— Ага, конечно, — скривился, как от зубной боли, Эдик. — А потом Мося продаст эту гадость очередному гению, которого ты опять будешь пытаться проткнуть своими спичками. Прямо-таки конвейер по зарабатыванию денег! Вот закрою я когда-нибудь эту лавку мерзостей!

Магазин Моси мечтал закрыть не только Эдик, еще пара десятков людей и нелюдей разных мастей мечтали избавиться от нынешнего владельца и занять его место в столь нужном и прибыльном бизнесе. Но Мося был непотопляем. Никто не помнил или просто не знал, когда этот деятель появился в городе, но его «москательня», как называли раньше магазины с химическими веществами, была очень и очень популярна в свое время. После революции на ее месте открыли аптеку, директором которой, к удивлению многих, оказался все тот же вездесущий Мося.

Так что когда уже после всех политических катаклизмов на месте государственной возникла частная «Гомеопатическая лаборатория», то никто из посвященных даже не задавался вопросом, кто же может всем заправлять в этом месте. Клиенты продолжали идти нескончаемым потоком. Правда, сам Мося утверждал, что истинный доход ему приносит именно гомеопатия, но верилось в это с большим трудом.

— От меня ты сейчас что хочешь? — у меня начинался отходняк после драки, поэтому неимоверно тянуло в сон. — Нас попросили помочь, мы приехали, наткнулись на ведьм, одна из них мертва, все остальные живы. Что не так?

— Да все не так, — фыркнул Эдик. — Ты представляешь, что будет, если ковен узнает, кто именно убил их подругу. К какому, кстати, относилась бабушка?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Я даже не знаю, сколько их сейчас в Москве.

Это было правдой. Ведьм в городе было много, сильных и слабых, природных, стихийных и каких-то еще, но единого лидера у них никогда не находилось. Понять, по какому признаку эта нечисть объединялась, и отследить, какой именно ковен сейчас набрал наибольшую силу было практически нереально. И уж тем более, опознать, к кому именно относится та или иная из них.

— Тебе будет все равно, — махнул рукой Эдик. — Думаю, что в этом случае у них может возникнуть корпоративная солидарность, и они объединятся, дабы наказать того, кто истыкал старыми спицами их подругу.

— Боюсь-боюсь! — притворно замахал руками я, хотя холодок по спине пробежал. Войны с ведьмами мне не хотелось, и вызванивая Эдика, я как раз надеялся, что он прикроет меня от такой напасти. И он тоже это понимал. Мой друг был не дурак, далеко не дурак. И то, что я использовал его в своих интересах, ему категорически не нравилось.

— Эдик, — попытался подсластить я горькую пилюлю. — Ну ты же можешь прижать ковен этой ситуацией. Они были неправы, пойдя на такой откровенный криминал. И я думаю…

— Думает он! — прервал меня мой друг. — Думать надо было раньше, когда ты по уши залез в это все!

Он еще раз махнул рукой, а потом смачно выругался.

— Еще и бизнесмены… Наверняка заинтересуются, с чем именно столкнулись сегодня. Придется их на контроль брать, а мне и без них забот хватает.

— Да-да, — согласился я с полковником. — Этот Лёдин очень активно интересовался, поэтому и пришлось его снотворным накачать.

— Ты мне должен! — покачал указательным пальцем Эдик. — И не вздумай отрицать это!

— Должен, — согласился я. — И готов понести наказание.

Эдик только фыркнул еще раз, и мы пошли к выходу.

Во внутреннем дворике было тихо и спокойно. Служебный джип Эдика и машина Володи, возле которой стоял Мирон.

— Поехали, — хлопнул мой напарник по капоту Володиной машины. Судя по всему, ее водитель вместе с хозяином уехал на допрос к безопасникам. — Чего она тут зря ржаветь будет?

Мирон с вызовом посмотрел на Эдика, прямо-таки ожидая какой-то реакции с его стороны. И чего он с цепи сорвался-то? Чем полковник так сильно ему не угодил? Я уже было открыл рот для извинений, но Эдик сделал вид, что просто-напросто не слышит слов Мирона. Он вежливо сказал нам: «До свидания», забрался на заднее сиденье ожидавшего его джипа и убыл по своим делам.

— Скользкий тип, — сплюнул мой напарник, провожая машину взглядом. — Зачем ты вообще с ним общаешься?

— Мне нравится, — пожал я плечами, — да и не было пока причин думать о нем плохо.

— Ну-ну, — сплюнул Мирон. — Смотри сам. Ладно, садись и поехали.

— А ты точно уверен, что это хорошая идея? Чужая машина, документов нет… Объясняться потом, что мы не угонщики?

— Ну мы же ее не угоняем, — рассудительно заметил Мирон. — А отгоняем законному владельцу. Оставим на стоянке у «Самолета», а оттуда как раз наш автомобиль заберем.

— Поехали, — согласился я с другом, понимая, что очень и очень устал. Мне хотелось есть, курить, спать и желательно все одновременно. Я курил и лениво пикировался с Мироном, который явно еще не до конца выплеснул пар, поэтому продолжать бухтеть, как старый дед, по любому поводу. И Эдик ему показался скользким, и Володя с гнильцой, и Юрий ничем особенно не лучше. Ведьмам досталось вообще всем сразу и поколений на двадцать в историю. А для полного комплекта он еще и ко мне прицепился, что курю слишком много. Пусть бухтит, мне не мешает.

Я прикрыл глаза, надеясь подремать хотя бы немного. Грудь продолжала чесаться и это никак не давало мне провалиться в сладкую негу…

— Твою ж такую… — выругался Мирон, нажимая на тормоз. Я посмотрел вперед сквозь лобовое стекло и увидел, как наперерез машине бежит сотрудник дорожной автоинспекции, а его коллега настороженно смотрит на наш автомобиль. Причем, что мне особенно не понравилось, так это то, что он смотрел на нас сквозь прицельную рамку автомата.

Похоже, мы приехали!

Блюстители правопорядка в мои планы никак не входили, но это, видимо, никого не волновало.

— Граждане! — взволнованным тоном сбил шаблон полицейский, подбежавший к нашей машине. — Вы должны предъявить паспорта или другие документы, удостоверяющие личность, а также ожидать разрешение на продолжение движения.

Мирон, открывший уже было рот для объяснений, что мы делаем в чужой машине, подавился воздухом на вдохе и уставился на дорожника в немом изумлении. Я, если честно, тоже от удивления окончательно проснулся. Правда, тут же попытался ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон. В нашей реальности «повелители полосатой палочки» вели себя как-то иначе.

— Чего мы должны? — наконец, вернулся дар речи к Мирону.

— Вы должны, — голос полицейского даже немного дрожал от волнения, — предъявить паспорта, дабы я мог сверить данные с полученной информацией. И убедиться в том, что вы не пользуетесь документами прикрытия иностранных подданных.

— Ась? — Мирон подался к полицейскому, как будто собирался вылезти через окно в водительской дверце. Дорожник среагировал моментально. Отпрыгнув на пару шагов от автомобиля и судорожно лапая кобуру на бедре, он заорал не своим голосом:

— Паспорта, мать вашу! А то перестреляю!

Тем временем от домика стационарного поста бежали еще два блюстителя порядка с автоматами наперевес. Вечер явно начинал быть томным. Или это ряженые какие-то? Вопросы они и впрямь странные задают.

— Командир, погоди, — начал приоткрывать дверцу Мирон. — Я тебе сейчас все объясню.

— Стоять! — заорал уже один из автоматчиков. — Оставаться в машине!

Мирон плюхнулся обратно на сиденье и ошарашенно посмотрел на меня:

— Ты что-нибудь понимаешь?

Происходила какая-то откровенная дичь. Я никогда не попадал раньше в похожие ситуации, сказать честно, подобное даже в телевизоре не встречалось. Бред какой-то…

Тем временем, обстановка накалилась окончательно. Два автоматчика довольно грамотно расположились с двух сторон от автомобиля, держа нас под прицелом, а их коллега, все-таки доставший пистолет из кобуры, тоже направил оружие на нас и более твердым голосом повторил:

— Последнее предупреждение! Предъявите ваши паспорта!

Я ущипнул себя еще раз и аккуратно, не делая резких движений, полез в сумку за паспортом. Ничего не понимающий Мирон достал свой, а затем, показав две красные книжицы полицейским, спросил: