Мы обернулись и увидели какого-то мужчину. Я понятия не имела, кто это, но Калеб явно знал.

– Смотритель Майклз, – фыркнул Калеб. – Очень вовремя.

– Калеб, – строго произнес мужчина, стоя в дверях и не подходя ближе. – Ты знаешь правила. Пошли, не заставляй меня принуждать.

– Я знаю правила, – ехидно повторил Калеб, а потом повернулся, поцеловал меня еще раз в шею и улыбнулся: – Спокойной ночи, детка, – и направился к двери. Меня удивило, как легко Калеб уступил и просто взял и ушел.

– Пока, – прошептала я, но они оба уже удалились. Я закрыла дверь и прислонилась к ней. Какой бы красивой ни казалась комната, она была чужой. Я не хотела здесь оставаться, чувствуя себя как в золотой клетке, а не на каникулах. Но делать было нечего.

Я оглянулась вокруг и увидела свой багаж на кушетке у подножия кровати. Я надеялась, что в этих хоромах есть ванная, потому что мне ужасно хотелось принять душ. Заглянув за несколько дверей и обнаружив не только огромную гардеробную, которой позавидовала бы сама королева Елизавета, но и буфет, я наконец нашла ванную.

Меня удивило, какой простой она была по сравнению со спальней. С одной стороны стояла белая сидячая ванна, а с другой – душевая кабина. Сегодня я решила принять на ночь душ, но по крайней мере один раз до того, как уеду, я понежусь в этой прекрасной чугунной ванне. Там даже стояли скрабы и соли, что придавало ей гостиничный вид. Рядом лежали фигурно сложенные полотенца. Даже туалетная бумага напоминала нежное кружево. Кто все это сделал? Все ли комнаты были такими?

Я решила не забивать себе голову и сняла платье. Вошла в душевую кабину и быстро приняла горячий душ. Потом подошла к открытому багажу и посмотрела на привезенные платья. Завтра мне нужно быть при полном параде и притворяться их лидером…

Минутку… Тут меня огорошило, словно сверху обвалился потолок. Какой же я была идиоткой! Неудивительно, что все вели себя со мной так странно, и неудивительно, что Дональд был таким ослом.

Я вела себя сегодня, как испуганный крольчонок. Закрыла свой разум и понятия не имела, что происходит и о чем все думают. Потому-то мне и нанесли удар исподтишка. Меня хотели использовать как пешку, объект поклонения, не воспринимая как личность… и я им позволила. О, разве можно быть такой дурой!

Больше такое не повторится.

Завтра я буду постоянно держать разум открытым. Не стану прятаться за семьей Калеба и не позволю Дональду использовать меня для соблюдения традиций. А Марла и Маркус? Я не позволю им унижать себя и настраивать всех против меня, ведь я даже еще никого толком не узнала.

Я стала Провидицей не без причины, запечатлелась с Калебом не без причины, оказалась на этом этапе жизни не без причины. Я была собой… не без причины. Никто не будет управлять моей жизнью, кроме меня. Завтра наступит новый день, и я поступлю по-своему.

Я надела желтую в горошек маечку, белые трусики-шортики и забралась в кровать. Волосы еще не высохли, а я ненавидела ложиться спать с мокрыми волосами, но была не в настроении стоять в этой ванной и разбираться, подходит ли штепсельная вилка фена к лондонским розеткам или нет. Просто хотелось подумать.

Я лежала, глядя на великолепный лепной белый потолок. Потом взяла из сумочки телефон и увидела, что сеть не ловит. Я хотела позвонить папе, но, видимо, придется подождать. Наверняка он ужасно волнуется. За последнее время ему пришлось много вынести из-за меня, и Бишу тоже. Фух… Я перекатилась на живот и уткнулась лицом в подушку. Она пахла лимонами.

Заснуть не удавалось. Мне было неуютно. Я потерла ступни друг о друга, но это не помогло. Потом перекатилась на бок. Даже положила рядом подушку, будто это Калеб, – безрезультатно. В конце концов я легла на спину, включила лампу и решила просто продумать стратегию на следующий день.

Я буду ходить с высоко поднятой головой. Пусть все видят, что обе мои тату – метку Провидицы и тату от Взаимообладания – я ношу с гордостью и любовью. Я докажу им, что Калеб не какой-то глупый ребенок, который не может ни о чем позаботиться. Он мой парень, мой защитник, он для меня все. И… что… за…

Чья-то стопа свисала с потолка – нет, пробиралась сквозь потолок. Я села и моргнула несколько раз, чтобы понять: это происходит наяву или все-таки во сне. Стопа дернулась и потянулась вниз. Я услышала приглушенные проклятия и затем увидела всю ногу в голубых джинсах… а вслед за ней вторую. Потом кто-то начал падать с потолка на мою кровать. Я еле удержалась, чтобы не закричать, и отскочила как раз в тот момент, когда незваный гость рухнул на другую сторону огромной кровати. Калеб посмотрел на потолок:

– Фигово ты это делаешь, хочу тебе сказать, дядя Кев.

Я глянула наверх и увидела, что из потолка торчит голова какого-то мужчины.

– Извини. Ты уже не такой маленький, каким был раньше, знаешь ли, – проворчал мужчина, а затем перевел взгляд на меня, улыбнулся и подмигнул: – Пожалуйста. – Пара туфель свалилась с потолка прямо на живот Калебу, и дядя Кев исчез.

– Калеб, – выдохнула я, садясь ближе, – что ты здесь делаешь?

Он ухмыльнулся, подполз на коленях и притянул меня к себе:

– Я же не мог позволить тебе провести ночь одной.

Я захихикала и обняла его, настроение сразу улучшилось. Калеб был как бальзам на мои раны и всегда будет.

Его руки двинулись вверх по моим ногам… и не остановились. Я поняла, что он собирался остановиться у края моих шорт, но на мне их не было, поэтому останавливаться оказалось не на чем. Когда и он это осознал, то дернулся и затаил дыхание, его сердце быстро забилось.

Я замерла. Наконец Калеб медленно выдохнул, переместил руки еще немного вверх, ощупывая мой ночной наряд, и я подавила дрожь. Он откинулся назад и пристально посмотрел мне в глаза:

– Какого черта это, Мэгги?

– Т-трусики-шортики, – запинаясь, ответила я.

– Это не шорты, – прорычал он.

– Я не думала, что увижу тебя сегодня ночью, – шепотом попыталась оправдаться я.

Калеб закусил губу и поднял бровь:

– Ты надела это, потому что не думала увидеть меня? – Он усмехнулся, видя мое смущение. – Я просто… шучу, детка. – Он глубоко и многозначительно вздохнул. – Но думаю, тебе лучше что-то надеть, прежде чем я потеряю самообладание.

– Точно, – согласилась я, не в силах бороться с собой. Знал ли он, как невероятно сексуально выглядел с босыми ногами и в белой футболке? И отдавал ли себе отчет, что его руки все еще обхватывали мои ноги чуть ниже ягодиц? Знал ли он, как я была благодарна за то, что он ухитрился попасть сюда, хотя ему запретили это делать?

Я поцеловала Калеба с единственной целью – заняться с ним Взаимообладанием. Считайте меня бесстыдницей, считайте, что я проверяла его выдержку, считайте что угодно, но я не могла ждать ни секунды. Мое тело – и запечатленность – требовало его.

Калеб легко опрокинул меня на кровать и прижал мои поднятые над головой руки.

– Почему ты всегда так делаешь? Держишь меня за руки? – прошептала я.

– Потому что если бы ты дотронулась до меня сейчас… – Он покачал головой, словно не мог даже подумать об этом, и снова принялся целовать меня.

Я открыла разум и ждала покалывания, искры, как кровь застынет в жилах, но ничего не произошло. Мне было тепло. На самом деле я вся пылала, но это были гормоны, а не Взаимообладание.

Калеб отпрянул в растерянности. Затем его взгляд стал сердитым. Он сел на пятки, невесело усмехнулся и проворчал:

– Вот выродки.

– Что? – Я села. – Что они сделали?

– Наложили чары на комнату, – объяснил он, взъерошив волосы. – Мне еще раньше показалось странным, что я ничего не чувствовал от твоего прикосновения, когда мы зашли сюда. Но решил, что мы оба были слишком взвинчены, слишком расстроены, – а дело, оказывается, вот в чем.

– Ты имеешь в виду, – попыталась я осознать услышанное, – они попросили кого-то использовать свой Дар и сделать так, чтобы в этой комнате не проявлялись способности? – Калеб кивнул. Я не слышала его мысли и тоже почувствовала что-то странное, когда он поцеловал меня на прощание. Казалось странным то, что нашего запечатления не ощущалось. – Ни исцеляющего прикосновения, ни чтения мыслей, ни… Взаимообладания?