А когда ее язык коснулся его налитой, затвердевшей плоти, огненная стрела безумного желания пронзила его насквозь.

— Перестань. — Зак схватил ее голову в ладони, сотрясаясь всем телом. — Не так. Не в этот раз.

Не обращая внимания на возражения Кейт, он схватил ее за плечи и опрокинул на спину. Подмяв под себя, накрыл ее рот своим, заглушая слова.

И сразу же вошел в нее, заставляя принять его всего. Кейт всхлипнула, а потом громко застонала, и самоконтроль Зака разлетелся вдребезги, когда волна собственного наслаждения захватила его в мощные тиски.

Кейт лежала с закрытыми глазами, медленно возвращаясь с небес на землю. Зак скатился на постель, прикрыв рукой глаза. Девушка наблюдала за ним, потрясенная и встревоженная. Что это было?

Она заставила его потерять самообладание, и осознание этого приятно волновало ее. Но и пугало тоже.

В их первую ночь секс был легким, беззаботным. В этот же раз присутствовала какая-то напряженность, нетерпеливая страсть, интимность, которых не было прежде, и это приводило ее в ужас. И еще эта нежность, которую она ощущала, глядя на него.

Кейт натянула на себя простыню, твердо вознамерившись не обращать внимания на странное щемящее чувство в груди. Она не должна испытывать этого глубокого удовлетворения, этой завершенности. У них был потрясающий секс, ничего больше.

Она отвернулась от Зака, чувствуя себя сбитой с толку. Он накрыл их атласным покрывалом, затем притянул ее к себе.

— Иди ко мне, — прошептал он ей в волосы, когда его большое тело окутало ее. Грудь прижалась к ее спине, волоски на ногах покалывали ей бедра.

Кейт попыталась отодвинуться, но он только крепче обнял ее. Обычно после секса она не прижимается к мужчине. Не любит. Слишком это интимно. Она хотела сказать ему об этом, но услышала, как дыхание его замедлилось, углубилось, и рука, обхватывающая грудь, расслабилась во сне.

Кейт зевнула, и ее веки опустились. Ну, может, она ненадолго соснет, а уж потом отодвинется, рассудила она.

Зак будил ее дважды в течение ночи, вознося на новые вершины чувственного наслаждения. Но когда она проснулась утром, то все еще лежала, уютно устроившись в его объятиях.

— Мне бы следовало поговорить с вашим боссом, юная леди. Бодро просто изматывает вас работой.

Кейт прикрыла зевок тыльной стороной ладони, и Гарольд Вестчестер нахмурился. Последние несколько дней она помогала ему составлять доклад по текущим расходам «Гранджа».

— Да нет, все в порядке, — сказала Кейт, подавив очередной зевок.

С того вечера игры на раздевание Зак доказал, что он не только привередливый начальник, но и требовательный любовник. И Кейт отвечала на все его требования с пылким энтузиазмом, но бессонные ночи давали о себе знать. Сегодня она скажет ему, что нуждается в отдыхе, потому что не хочет, чтобы пострадала работа.

— Ну да, оно и видно, — проворчал Гэл. — Если вы и завтра придете такая измотанная, я скажу Бодро пару ласковых, можете так ему и передать.

Кейт кивнула, тронутая тем, что Гэл так беспокоится о ней. Однако это не впервые, когда он говорит что-то сердитое в адрес Зака. Она отложила блокнот.

— Почему вам не нравится Зак?

Вопрос, похоже, не смутил его.

— Не могу сказать, что он мне нравится или не нравится. Я его не знаю, и это меня беспокоит. Не уверен, что доверяю ему.

Кейт подозревала это с самой первой встречи с Гэлом. То, что Зак все еще избегает старика и не делает попытки разрешить эту ситуацию, тревожило ее. Возможно, ей удастся избавить Гэла от некоторых опасений.

— Почему вы ему не доверяете? — осторожно — спросила она. — Он уважаемый бизнесмен.

— Может быть, но я сужу по тому, что вижу. Кое-что из того, что я узнал о вашем боссе, мне не по нутру.

— Что именно?

— Он был игроком. Я их не люблю. Знавал одного лет двадцать назад. Тот еще негодяй был — эгоистичный, жестокий и безжалостный. — Гэл откинулся на стуле, взгляд сделался резким. — Я не собирался продавать свой отель такому человеку.

— Что же заставило вас передумать? — спросила Кейт, застигнутая врасплох вспышкой Гэла.

— Я отправился посмотреть на отель Бодро в Вегасе. Инкогнито, разумеется. И остался доволен тем, что обнаружил. Возможно, Бодро не такой, как тот игрок, которого я знал.

— А как вы познакомились с тем игроком? — Может, он говорит об отце Зака?

— Это долгая история, и без счастливого конца. — Он встал, медленно прошел к двери террасы и устремил взгляд вдаль.

— Если вы не хотите отвечать, я пойму, — тихо сказала Кейт, чувствуя себя виноватой за то, что разбередила явно болезненные воспоминания.

— Знаете, я не говорил об этом со смерти Мэри. — Гэл повернулся к ней, и глаза его были омрачены скорбью. — Возможно, мне стоит рассказать вам. Не знаю почему, но в последнее время меня мучают воспоминания.

Она тоже встала и подошла к нему.

— Буду рада послушать.

— У того парня, — начал Гэл, когда они сели за стол на террасе, — был маленький мальчик. Вскоре после того, как они поселились у нас, Мэри заметила, что что-то не так. У парнишки были пустые глаза, одежда грязная, и он был худющий как щепка, — тоскливая улыбка тронула губы Гэла. — Мэри, помню, все приставала ко мне: почему мы не видели его отца с тех пор, как они приехали? Почему мальчик никогда не выходит из номера? Но я не обращал особого внимания, пока не поймал маленького разбойника за попыткой стащить деньги из кассы. Мальчишка бесновался как звереныш, поэтому я запер его в кабинете и хотел вызвать полицию, но Мэри остановила меня. Мы осмотрели номер и обнаружили, что отцовская кровать не разобрана. Он смылся в первый же вечер и оставил мальчишку одного, без денег и еды.

Сердце Кейт болезненно сжалось.

— И что было дальше? — Кейт разрывалась между желанием рассказать Гэлу то, что она знает, и невозможностью нарушить слово.

— Мы оставили его у себя. Поначалу парнишку мучили ужасные кошмары, а когда Мэри наконец уговорила его принять ванну, то обнаружила, что он весь в синяках. Он был смышленый малый, но не умел читать. Мало-помалу Билли начал доверять нам. А потом он просто стал наш, ведь у детей у нас все равно не было. Мэри была так счастлива, да и я тоже. Билли нуждался в семье, и мы были семьей. — Гэл помолчал, налил себе чаю. — Когда он прочел свое первое предложение, я сказал, как горжусь им. Тогда он забрался ко мне на колени и… это был первый раз, когда он позволил себя обнять.

Кейт увидела, что в глазах пожилого человека стоят слезы.

— В тот день я чувствовал себя отцом.

— Потому что вы им и были, — мягко проговорила она.

— Но недолго. Игрок вернулся, — в голосе Гэла зазвенел гнев. — Это произошло шесть месяцев спустя. Заявил, что хочет забрать своего сына. Хотите знать почему?

— Почему же?

— Ему не везло в картах все это время, и он решил, что мальчик — его талисман на удачу.

— Это ужасно. — Кейт почувствовала, как в ней закипает негодование. Человек, которого описывал Гэл, — самое настоящее чудовище.

— Я не собирался отдавать ему Билли, — продолжал Гэл. — Никогда по собственной воле не позволил бы ему вернуться к той жизни. Но его отец был моложе и умел применять грязные приемы. Он избил меня, и Мэри тоже ударил, когда она уцепилась за Билли. Мальчик истерически плакал. Он ударил его по лицу так сильно, что голова у него дернулась назад. Я хотел встать, но Мэри удержала меня. Она понимала, что мы ничего не сможем сделать, только еще больше навредим Билли.

Кейт нечем было дышать из-за кома злости и муки в горле. Как Зак вынес такую жестокость?

— Мы больше никогда не видели мальчика. Это убивало нас с Мэри. Мы так скучали по нему и боялись того, что могло с ним случиться. Звонили в полицию, но они не нашли их следов. Постепенно жизнь вошла в прежнее русло, но от чувства вины я по сей день не могу избавиться.