Он сказал Рут, что отправит ее, куда она захочет. Рут отказывалась брать деньги его семьи, а он возражал в ответ, что это его собственные деньги и она должна их взять. Все это выглядело так, будто Калеб пытается заплатить за мои ошибки, но он стрельнул на меня взглядом за эту мысль. Родни спокойно сидел в сторонке, пока Калеб и Рут обсуждали детали. Он собирался устроить ее в мотеле здесь, так как ей не хотелось возвращаться в Теннесси. Рут попытается найти работу и самостоятельно начать жизнь с чистого листа. Ей действительно больше ничего не оставалось.

Я все еще чувствовала себя ужасно и сидела молча. Потом мы встали, чтобы посадить Рут в такси, увозящее ее в новую жизнь.

– Знаешь, ваши хлопоты бесполезны, – сказала она, зябко поежившись.

– Почему? – спросила я, но услышала ее мысль. – Ох, я не подумала о крови Марлы в вашей крови.

– Да, она может найти меня, или скорее использовать, в любое время, когда захочет, пока я связана с их линией крови.

Я задумалась, чтобы найти решение, но тут Родни подал мне идею. Я повернулась к нему:

– Блестяще.

Он выглядел озадаченным, но затем его озарило:

– Ну, я просто перебирал в голове идеи.

– Это единственный способ, – сказала я и посмотрела на Рут. – Вы помните, как она давала членам своей семьи мою кровь? Вы знаете, как это делать?

– Да, – неуверенно ответила она.

– Послушайте, у кого-нибудь есть карманный нож? – ломким от страха голосом спросила я.

– Нет, – резко бросил Калеб. – У нас нет, и даже если бы был, все равно нет.

– У меня есть, – ответил Родни, вытащил небольшой складной нож из кармана и раскрыл его, хитро улыбаясь. – У ковбоя всегда при себе нож.

– Прекрасно. – Я сделала вдох и протянула руку. – Надрежь мне кожу.

– Подожди, что? – переспросил он совсем другим тоном.

– Нет, – запретил Калеб и снова посмотрел на меня. – Брось, Мэгги. Ты же не заставишь его порезать тебя.

– Калеб, перестань, я должна. – Я облизала губы. – Ты это сделаешь?

– Точно нет, – рыкнул он и затем вздохнул. – Послушай, Мэгги, мое тело не позволит мне это сделать. Даже наблюдать за тем, как кто-то это сделает, будет очень тяжело.

– Ох, – вздохнула я и перевела взгляд на Рут.

Она поморщилась:

– Итак, дай убедиться, что я понимаю тебя. Ты хочешь, чтобы я взяла у тебя немного крови, и так как твоя кровь станет последней, которую я возьму, отныне я буду связана с тобой, верно?

– Да.

– Но разве ты тогда не сможешь меня контролировать? Ты же просто заменишь Марлу?

– Смогу, но я не буду этого делать.

Рут медленно подошла ко мне и протянула руку за ножом.

– Калеб, у меня в сумке есть пустые ампулы.

Он сердито засопел, мысленно поворчал, но все же, порывшись в ее сумке, достал одну ампулу и протянул ее Рут.

Рут взяла мою руку и повернула ее ладонью вверх. Я и опомниться не успела, как она сделала надрез. Я поморщилась, наблюдая, как кровь капает в ампулу. Как только Рут выпустила мою руку, Калеб перехватил ее и начал исцелять рану.

Когда жжение утихло, он оглянулся, хотя прекрасно знал, что не найдет ничего, чем вытереть кровь. Тогда он уголком своей чистой рубашки стер все следы раны. Я посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц. Не сводя с меня глаз, он заговорил:

– Родни, ты можешь поймать Рут такси?

– Угу, – кивнул тот и пошел к дороге. Я повернулась к Рут, чтобы извиниться еще раз, но она плакала. Я почувствовала себя еще хуже.

– Мне так жаль… – начала я, но она остановила меня:

– Ты освободила меня.

– Что?

– Ты освободила меня. Я не сержусь на тебя, – заверила Рут и взяла меня за руки. Посмотрев на руку, где только что сделала надрез, она снова поймала мой взгляд. – Если бы ты этого не сделала, если бы Марла не узнала, что я предала их, я все еще была бы связана с ними и находилась в их власти. – Рут держала ампулу с моей кровью в кулаке, как величайшую драгоценность. – Теперь в моей жизни все изменится.

Я не знала, что сказать, поэтому просто обняла ее.

Как странно складывались наши с ней отношения. Сначала Рут помогла похитить меня и взяла кровь против моей воли, затем еще раз взяла кровь, тоже против моей воли, но дала понять, что она на нашей стороне. Сейчас она снова взяла мою кровь, но уже как подарок.

Рут обняла меня и подхватила свой чемодан. Радостно улыбнувшись, она взяла кредитную карту, которую дал ей Калеб, и пошла к такси, которое Родни поймал для нее. Калеб обнял меня, и мы смотрели вслед отъезжающей машине.

– Пошли, ребята, – махнул нам Родни. – Давайте прогуляемся. Я не спешу возвращаться во дворец.

– Хорошая идея, – согласился Калеб, не снимая руку с моих плеч. – Мы уже вышли. Давайте перекусим где-нибудь, прежде чем забираться обратно наверх. – Он улыбнулся мне. – Мы знаем здесь хорошие места.

– Ничуть не сомневаюсь, – заметила я, вспоминая, что он знал все хорошие места в Калифорнии и Теннесси. – И там тебя тоже знают по имени?

– Не-а. Это было слишком давно, – усмехнулся он, придерживая дверь. Как только мы зашли и Калеб помахал даме за стойкой, она радостно заулыбалась и всплеснула руками:

– Что-то вы, мальчики Джейкобсоны, давно не заходили ко мне!

Я сделала шутливую гримасу. Господи, похоже, Калеб знал всех людей на планете.

Он кивнул в сторону, чтобы я посмотрела. На витрине были выложены всевозможные булочки с корицей, круассаны и пончики. Я закусила губу, и он засмеялся.

Мы перекусили свежеиспеченными медовыми булочками с корицей и неспешно и вальяжно направились по магазинчикам, расположенным в узких улочках. Калеб затащил меня в ювелирный магазин с изделиями ручной работы. Мы смотрели на изящные, экстравагантного дизайна кольца и ожерелья. Родни разглядывал пряжки для ремня. Я улыбнулась и покачала головой. Мы ничего не купили, но перешли в следующий магазин. Я позволила Калебу купить мне там великолепный серебристо-черный элегантный шарф. Повязав его на шею, я глазела на высокие здания, и мы изо всех сил оттягивали момент возвращения.

Наконец мы отправились в обратный путь к надежно скрытому лифту. Я хотела еще походить по магазинам или осмотреть достопримечательности, но нам нужно было возвращаться. Продолжать прогулку помешало возникшее у меня ноющее чувство. Я должна была показать всем мое видение, чтобы они знали, что происходит и почему необходимы перемены. Почему-то каждый раз, когда я пыталась это сделать, что-то меня останавливало, и сейчас нужно было с этим разобраться.

– Забрось-ка меня наверх, шотландец, – усмехнулся Родни и отошел в сторону. Теперь Калебу предстояло потрудиться, так как Родни спускал нас вниз.

Калеб дернул и потянул за блок, и мышцы у него напряглись. Тату на предплечье затанцевало, и я, закусив губу, уставилась на него.

Когда мы вышли из лифта, я уже чувствовала себя хорошо. Мы нашли Рут и помешали Уотсонам преследовать ее. Вот если бы еще нам удалось хорошим пинком просто сбросить их с балкона, другим Асам тоже стало бы легче.

Калеб остановился, чтобы позвонить, так как это был последний шанс воспользоваться мобильной связью. Родни пошел внутрь после того, как я поблагодарила его за помощь. Калеб позвонил в свой офис службы преподавания, чтобы узнать, как идут дела. Уже несколько недель он не вел занятий, и ему этого не хватало. Он любил свою работу. Учить и находиться весь день с детьми было его истинным призванием.

Дама, отвечавшая по телефону, сообщила, что все хорошо, но его не хватает. Затем Калеб написал Вику быструю ложь: «Мы все еще в Калифорнии. Скоро увидимся» – и протянул телефон мне. Я вопросительно подняла бровь, и он пояснил:

– Я знаю, ты же хочешь позвонить Бек.

Я улыбнулась и набрала номер подруги, но прежде чем та успела ответить, услышала мысли других людей. Я выглянула из-за угла оранжереи и увидела Дональда, Паоло и Хэддока.

Снова попались.

Калеб подтащил меня к себе, пряча телефон в задний карман.

– Члены Совета. И Дональд, – обратился он к ним, подчеркнув, что мы больше не считаем Дональда руководителем. Сейчас он был лидером клана Уотсонов, а Хэддок – членом Совета.