— Да.

— Да, что?

Я была на грани, чтобы не закричать. Мои бедра двигались в диком танце, пока я противилась мольбам о том, чего не представляла.

— Я хочу кончить сейчас. Грей, — захныкала я, — пожалуйста.

— Смотри на нас, ангел. Смотри на нас.

Я посмотрела на себя в зеркало, когда он приподнял меня напротив себя, его рука яростно двигались между моих ног. Я обернулась, и обнаружила его набухший член, я сжала его. Дикие стоны сорвались с моих губ, когда я достигла сокрушающего оргазма. И я сделала то, что хотел Грей. Я все это время не отрывала глаз от нашего отражения. Наши глаза встретились в зеркале, и он крепче прижался ко мне. Он вздрогнул и схватился за меня. Я почувствовала тепло его спермы, на спине и до этих пор мы не переставали смотреть друг на друга.

— Я люблю тебя, — сказал он, глядя в зеркало на меня.

Я откинулась на него, позволяя его рукам укутать меня. — Я тоже тебя люблю.

***

Мы провели день, наслаждаясь друг другом. Даже с включенным кондиционером, в трейлере было ужасно жарко, но Грей подключил полдюжины вентиляторов, чтобы было терпимей. Я, правда, не почувствовала. Я довольствовалась лежа голой в постели, пока он, жадно гладил меня руками.

— У тебя вообще нет еды, — вдруг заметила я, смеясь, пока шарила в основном по пустым шкафчикам.

— Не правда, — заявил он, подбрасывая мне сумку. — У меня есть это.

Я открыла сумку с хлебом. — На нем плесень, Грей.

Он усмехнулся. — Что я могу сказать? Я не капризный шеф-повар. Я ем на ходу. — Он посмотрел на свой мобильный телефон. — Приближается обед. Ты должно быть голодна.

Я наклонила голову, поддразнивая. — Я не знаю, ты уже довольно хорошо наполнил меня.

— Слушая тебя, — сказал он, хватая меня. — Получается все грязно и пошло.

Я улыбнулась ему. — Мне нравится быть грязной.

— Да? Как насчет того, что я накормлю эту грязную задницу?

Я взглянула на нашу наготу. — Этим?

— Если ты хочешь. Кто-то мог бы возразить, но кого это, бл*ть, заботит?

— Очень забавно. Я собираюсь по соседству в душ и переодеться.

— Если ты настаиваешь.

Я неохотно отодвинулась от него, в поисках платья.

— Прекрати на меня пялиться, — пробормотала я, застегивая лифчик.

— Почему?

Я указала. — Потому что я вижу, как встает твой член. Но сейчас, когда ты пообещал накормить меня, я ожидаю, что ты так и сделаешь.

Я подмигнула и вышла из трейлера, оставив его смеяться, пока уходила в свой трейлер по соседству.

Аплодисменты застали меня врасплох. Я покосилась и увидела Мэддокса и Тига около трейлера последнего, где они возились с кучей баллонов с пропаном. Они свистели и выкрикивали грязные слова, но я поняла, что в этом не было ничего предосудительного. Так что я сделала то, что я раньше никогда не делала, подняла средний палец моей правой руки и показала его им. Я стояла там с поднятым средним пальцем, это было для них двоих слишком. Они вскрикнули от смеха. Мэддокс даже упал в грязь.

Кира, должно быть, ждала у окна в доме. Она вышла, ограничившись топом и очень короткой юбкой, ее светлые волосы развевались, когда она бросилась ко мне.

— О, мой гребаный бог! — Завизжала она, хватая меня за локоть, и ведя меня в трейлер. — Мы прождали, когда ты покажешься весь проклятый день, представляешь? Рэйчел, наконец, сдалась и поехала в город, чтобы походить по магазинам.

Кира села на пол, скрестив ноги по-турецки, и потянула меня сесть рядом с ней.

— Ну и? — Чопорно сказала она.

— Ну и? — Пожал плечами я.

Она ударила меня. — Ну, вы, ребята, трахались, правда? Грей довольно-таки горячий. Бл*, не говори Ориону, что я так сказала. Это сногсшибательно? Сколько раз это было? — Кира внезапно выпрямилась. — Я веду себя, как дура, да?

Я покачала головой. — Нет, — и тогда я улыбнулась. — Но да, мы ммм, трахались. Как сумасшедшие.

Ее глаза расширились. — И?

— Я люблю его, Кира.

Она удивилась. — Ты это сказала ему?

— Да.

— Святое дерьмо, и что он сказал? Подожди, я уже знаю. Я видела, как он смотрел на тебя. Как это убивало его.

Она вздохнула, по привычке играя со своими волосами. — Боже, это так прекрасно.

Мне стало любопытно. — Что?

Она томно улыбнулась. — Любовь. Секс. Трахаться везде, пока ты не сможешь ровно стоять. Владеть этим невероятно сильным мужчиной и делать так, чтобы он забывал своё имя, когда будет кончать снова и снова.

— Да, — медленно вздохнула я, — это прекрасно.

Кира продолжала подкалывать, пока я принимала душ. В самом деле, она стояла под дверью душа и выкрикивала ряд вопросов и замечаний, пока я мылась под мягкими струями воды.

Когда я вытерлась и встала перед узким шкафом, она вытащила пару джинсов.

— Ты должна их обрезать, — сказала она. — Они слишком длинные, чтобы носить их при такой жаре. Где ножницы?

— Я думаю, что в кухонном ящике есть ржавые, старые.

Она исчезла и вернулась меньше, чем через девяносто секунд, победно поднимая обрезанные джинсы. Они выглядели ужасно крошечными. Но Кира настаивала, чтобы я одела их с футболкой с v-образным вырезом.

— Так, — одобрительно сказала она. — У тебя милая задница и великолепные ноги. Ты должна этим пользоваться.

Грейсон постучал в дверь спустя двадцать минут. То, как он окинул меня взглядом, сказало мне, что он согласен с мнением Киры.

Он поцеловал меня долгим и глубоким поцелуем, средь бела дня, скорее всего, под взглядами кучки заядлых наблюдателей, я провела рукой по его мгновенно напрягшемуся члену.

— Ты, е*ать, убиваешь меня, — простонал он.

Я сделала вид, что надулась. — Я только следую первой части этого уравнения.

Он провел рукой по моей правой груди, и его голос охрип. — Ты будешь большим, чертовым сюрпризом каждый день, не так ли?

— Я постараюсь, — прошептала я, приподнимаясь и целуя его в шею.

Мы остановились в Куартзсайте, поесть в небольшом ресторане в стороне от I-10. Это было очень мило, сидеть напротив него, и есть жареные бутерброды с сыром.

— Ты знаешь, — сказала я, наливая кетчуп на фри. — Это своего рода мой первый юбилей.

Он, казалось, очарован. — Ты такая чертовски милая. — Он смотрел на меня, ковыряясь в своем бутерброде, и возился с мелкой бутылкой соуса табаско, который был основной приправой на юго-западе. Его, казалось, что-то беспокоит.

— Грей? — Его темные глаза нашли мои, и я нахмурилась. — О чем ты думаешь?

Он вздохнул и потянулся через стол, взяв мои ручки в свои огромные. — Это не заняло много времени, Промиз, — сказал он мягко.

Я забрала руки обратно и посмотрела в окно. — Двадцать четыре дня, — мрачно сказала я.

Он быстро встал и обошел сбоку кабинки, сел рядом со мной и повернул мое лицо к себе. — Эй, не отворачивайся от меня. Я имел в виду каждое чертово слово, которое сказал тебе. Я просто хочу, чтобы ты знала, что меня ничто бл**ть не шокирует. Ты можешь рассказать мне что угодно.

Я почувствовала, что он меня обнял и снова начал уговоры, опираясь на то, что я в безопасности с ним.

— Он сделал мне больно, Грей.

— Знаю, милая.

— Нет, — я покачала головой. Грейсон видел ужасные синяки. Он видел, как я плачу. Но самое страшное было то, что он не мог увидеть. Я хотела, чтобы он понял и в то же время не хотела. — Я имею в виду, он сделал мне больно. Я чувствовала себя грязной. Я возненавидела себя.

Слезы скатились по моим щекам. Официантка, уставшая женщина средних лет, подошла в вразвалочку, чтобы наполнить наши стаканы. — Все в порядке? — Спросила она, заметив мое напряженное лицо, и посмотрела на Грейсона с подозрением.

— У нас все хорошо, — коротко сказала я ей. Она пожала плечами и побрела прочь.

Грейсон мягко помассировал мое плечо, и прошептал мне на ухо: — Я знаю, к чему приводит ошибочный гнев. Это дерьмо, про тебя. Если ты позволишь этому случиться. Я провел шесть лет, пытаясь, чтобы черная дыра не проглотила меня.

Он обнял меня. — Ничего с тобой не случиться, Промиз.