«Хоть бы это был молодой гладкий лед…» — прошептал я и начал подниматься на пятиметровую ледяную глыбу. Мешали торосы, было не очень хорошо видно, но впереди, за двумя грядами, просматривалось поле молодого льда длиной более 100 метров. Я и не представлял, что существуют площадки молодого льда такой длины, мне никогда не приходилось видеть подобное. Я очень спешил и шел впереди собак. Перешел две ледяные гряды, и передо мной оказалось совершенно ровное поле молодого льда. Не было ни одной преграды. Если нет трещин, то лучшего и быть не может. Веду собак на молодой лед, пробуем пройти от края до края. Нет никаких препятствий!

На душе стало легко. Ставлю на краю поля па латку. Буду ждать прилета самолета. «Весна ранняя», — опять у меня вырываются какие-то бессмысленные слова. Я часто разговариваю с собой, но всегда про себя, вслух редко. Может быть, сегодня раз волновался? Очень уж приятно в этой суровой ледяной равнине произнести слово «ждать».

1 апреля

Задержка на месте.

Самолет со снаряжением прилетел в половине второго, благополучно «приземлился» и остановился прямо у палатки. Одну за другой выгрузили все вещи: семь ящиков с едой для собак и одну тушу нерпы, что хватит на две недели, 10 литров бензина, пилу, напильник, 10 листов наждачной бумаги, топор, рукавицы, термометр, 10 кассет пленки, фотоаппарат, новые нарты. Кроме того, доставлена была еда для меня — бисквит, сахар, китовый жир, соль, сушеный рис, кофе, джем, мед и другие вкусные вещи.

Привезли мне также пять собак, правда, одну из них, слишком маленькую, я отправил обратно. Но и оставшиеся четыре были очень истощены и мне не понравились. Во время выгрузки две собаки отвязались и бросились бежать. Да куда здесь убежишь? Вместо четырех присланных собак я отправил обратно двух, которые до сих пор бежали в упряжке. Они были слабы, работали плохо, запутывались в постромках, тянули в сторону и поэтому всегда создавали трудности, особенно при преодолении торосов. Избавившись от них, я решил создать новую упряжку из девятнадцати собак. Очень надеюсь на завтрашний день!

Приятно, что привезли новые нарты. Прежни были длиной 4,5 метра, шириной 96 сантиметров с полозьями из пластика. Деревянные части были дубовые. Новые нарты имели длину 4,1 метра, ширину такую же, что и прежние, — 96 сантиметров, но трясет на них немного меньше. Полозья у этих нарт металлические, шириной 17 сантиметров. Пластиковые полозья скользят лучше металлических, но их ширина — пять-шесть сантиметров, и мне казалось, что они плохо выдерживают груз в 400 килограммов. Корпус нарт сделан не из дуба, а из американской сосны. В общем, по сравнению с прежними нартами новые могут везти груза на 50 килограммов меньше, но сами они легче на 100 килограммов. Форма новых нарт более устойчивая, они сделаны специально для Арктики. Несомненно, что и собакам с завтрашнего дня будет легче.

Приблизительно за час сгрузили вещи, погрузили трех собак и старые нарты, и самолет полетел в Алерт. По словам пилота, в различных местах предстоящего мне пути есть ровные площадки молодого льда. Потом я это увижу своими глазами.

Вернулся в палатку, и вдруг мне захотелось поесть в свое удовольствие. Из Каннака мне прислали 10 штук моих любимых кибякку. Маленькую птичку апариасу набивают внутренностями нерпы, и это все тухнет. Кибякку — одно из самых изысканных угощений эскимосов. Перед самым отправлением в путешествие мой приемный отец Инутосоа прислал мне таких кибякку и сушеную рыбу — икарутэ. Я решил, что буду ими лакомиться в дороге, и тщательно запаковал все в полиэтилен, но перед самым отправлением потерял. Я до сих пор жалею об этом.

Я очень благодарен всем за заботу: теперь я смогу здесь съесть кибякку. Наелся я до отвала.

Работы у меня полно: обновляю подвязные ремни у собак, меняю порванную упряжь, подгоняю снаряжение для новых нарт, беру пробы выпавшего вчера снега и пробы воздуха и делаю многое-многое другое.

Уже 2 часа ночи. Пора лезть в спальник.

2 апреля

Ясно. Температура — минус 33 градуса. Ветер юго-западный.

Гружу на новые сани запас продовольствия на 14 Дней. Общий вес саней и снаряжения — более 500 килограммов. Отправляюсь в путь в девять часов утра. Подвязываю ремни каждой из 19 собак, тянут они дружно. Собаки вчера досыта наелись мясом нерпы, хорошо выспались; надеюсь, что сил у них прибавилось. Упряжка составлена по-новому, драк нет. Для первого дня это прекрасно.

В 10.44 остановил собак и сделал измерения, так как солнце было точно на юге. Северная широта 84°32 24". Прошел километров 15. Во второй половине дня наткнулся на ледяные глыбы, похожие на горные хребты.

Вот несчастье! В 5 часов я остановился.

3 апреля

Ясно. Минус 35 градусов. Ветер северо-западный.

Вышел из палатки. Перед глазами вчерашние гряды ледовых гор, и настроение сразу ухудшилось. Что-то я стал падать духом в трудных ситуациях. А ведь ничем не поможешь — хоть плачь, хоть вой. Наоборот, сейчас надо собраться с силами и противостоять льду.

Я так и делаю. Начинаю искать проход в торосах, вставших вчера передо мной, и через час нахожу его. Затем попадаю в район молодого льда и веду упряжку часа два без остановки.

На побережье снежные заструги тянулись с востока на запад, но когда я прошел 84-ю параллель, ориентация застругов изменилась на юг-север. Это очень удобно для меня, так как теперь не надо через них перебираться. Наверно, поэтому сегодня я смог пройти самое большое расстояние за все время путешествия. Двигаясь с постоянной скоростью шесть — восемь километров в час, преодолел около 20 километров.

На молодом льду кое-где виднеются трещины, небольшие торосы, иногда встречаются торчащие ропаки, похожие на покосившиеся могильные камни. Но несомненно одно: подо мной воды океана. Молодой лед как раз и свидетельствует о том; что ледяной покров движется в океане, как живое существо. А я двигаюсь по этому льду.

Проснулся я сегодня рано, поэтому уже в три часа разбил лагерь. На последнем отрезке пути полоса молодого льда тянулась к северо-западу, и я проехал по ней, не встречая никаких препятствий. Но дальше я должен был ехать на запад, а здесь молодой лед кончился, и я опять попал в зону пакового льда. Я повернул на северо-восток. Собаки на последнем участке устали, к тому же снег стал глубоким, и скорость нарт упала. Я остановился.

Но что ни говорите, очень приятно, когда собаки послушны твоему голосу… Как только слез с нарт, почувствовал, что ужасно болит обмороженное лицо. Я ехал, забыв о сильнейшем встречном северо-западном ветре.

Несмотря на все мои попытки установить связь, она не налаживалась. Результаты астрономических наблюдений показали, что до обеда я находился в пункте, имеющем координаты 84°48 30" северной широты и 70°8 западной долготы. Следовательно, местоположение моего лагеря должно быть уже на 84°50 северной широты. Если я пойду такими же темпами и дальше, то завтра смогу пересечь 85-ю параллель. Я очень обрадовался, что за день прошел 20 километров, но, поразмыслив, пришел к выводу, что, будь у меня более крепкие собаки, можно было бы пройти 30 километров. 19 собак вполне достаточно для того, чтобы быстро везти нарты. Но ведь по сути дела половина собак их не тянут. Это очень печально. Когда я угрожаю хлыстом — собаки тянут, но, стоит мне перестать им крутить, постромки тут же провисают и нарты еле тащатся. И четыре собаки, которых мне прислали из Каннака, тоже ленивые. Может быть, они не очень быстрые? Тем не менее едят больше других. Такое чувство, что мне навязали прожорливых, отощавших дармоедов.

Мое настроение зависит от самочувствия собак. Они не в форме, и у меня на душе плохо. Меня мучает навязчивая мысль о том, что одному невозможно добраться до Северного полюса. К счастью, новые нарты издают при езде очень приятный звук, и это повышает настроение. Еда для собак с каждым днем уменьшается, и поклажа становится легче. Может быть, и двигаться будем быстрее? Наверное, теперь я должен больше заботиться о собаках.