Послушаем, что скажет легенда.

Приглашаю Егорова в свой кабинет — не на улице же беседовать.

—  Валерий Евгеньевич, как вы уже, наверное, поняли, я пришел по поводу Кантера,  —  начинает он, едва расположившись в кресле для посетителей.

Айгуль —  понятливая и верная —  выставляет на стол чашки с первоклассным бразильским кофе, так как от коньяка, равно как и от виски, полковник отказывается, и тихо покидает кабинет.  Уважаю вышколенную прислугу.

—  Дмитрий Владимирович, если вы уже немного покопались в деле, что наверняка знаете, что я не имею отношения к пропаже картины,  — опережаю любые претензии, но собеседник лишь мягко улыбается.

—  Валерий Евгеньевич, — начинает он, но я не даю ему договорить:

—  Просто Валерий, Дмитрий Владимирович, —  предлагаю с легким сердцем. Во-первых, он мне в отцы годится. А, во-вторых, он —  профессионал высочайшего класса, а я ценю и уважаю профессионалов.

— Валерий, ты нас совсем за дураков не держи! То, что ты не причастен к делу, мы вычислили, ещё когда нам сообщили о хищении  и о том, кто подлог обнаружил. Я даже больше скажу, среди наших сотрудников нашлись те, кто восхищен твоими познаниями в искусстве и принципами работы. Это же ты тогда перехватил гобелен, не дал его вывезти в Эмираты богатому коллекционеру. Мы в курсе, что ценный предмет осел в запасниках твоего отца, и предпочли закрыть на это глаза до поры. Но сейчас пришло нужное время!

 Я непонимающе уставляюсь на полковника. С трудом удерживаю покерфейс, когда он заговаривает о гобеленах. Меня же могут за эти тряпки так за мягкие булочки прихватить, что мало не покажется. Устроят мне непрерывную тренировку по рукопашному бою в круглосуточном режиме за высокой стеной с колючей проволокой поверху.

 А как же Инга? Сердце пропускает удар от ужаса за мою девочку! Одна против Лютого и Князя и только Темка на защите! Это пиздец!

—  Валерий, я уполномочен сделать тебе интересное предложение. У нас в Управлении хотят организовать новый особый отдел по расследованию преступлений в сфере искусств: КБКИ — Комиссия по Борьбе с Коррупцией в Искусстве. Мы готовы предложить тебе управляющую должность, команду профессионалов и весьма широкие полномочия. Конечно же, о гобеленах мы забываем, при условии их возвращения в государственное хранилище! — усмехается полковник с хитрым «ленинским» прищуром, а я внутренне делаю стойку. Это предложение для меня —  амнистия. И способ на многие свои вопросы получить не просто ответы, а прямые инструкции к действию. Отказываться от таких подарков судьбы я не дебил. Чай, не Темочка!

—  Дмитрий Владимирович, вы понимаете, что я загнан в угол и не в моих интересах отказываться, но буду честен. У меня появилась женщина, и я намерен руками обещанного отдела снять с себя ненавистную корону. И, путем хитро придуманной мною махинации, заставить троих моих  конкурентов пожрать друг друга. Дедам города я намерен сунуть своего братца, он давно канючит эту воровскую цацку, он плохо понимает ее тяжесть.

 Полковник степенно кивает, поправляет указательным пальцем свои очки, таким милым, домашним жестом, как «училка».

—  Валерий, я правильно тебя понял, что ты, вступив на пост, намерен очистить город от Лютого, Князя и Баграта в первую очередь? — уточняет  Егоров и добавляет: —  Не удивляйся, знать основных криминальных воротил города — моя работа! —  настаёт мой черед кивнуть. Само собой, наши личности в Управлении — не секрет.

—  Все верно. Само собой, гобелены вернуться туда, где им место, а также, я уже предпринял шаги по поискам и возврату Кантера! Искренне считаю, что этот шедевр должен принадлежать людям. А еще, я хотел бы получить официальный диплом о профильном образовании. Надеюсь, это не проблема. Хочу, чтобы моя команда меня уважала! — рапортую, как пионер у красного знамени. И легендарный полковник даже приобнимает  меня от избытка чувств.

— Кстати, об уважении, — чуть заминается полковник, отводя глаза, — тебе в подчинение выделят отряд спецназа. Но ты же понимаешь, этих ребят приказами не заставишь уважать. Осилишь их в тренировочном бою на ринге? Слышал, ты боец тренированный,  — Егоров пристально разглядывает меня, а я не могу удержать улыбку Чеширского кота, от которой моего гостя почему-то передергивает.

О, отыграться на спецуре! Судьба щедра сегодня на подарки!

Мы скрепляем нашу договоренность рукопожатием. Мне было велено явиться с утра в Управление для получения дальнейших инструкций.

Когда он уходит, я откидываюсь в кресле, расплываюсь в улыбке и барабаню по столу весёлый незатейливый мотивчик.

Белль, поспеши, у Чудовища для тебя сюрприз.

ИНГА

Влетаю в дом злючая, как ведьма.

Надо же, эта старая мегера меня уволила! Недаром Валера сказал, что у неё рыльце в пушку, и ей, видимо, не хочется, чтобы этот пух разворошили. Эх, моему бы Валере полномочий побольше! Он бы вывел этих любителей прекрасного на чистую воду.

На лестнице меня перехватывает Айгуль.

— Там Валерий Евгеньевич вас в кабинете ждёт, — а лицо у самой при этом такое таинственное, что я невольно улыбаюсь. И неприятные события меркнут и отступают на задний план. Какое дело до галерейной грымзы, когда дома тебя ждут?

Я почти врываюсь в его кабинет, меня ловят в полёте, сажают на стол и не дают вымолвить не слова. Зачем говорить, когда можно целовать, ерошить волосы, соприкасаться телами и душами.

Наконец, Валерий прерывает поцелуй, но кольца рук вокруг моей талии не размыкает. И хорошо. Потому что так — мне спокойно и уютно, я могу опустить голову на сильное мужское плечо и забыть обо всём на свете.

Но сказать надо, и я говорю:

— Октябрина меня уволила.

Валерий усмехается:

— Палится старушка, хватку потеряла.

— Всё-таки думаешь, что это она?

— Не без её участия, но нет, ни одна она. Там их целый синдикат. Чиновники уровня замгубернатора, бизнесмены, ну и наша братья самого высокого пошиба.

Мои глаза распахиваются:

— И как ты будешь? Один? Против всех?

Валерий прижимает меня к себе так, словно хочет, чтобы я впечаталась в его тело, прерывисто дышит, опаляя горячим дыханием шею, и говорит:

— У меня для тебя сюрприз.

Отпускает меня и отступает. Я оглядываю кабинет, пытаясь понять, что за сюрприз и куда он его спрятал?

А Валерий, тем временем, достаёт из ведёрка со льдом бутылку шампанского и откупоривает её. Меня передёргивает от воспоминания: последний раз он делал это в день нашей с Артёмом свадьбы.

Валерий разливает искристый напиток по бокалам и протягивает один мне с некоторой опаской.

— Не плеснёшь в меня?

Я улыбаюсь:

— Всё будет зависеть от того, как будешь себя вести.

Он самодовольно ухмыляется:

— Исключительно плохо, как и полагается чудовищу, — но в глазах пляшут бесята, и лёд давно треснул — будто солнце глядится в весенние лужи. — Предлагаю на брудершафт.

Мы скрещиваем руки в локте, пьём шампанское и целуемся. И я чувствую их — бабочек в животе, и крылья за спиной.

— За что пьём? — спрашиваю, утопая в сияющем взгляде любимого.

— Мне предложили должность…

— Вот как? И кто же? — наверное, думается мне, пригласили куда-нибудь в администрацию, ведь нередко случается, что у некоторых депутатов не совсем честное прошлое.

— Полковник полиции Егоров, — шокирует меня Валерий.

У меня в буквальном смысле открывается рот. И слова застревают в горле. Он сейчас шутит? Не похоже.

Одним глотком допиваю шампанское.

— Поясни?

— Мне предложили работу в спецподразделении, которое будет заниматься коррупцией в сфере искусства, а также контролем незаконного вывоза предметов культурного достояния.

— Серьёзно? — всё ещё не верю.

— Серьёзнее не бывает. Завтра с утра иду в Управление оформляться.

С визгом «уиии!» бросаюсь ему на шею.