесено наибольшее количество исторического материала.

В раздел II, в соответствии с категорическим указанием классиков марксизма-ленинизма на связь языка с мышлением было признано целесообразным внести особое подразделение – об общественном сознании и общественном бытии. Во избежание неверной трактовки связи мышления и бытия в смысле их «тождества», как обычно переводится соответствующее место из работы Ф. Энгельса о Л. Фейербахе в русских изданиях, данное подразделение расширено путем включения в него прямых указаний В.И. Ленина, относящихся к этому вопросу.

Третий раздел тесно связан со вторым. В виду его особой важности и значительного количества отрывков из работ классиков марксизма-ленинизма, сюда относящихся, он выделен в самостоятельный раздел.

IV-й раздел, как и V, занимают свои места в сборнике условно; V тесно примыкает по содержанию к соответствующим подразделениям I раздела, V – к III.

VI-й раздел выделен особо, с целью подчеркнуть роль языковых данных в качестве исторического источника. Совершенно понятно, что такой подход к языку тесно связан с указанным пониманием языка классиками марксизма-ленинизма в качестве надстроечного явления, а конкретные приемы изучения языка, как исторического источника, связаны с учением об изменении значений слов в первую очередь (раздел III).

В Приложении было признано целесообразным дать 1) подбор заметок К. Маркса и Ф. Энгельса об их занятиях языками, 2) отзывы различных лиц о занятиях К. Маркса и Ф. Энгельса языками, 3) замечание В.И. Ленина об «эзоповском» языке в условиях царской цензуры, 4) и 5) подбор лингвистических замечаний Г.В. Плеханова и П. Лафарга о языке.

В настоящем его виде сборник предназначен для значительного круга читателей. Имеются в виду исследователи специалисты-лингвисты, лингвисты преподаватели вузов и средней школы, учащиеся. Само собой разумеется, в числе читателей предполагаются в одинаковой степени историки, пользующиеся языком в качестве исторического источника, философы, литературоведы, журналисты, пропагандисты. Наконец, сборник рассчитан и на практических работников, осуществляющих нашу языковую политику, как часть национальной политики.

Сборник составлен под общим наблюдением и руководством акад. Н.Я. Марра аспирантами Института языка и мышления Академии Наук СССР тт. А.К. Боровковым и Н.Я. Золотовым. Отрывки из работ П. Лафарга подобраны сотр. ГАИМК В.А. Миханковой. Размещение отрывков по разделам, а также техническая проверка текстов по печатным новейшим изданиям работ классиков марксизма-ленинизма осуществлена С.Н. Быковским и В.А. Миханковой.

Первая предпосылка всякой человеческой истории, это конечно, существование живых человеческих личностей[3]. Поэтому первый подлежащий установлению конкретный факт – телесная организация этих личностей и ею обусловленное отношение их к остальной природе. Мы здесь не можем, разумеется, заниматься ни физическими свойствами самих людей, ни естественными условиями, геологическими, оро-гидрографическими, климатическими, и иными отношениями, которые люди застают. Всякое историческое описание должно исходить из этих природных основ и их видоизменения в ходе истории благодаря деятельности людей.

Людей можно отличать от животных по сознанию, по религии, – вообще по чему угодно. Сами они начинают отличать себя от животных, как только начинают производить необходимые им средства к существованию, – шаг, который обусловлен их телесной организацией. Производя необходимые им средства к существованию, люди косвенным образом производят и самую материальную жизнь.

Способ, каким люди производят необходимые им средства к существованию, зависит прежде всего от свойств самих средств к существованию, находимых ими в готовом виде и подлежащих воспроизведению.

Имея дело с свободными от многих предпосылок немцами, мы должны начать с констатирования первой предпосылки всякого человеческого существования, а следовательно и всякой истории, – а именно той предпосылки, что люди должны иметь возможность жить, чтобы быть в состоянии «делать историю»[4]. Но для жизни прежде всего нужны пища и питье, жилище, одежда и еще кое-что. Таким образом, первое историческое дело, это – производство средств, необходимых для удовлетворения этих потребностей, производство самой материальной жизни. Притом это такое историческое дело, такое основное условие всякой истории, которое (ныне так же, как и тысячи лет тому назад) должно выполняться ежедневно и ежечасно для того, чтобы человек остался в живых. Даже если чувственность сводится, как у святого Бруно, к такому минимуму, как дубинка, – она предполагает деятельность, направленную к производству этой дубинки. Поэтому первое требование, которому должно удовлетворять всякое понимание истории, это – учесть указанный факт во всем его значении и объеме и предоставить ему то место, которое он заслуживает. Немцы, как известно, никогда этого не делали, и поэтому у них никогда не было земной основы для истории и, следовательно, никогда не было ни одного историка. Французы и англичане, хотя они и крайне односторонне понимали связь этого факта с так называемой историей, – в особенности, поскольку они находились в плену политической идеологии, – все же сделали первые попытки дать историографии материалистическую основу, впервые написав историю гражданского общества, торговли и промышленности.