Я улыбнулась со слезами на глазах. — Ты не позволишь.

— Нет, ты не позволишь, детка. — Он поцеловал меня в лоб, а затем губы. — Но я буду рядом с тобой все время.

Он гладил рукой вверх и вниз по моей спине и на меня нахлынул сильный эмоциональный порыв. Необходимость быть ближе.

Я вскочила к нему на колени с криком. — Грейсон! Я хочу тебя так сильно.

— Черт возьми, я тоже хочу тебя, — прошептал он и поцеловал меня, наполненным жесткой страсти поцелуем. Когда мы ненадолго отстранились, я заметила, что каждый, из сидящих клиентов уставился на нас. Некоторым из них было интересно, других смутило. Наша официантка, за прилавком скрестила руки, и уставилась на нас с открытым презрением. Грей достал горсть купюр из бумажника и бросил на стол, вытягивая меня из кабинки.

— Давай, — сказал он, его слова, наполнились смыслом. — Поехали домой.

Когда мы вернулись, Рэйчел стояла на коленях перед своим трейлером. Выглядело так, будто она пережевывает сочный кактус. Она посмотрела на нас, когда мы прошли мимо, но, казалось, поняла, что мы нуждались друг в друге, и промолчала. Она послала мне мягкий поцелуй, и я приложила свою руку к сердцу.

Грейсон снял рубашку, прежде чем мы подошли к двери его трейлера. Он придержал дверь для меня, но я медлила, в ответ на вопрос в его глазах, медленно подняла свою рубашку над головой. Я стояла перед ним в лифчике, чувствуя смелость и уверенность в условиях жестокого пустынного солнца. Он смотрел на меня, молча, но похоть в его глазах, все сказала. Только тогда я приняла приглашение и шагнула в старый трейлер.

После того как он закрыл дверь, я отвернулась от него, прикасаясь сзади спиной и расстегивая лифчик. Он расстегнул штаны и вынул свой набухший член, поглаживая себя, пока смотрел на меня.

— Дай мне увидеть тебя, — потребовал он глухим голосом.

Я позволила моему лифчику упасть на пол, а затем расстегнула мои шорты, стягивая их вниз по бедрам вместе с нижним бельем. Грей начал гладить себя быстрее, когда я провела руками понизу моего живота.

— Давай, — умолял он. — Потрогай себя, милая.

Когда я дотронулась до себя между ног, он громко застонал, и ему пришлось опереться рукой о стену для опоры. Видя, что он почти достиг вершины, мне захотелось сделать больше для него.

Я опустила палец в свою влажную щель и услышала свой собственный стон, когда теплый центр открылся и умолял, чтобы ему уделили внимание и быстро.

— Грей, — я умоляла, — ты нужен мне внутри.

— Ты нуждаешься, чтобы я трахнул тебя, да?

— Да. Ты мне нужен. Мне нужен твой член. — Я больше не чувствовала себя странно, говоря это.

Он улыбнулся. — О, ты, бл*ть, имеешь на это все права. Через минуту. Глубже, Промиз. Почувствуй себя.

Я почувствовала, что приближаюсь. Я была уже близко. — Грей! — Я заплакала.

— Знаю, Промиз. Я тоже почти.

Он решительно двинулся, ко мне, в одно мгновение, приперев меня к ближайшей стене, и вошел в меня. Я сразу же достигла пика, как если бы все молящие внутренние нервы ожидали этого вторжения.

— Жестче! — Кричала я, и он дал мне то, что я хотела.

— Черт, я люблю тебя! — Крикнул он в ответ, на пике оргазма.

Я захныкала на его плече, ноги превратились в желе, так как его горячая сперма излилась и немного стекала по моим ногам. Я должна была цепляться за него, чтобы не упасть на пол.

Грейсон поднял меня на руки и понес к кровати. Я улыбнулась ему, когда он уложил меня на подушки. Я осторожно прикоснулась к его лицу, которое было все еще немного опухшим от удара, полученного накануне.

— С каждым разом всё лучше? — Спросила я сонно.

— С тобой, — он поцеловал меня, — да.

Я закрыла глаза, пока он нежно накрывал меня. — Я люблю тебя, Грейсон.

***

Было рано, светло, когда я засыпала. И Грея не было рядом, когда проснулась. Внутреннее чувство и взгляд на черное небо, сказал мне, что было глубоко за полночь, далеко до утра.

Я перевернулась на накрахмаленных простынях, мне так нравилось, как они ощущались под моим голым телом. Спустя некоторое время, я сидела и слушала отрывки голосов и звуки из бара. Смесь грубого смеха и музыки заставила меня странно волноваться, и я на мгновение наслаждалась этим. Сейчас это был мой мир. Сейчас Грейсон был моим миром.

Трейлер звенел своеобразной тишиной пустого пространства. Я закуталась в простыню и выпила глоток воды, интересно, что если он пошел в бар.

На небе был полумесяц, достаточно света для того, чтобы я разглядела его очертания в непосредственной близости от трейлера. Он сидел на одной из бобин, один, казалось в задумчивости.

Он поднял голову, когда я мягко открыла дверь. — Эй, ангелочек.

Я скользнула к нему на колени. — Что ты здесь делаешь?

Грей погладил меня по спине. — Просто думал. Иногда ночная тишина помогает мне. Ты знаешь, как чертовски шумно в тюрьме? Что-то всегда разбивается. Кто-то всегда кричит. Не слышать этого больше, кажется, почти нереальным. Вот как оказывается должна звучать ночь. Шесть лет, Промиз. Почти четверть моей жизни, — он закашлялся. — Господи, это было ужасно.

Я поцеловала его в щеку, и он смутно улыбнулся, выглядя немного потерянным. Я не единственная, кто сражается со своим сознанием. Воспоминания. Сожаления. Боль от бессилия.

— Ты здесь счастлив? — Спросила я. Это был прямой вопрос, и я не имею в виду себя.

Грей задумчиво кивнул. — Да. Там для меня ничего нет, Промиз. Я полагаю, так было задолго до меня.

Он нежно указал, охватывая бар, круг трейлеров, клуб Отступников, где Орион жил с Кирой. — Это мой шанс на семью. Потому что я потерял свою.

— Я хочу быть твоей семьей.

— Ты уже, дорогая. — Его рука скользнула под простыню, нежно касаясь меня. – Прислушайся, — сказал он, кивнув в сторону сушилки.

— Койоты? — Догадалась я. Это была мелодия их воя, целенаправленный обмен информацией, который мы не должны были понять.

— Койоты, — подтвердил он. — Знаешь ли ты, что, несмотря на рост городов, численность койотов в Северной Америке находится на высоком уровне все время? Ты знаешь, почему? Они самые чертовски адаптируемые из существующих видов.

Он указал в темноту. — Там. На расстоянии около тридцати ярдов. Наблюдают, думают. Они говорят о нас.

Я позволила моей голове упасть ему на плечо. Я вдохнула его теплый, мускусный аромат.

— Я должна вытащить ее оттуда.

— Дженни?

— Дженни. — Её имя причиняло мне боль.

— Они хорошо вооружены, Грей, как в Долине Иерихон, так и вдоль государственной границы штата Юта, где она, вероятно, в настоящее время находиться.

Я уже хотела рассказать ту информацию, которую я узнала о правоверном кооперативе.

Грей задумчиво кивнул. — За ними дох*я денег, неважно добро или зло внутри твориться. Но они были в состоянии не выносить этот гребанный сор из избы очень долго. Подсевшие на это сукины дети, просто как грешники. Но не обольщайся, они убьют, лишь бы сохранить свой поезд зелени.

— Орион сказал нечто подобное.

— Да, Орион может показаться гориллой, но он знает, что это за дерьмо.

Мне нужно чтобы он обнял меня крепче. — Грей? Обещай мне, что мы попробуем?

Он поцеловал меня, и, прижавшись к моей шее, отчаянно прошептал. — Я обещаю.

Было воскресенье, и у Киры возникла идея, что мы должны приготовить большой ужин.

— Мы заставим всех мужчин сесть вокруг стола, и положить, чертовы салфетки на колени. Они должны будут пользоваться вилками. Это будет какая-то реально Норман-Роквелловская херня, — сказала она, хлопая в ладоши.

(Прим. Американский художник — иллюстратор Норман Роквелл (Norman Rockwell) стал настоящей легендой в области рекламы и графического оформления. Создатель большой серии открыто…)

Рэйчел закатила глаза. — С каких это пор, это твоё? — Спросила она.

Кира коснулась своего живота. — С того момента, как я одомашнилась, — она улыбнулась мне.