— Сразу говорю, — предупредил нас Максим, выруливая на своем личном джипе с территории заставы. — Информация непроверенная, но с высокой степенью достоверности. Здесь недалеко есть аул, возле которого живет бывший мулла. По слухам, ему уже намного больше ста лет, но для местных условий это не столь удивительно. Гораздо интереснее то, что к нему приезжают лечить самые тяжелые болезни, и если вдруг уважаемый аксакал согласится помочь человеку, то выздоравливают даже неизлечимые.

— Если согласится? — уловил важный нюанс Мирон. — А если нет?

— А на нет и суда нет, — пожал плечами Мерзкий. — Несколько лет назад один ростовский бизнесмен пытался настоять на своем, скажем так, силовым методом, но закончилось все очень плохо. С гор выдачи нет, как говорится.

— А нам помогут? — уточнил я. — Ты в этом уверен?

— После встречи с вами я уже ни в чем не уверен, — покачал головой Максим. — Но меня вывели на внука этого уважаемого человека, и он обещал попросить дедушку о встрече. Ну а дальше поглядим по ситуации.

Мы с Мироном сидели на заднем сиденье комфортного внедорожника и смотрели, как стремительно день сменяется ночью. В горах вообще темнеет быстро. Казалось, вот только что еще светило солнце, а потом хлоп и уже практически кромешная тьма. Максим уверенно вел машину по серпантину, не сильно сбрасывая скорость на поворотах. Было видно, что дорога ему хорошо знакома, поэтому он и позволяет себе чуть-чуть поддать газку.

Минут через тридцать впереди показались огни какого-то селения. Увидев их, Мерзкий сбросил скорость и остановился возле указателя с названием. Из-за наступившей темноты прочитать название не получалось, а спросить, где мы, я не успел. Передняя пассажирская дверь распахнулась и в автомобиль забрался мужчина лет пятидесяти. И это внук? Сколько же тогда лет дедушке?

— Познакомьтесь, ребята, это Мурад, — Мерзкий представил гостя, а затем и нас ему.

— Ну что? Твой дедушка согласится встретиться с нами? — обратился Максим к Мураду.

— Надо ехать, у него нет телефона, — пожал плечами тот. — Я попрошу за вас, но как будет в итоге, никому неизвестно.

— Ну надо так надо, — пробормотал Максим и вдавил педаль газа.

Ехать оказалось недалеко. Буквально в паре километров от аула дорога уходила в сторону и начинала подниматься вверх. Целью нашей поездки оказалась каменная башня, возле которой не было даже площадки, чтобы припарковать машину.

— Посидите в машине, — попросил Мурад. — А я пока поговорю с дедушкой.

— Никогда не видел таких строений, — поделился с нами Мирон, когда Мурад уже отошел от машины.

— Это сторожевая башня, — ответил Мерзкий, заглушая двигатель и выключая фары. — Их много осталось в республике с давних времен. Но они строились на века, причем не только как военные сооружения, но еще и жилые. Сейчас некоторые из них реставрируют.

Мы вылезли из машины покурить. Вокруг стояла тишина, казалось, она была осязаемой и ее можно потрогать. Мурада не было минут десять. Он внезапно вынырнул из темноты и подошел к нам, заставив Мирона вздрогнуть от неожиданности.

— Дедушка сказал, что не хочет разговаривать с людьми.

— В смысле? — в голосе Мерзкого слышалось недоумение, смешанное с раздражением.

— В смысле, что мы ждем здесь, — ответил Мурад. — А вот медведь может зайти.

Я шел к башне, оставляя друзей за спиной, и продолжал улыбаться, потому что забыть изумленную интонацию Мерзкого было очень сложно.

— Мурад, ты чего гонишь? — Макс, как обычно, в своем репертуаре, что думает, то и говорит. — Какие медведи?

Внук муллы не обращал на возмущения нашего друга никакого внимания, он, не отрываясь, смотрел на меня, и я понял, что ему точно известно, кого именно пригласил в гости его дедушка.

— Все в порядке, — сжал я руку друга в районе плеча. — Я тебе попозже все объясню, ладно?

— Винни, только не говори, что тебя и здесь знают? — в темноте было не очень понятно, шутит Мерзкий или возмущается, но я его уже не слушал.

Я шел к башне, чувствуя, как у меня слабеют колени. Неужели сейчас все закончится? С одной стороны, мозгами я понимаю, что так просто эта история завершиться не может. Вряд ли бывший мулла настолько сведущ в древней магии, чтобы избавить меня от кольца внутри тела.

А с другой, он почувствовал мою сущность, значит, в этом человеке, несомненно, есть сила. Мне нужен совет, подсказка, что делать дальше, чтобы окончательно размотать этот клубок обстоятельств, в которые я попал. И раз бывший мулла знает, кто я такой, то, возможно, он может и подсказать, как выбраться из неприятностей с кольцом.

Я немного замешкался возле двери в башню, но потом решил, что бояться уже поздно, сделал глубокий вдох и толкнул ее от себя. Внутри царил полумрак. Небольшая свеча не могла дать достаточно света, чтобы хватило на все помещение целиком, от чего я даже не смог сразу разобрать обстановку внутри, поэтому замер на пороге в нерешительности.

Как оказалось, снаружи башня выглядела гораздо больше, чем обстояло дело на самом деле. Внутри я сумел разглядеть небольшой круглый стол, придвинутый вплотную к стене, и пару грубо сколоченных стульев, однако они оказались пустыми. Я зашарил глазами по круглой комнате, увидел темную лестницу, ведущую на второй этаж, и подумал, что, возможно, хозяин ожидает меня там, как внезапный голос опроверг мои предположения:

— Ну что же ты, отважный воин, застеснялся?

Я не сразу понял, откуда идет звук и лишь с небольшим опозданием разглядел шевеление у противоположной стены. Встречавший меня человек сидел не за столом, а прямо на земляном полу.

— Вечер добрый, — поздоровался я, подходя ближе. Хозяин чиркнул спичкой и зажег еще одну свечу, стоявшую около него, дав мне возможность разглядеть несколько ковров, лежавших на земле и висевших на стене у него за спиной. Бывший мулла расположился на нескольких подушках и с интересом разглядывал меня.

Я, в свою очередь, с любопытством посмотрел на него. Передо мной сидел довольно пожилой мужчина совсем не богатырского, а даже скорее субтильного, телосложения с лысым черепом, одетый в старый, но аккуратно заштопанный в нескольких местах халат. Его худые ноги, выглядывавшие из-под халата, оказались обуты в остроконечные домашние туфли, украшения на которых бликовали в неверном свете свечи.

Но при всем этом, к моему удивлению, гладко выбритое лицо не казалось сильно старым. Я наоборот бы сказал, что облик Мурада, который показывал нам дорогу сюда, гораздо старше, чем у его деда. Или, быть может, всему виной плохое освещение?

— Присаживайся, путник! — с улыбкой сказал хозяин башни, демонстрируя живой острый взгляд. — Давай побеседуем, и ты расскажешь, зачем искал со мной встречи.

— Если честно, у меня сложилось впечатление, что вы и так в курсе причин моего визита, — с каким-то непонятным для меня самого смущением ответил я. Сидеть по-турецки мне всегда было неудобно, поэтому я просто опустился на колени, как сидят юные каратисты на занятиях мастера. Да и вставать из этого положения, случись что, не в пример легче.

— Я действительно вижу больше, чем обычные люди, но все равно я только лишь человек. В отличие от тебя, — снова улыбнулся бывший мулла. — И поэтому знать все не могу, как бы мне этого не хотелось. И, кстати, мое имя Гамзат. А как называть тебя, загадочный путник?

— Ой, извините пожалуйста, — смутился я. — Родители назвали меня Андреем.

— Я так понимаю, что это было очень давно, — хитро сощурился Гамзат. — Несмотря на внешние различия, мы видели одинаково много. Ну, или почти одинаково. Поэтому я удивлен, что сегодня ты так далеко от дома и ищешь у меня помощи. Чем старый немощный старик может посодействовать тебе, молодому и полному сил?

— К сожалению, не все так радужно, уважаемый, — я неожиданно для себя тоже начал говорить неспешно и несколько вычурно. Не знаю, то ли дело было в моем собеседнике, то ли на меня так повлияла общая атмосфера в башне. Я чувствовал общее умиротворение и одновременно чувство некоей неловкости, что беспокою пожилого человека проблемами, с которыми, в принципе, вполне должен справляться самостоятельно.