Резолюция должна быть написана так, чтобы ее нельзя было не понять. Она должна считаться со всеми наличными политическими тенденциями в действительной политике, а не с хорошими намерениями той или иной части с.-д. (допуская всегда самые хорошие намерения). «Псевдо-социализм» народников мы прямо и определенно признали в нашей резолюции. Их «социалистическая» идеология прямо названа у нас простым «туманом». Борьба против затушевывания ими классовой противоположности между пролетарием и мелким хозяйчиком отнесена к безусловной обязанности с.-д. Этим все сказано, этим осужден уже действительно утопический элемент в народничестве, этим осужден и мелкобуржуазный «внеклассовый революционизм».

Кто хочет убедить социал-демократический пролетариат в правильности лозунга бойкота, тот не должен дать себя увлечь одним только звуком слов, в свое время сыгравших великую и славную революционную роль. Тот должен вдуматься в объективные условия применимости подобного лозунга и понять, что бросать его значит уже предполагать косвенно наличность условий широкого, общего, сильного, быстрого, революционного подъема. Но в такие эпохи, как переживаемая нами, в эпохи временной паузы революции, такое условие ни в каком случае нельзя косвенно предполагать. Его надо прямо и отчетливо сознать и выяснить себе самому и всему рабочему классу. Иначе рискуешь попасть в положение человека, который употребляет большие слова, не сознавая настоящего значения их или не решаясь прямо и без обиняков назвать вещи своим именем.

Сравните меньшевистскую, Стокгольмскую, и большевистскую, Лондонскую, резолюцию о Гос. Думе. Вы увидите, что первая – напыщенна, фразиста, полна громких слов о значении Думы, надута сознанием величия Думской работы. Вторая – проста, суха, трезва, скромна.

Орган «Независимой (гм! гм!) Рабочей Партии», «Labour Leader» ликует и прямо говорит десяткам тысяч английских рабочих, что М.С. Бюро не только признало «Рабочую Партию» (это правда и это необходимо было сделать), но «признало также политику I.L.Р. („Labour Leader“, oct. 16, 1908, р. 665)». Это неправда. Этого Бюро не признало. Это есть незаконное оппортунистическое истолкование маленькой неловкости в резолюции Каутского. Маленькая неловкость начинает приносить довольно большие плоды. А тут еще на помощь приходят плохие переводы: недаром итальянцы говорят, что переводчики – изменники (traduttori – tradittori). Официального перевода резолюций Бюро на три официальных языка еще не вышло, и, когда они выйдут, неизвестно. У Каутского сказано, что «Рабочая Партия» становится на почву классовой борьбы: (конец резолюции; в оригинале: sich… auf seinen, d.h. Klassenkampfs, Boden stellt), а в переводе английских с.-д. вышло: «становится на почву международного социализма»; – в переводе английских оппортунистов (I.L.Р.) вышло: «принимает позицию международного социализма» (там же). Подите-ка теперь, поправьте такие ошибочки в агитации перед английскими рабочими!

Для тех, кто отправляется на фронт, как представители рабочих и крестьян, выбора быть не может. Их лозунг должен быть – смерть или победа. Каждый из вас должен уметь подойти к самым отсталым, самым неразвитым красноармейцам, чтобы самым понятным языком, с точки зрения человека трудящегося, объяснить положение, помочь им в трудную минуту, устранить всякое колебание, научить их бороться с многочисленными проявлениями саботажа, вялости, обмана или измены.

И благодаря тов. Калинину работа в деревне получила значительный толчок. Крестьянин, несомненно, получил возможность более непосредственного сношения с Советской властью, обращаясь к тов. Калинину, который представляет в своем лице высшую власть Советской Республики. Таким образом, среднему крестьянину мы говорили: «Ни о каком насильственном навязывании перехода к социализму не может быть и речи». Но надо это дать ему понять, надо уметь это сказать на языке, наиболее крестьянину понятном.

Само собой понятно, что окончательно может победить пролетариат только всех передовых стран вместе, а мы, русские, начинаем то дело, которое закрепит позднее немецкий, французский или английский пролетариат; но мы видим, что они не победят без помощи трудящихся масс угнетенных колониальных народов, и в первую голову народов Востока. Мы должны себе дать отчет, что один авангард не может осуществить перехода к коммунизму. Задача в том, чтобы пробудить революционную активность, самостоятельность и организацию масс трудящихся, несмотря на тот уровень, на котором они стоят, переведя истинное коммунистическое учение, которое предназначено для коммунистов более передовых стран, на язык каждого народа, осуществляя те практические задачи, которые нужно осуществить немедленно и слиться в общей борьбе с пролетариями других стран.

…Вам придется базироваться на том буржуазном национализме, который пробуждается у этих народов и не может не пробуждаться и который имеет историческое оправдание, и вместе с тем вы должны проложить дорогу к трудящимся и эксплуатируемым массам каждой страны и сказать на понятном для них языке, что единственная надежда на освобождение заключается в победе международной революции и что международный пролетариат является единственным союзником всех трудящихся и эксплуатируемых сотен миллионов людей Востока.

Капитализм делал из газет капиталистические предприятия, орудия наживы для богачей, информации и забавы для них, орудия обмана и одурачения для массы трудящихся. Мы сломали орудия наживы и обмана. Мы начали делать из газеты орудие просвещения масс и обучения их жить и строить свое хозяйство без помещиков и без капиталистов. Но мы только-только начали еще это делать. За три с лишним года сделали немного. А надо сделать еще очень много, пройти еще очень большой путь. Поменьше политической трескотни, поменьше общих рассуждений и абстрактных лозунгов, которыми услаждаются неопытные и не понявшие своих задач коммунисты, побольше производственной пропаганды, а всего больше делового, умелого, приспособленного к уровню развития массы учета практического опыта.

Младогегельянские идеологи, вопреки их якобы «миропотрясающим» фразам, – величайшие консерваторы. Самые молодые из них нашли точное выражение для своей деятельности, заявив, что борются только против «фраз». Они только забывают, что сами не противопоставляют этим фразам ничего, кроме фраз, и что они отнюдь не борются против действительного, существующего мира, если они борются только с фразами этого мира. Единственные результаты, которых могла добиться эта философская практика, были несколько, да и то односторонних, историко-религиозных разъяснений относительно христианства; все же прочие их утверждения, это – только дальнейшие прикрасы их претензий на то, что они этими незначительными разъяснениями совершили якобы всемирно-исторические открытия.