Разбросанные тут и там фрагменты техники, среди тонких дорогих тканей, золота, посуды из мифрила и слитков адамантия, окончательно выбили Константа из колеи. К посланнику он подошёл совсем потерянным.

-Ты никогда не вернёшься домой. Никогда не увидишь никого из знакомых тебе людей. Ты никогда больше не вернёшься ни в этот лепесток, ни в тот, в котором родился, -сказал Константу тот, кто был серым кардиналом обманувшим и республику и домен Аш-амоном. –Но у тебя есть выбор.

Констант облизал пересохшие губы, но спрашивать какой выбор у него есть не стал. Почему-то он был уверен, что сейчас ему всё расскажут и даже если он не захочет слушать, то всё равно придётся.

-Итак… выбор, -посланник на секунду задумался, -ты помогаешь нам изучать ваши технологии, электронику, интелектронику…

Констант не выдержал и спросил: -Или?

-А никакого «или» нет. Ты поможешь нам изучить вашу технику, расскажешь всё, что знаешь и вспомнишь даже то, что забыл.

-Где же здесь выбор?

-Выбор в том, как именно ты это будешь делать. Как свободный, пусть и относительно, человек или как раб с промытыми мозгами главным смыслом жизни которого является выполнение желаний его хозяев.

Землянин невольно прикоснулся к основанию шеи, где бы вшит имплантат, погружающий в глубокий кратковременный сон при обнаружении попытки стороннего вторжения в разум. Заметивший это движение посланник покачал головой: -Константин, Константин, ты ведь понимаешь, как легко обойти эту эфемерную защиту в спокойной обстановке, при наличии некоторого количества времени и опыта?

По телу Константа прокатилась волна дрожи, но он сумел сдержать себя.

-Постой там, подумай немного, -великодушно разрешил посланник. –Наверное ты гадаешь, зачем я вообще предлагаю тебе выбирать? Признаюсь честно: твоё добровольно сотрудничество предпочтительнее, но и с промытыми мозгами ты будешь полезен. Пусть потеряешь возможность придумать что-то новое, зато все старые знания останутся при тебе, и ты с большой готовность их нам расскажешь и будешь объяснять, если вдруг не поймём. Поэтому думай, Константин, решай. Ты уже понял, что я не обычный дикарь, вдруг получивший возможность с помощью тайной силы бросаться огнём и поднимать в воздух огромные камни?

-Кто ты? –спросил Констант.

Посланник добродушно рассмеялся. По-настоящему добродушно, в смехе не слышалось ни наигранности, ни фальши. Приятный смех довольного жизнью человека.

Закончив смеяться, посланник объяснил: -Знаешь, я полностью уверен, что у тебя, мой друг, сейчас нет никакой возможности связаться со своими и передать им хотя бы бит информации. Да-да, не вздрагивай так при словосочетании «бит информации». Так вот, я полностью уверен в этом, но ответ на свой вопрос ты получишь не раньше, чем окажешься в нашем лепестке и только после того как портал закроется. Считай это лишней перестраховкой. Как говорили у вас на земле: обжёгшись на молоке, дуешь на воду? Хорошее выражение, мне понравилось.

Набрав воздуха, посланник сделал вид будто дует в сторону Константа.

На территории академии первичных искусств, близ столицы славного домена Аш-амоном произошло самое разрушительное, за этот долгий день, по своим последствиям сражение.

Всё началось с известия будто Повелитель погиб. Разумеется, ему не поверили. Самые старые из архимагов-преподавателей помнили, как когда-то давно уже приходили новости будто Повелитель Аш-амоном мёртв. Но после он вернулся и сполна воздал тем, кто принёс весть о его смерти. Тем, кто радовался, услышав её. И тем, кто перестал выполнять отданные им приказы. Словом – очень и очень многим воздал.

Древние архимаги в те времена были ещё юнцами, но крепко запомнили, что если даже Повелитель мёртв, то всё равно лучше вести себя так, как будто он жив.

Поэтому присланным аристократами переговорщикам с категоричным требованием передать под их контроль территорию академии и расходиться по домам и личным манорам, совет архимагов академии первичных искусств ответил отказом.

Но тем преподавателям и ученикам, кто пожелал выполнить приказ коллегии аристократов вздумавшей управлять доменом в отсутствии Повелителя, разрешили уйти. Ушло достаточно много, может быть даже больше половины. В академии обучались исключительно маги и более того – только выходцы из старых домов и сильных кланов. Попасть в неё человеку со стороны, будь он даже трижды талантлив, было совсем не просто. Нет смысла заставлять учителей или учеников идти против их домов или кланов, поэтому всех, кто не желал защищать академию, свободно выпускали за её ворота. Шумный поток людей вытек, словно полноводный ручей, впрочем, он быстро пересох. Последние капли – несколько отставших от общей массы фигурок и массивные ворота академии первичных искусств закрылись, чтобы не впускать и не выпускать более никого.

Решившие остаться преподаватели и ученики спешно пробуждали учебные умертвия и оживляли армию ущербных, ученических заготовок под костяные конструкты из хлама скопившегося за века существования академии. За глухими стенами, над башнями академии являющейся отдельным городом в городе, надулись пузыри радужных щитов.

Собравшись в главной башне, в кабинете уехавшего вместе с Повелителем и, вероятно, мёртвого, ректора, совет архимагов обсудил новый, только что полученный приказ коллегии аристократов отворить главные ворота. Горящие красным светом глаза черепов, венчающие исполинские столбы из мёртвого дуба на которых держались ворота, показывали, что перед воротами собралась настоящая армия. В ней не было ни гвардейцев, ни боевых магов, она вся состояла из незнакомых высших разодетых кто во что горазд и так же вооружённые. Наёмники. Отребье.

-Ворота академии откроются только перед Повелителем или ректором академии, -ответил сильнейший архимаг, декан кафедры ядов и проклятий, на требование самозваной коллегии аристократов.

-Они, мертвы, старый дурак! – не смог сдержать эмоций аристократ, связавшийся с советом архимагов от лица коллегии. –Как ты не можешь этого понять!

-Нам ли не знать, как часто мёртвое оказывается живым? -усмехнулся старый архимаг и рывком разорвал мысленную связь, предварительно послав по каналу не смертельное проклятие на головную боль, рвоту, понос и так далее. Скорее предупреждение, чем нападение. Напоминание зазнавшемуся выскочке, что ни высокое звание, ни древний род, ни сила других бойцов клана, ни численность данников дома – ничто не имеет значение, кроме личной силы и воли Повелителя.

Спустя минуты армия наёмников попыталась взять штурмом ворота академии.

У них получилось, пусть и не с первого раза. Растоптаны в пыль охраняющие ворота черепа – сложные артефакты, позволяющие видеть невидимое, говорить на расстоянии и служить концентраторами, через которые опытный маг может отправить во врага сформированное плетение, не подвергая себя опасности.

Со стороны академии, студенты вывели легионы костяных конструктов. Далеко не полноценные боевые модели, порой незаконченные или сделанные с явными огрехами, но зато их было много и их совершенно не было жалко. Разбуженные умертивия – те же конструкты, но гораздо более сложные, способные ограниченно применять магию – сыпали по наступающим быстродействующими проклятиями, словно горохом. Умертвий было не так много, их создавали претенденты на соискание звания архимага тратя на сложную работу долгие года. И далеко не все соглашались оставить академии плод своих многолетних трудов.

Ученики бросались огненными шарами, посылали волны смерти и пытались вскипятить кровь у нападающих. Арсенал преподавателей был больше, в него входили лучи концентрированного света, одинаково легко режущего и плоть, и металл и вязнущие только в радужном мареве щитов. Деканы факультетов и главы гильдий сражались наравне со своими студентами. Сложносоставные проклятия, заклинания отложенной смерти – они не считались полноценными боевыми магами, но именно они, в своё время, учили боевых магов.