– К твоему сожалению… нет!
– Это очень печально, богиня. У меня были другие планы…
– Я понимаю тебя, но Великое пророчество есть Великое пророчество и ничего с этим не поделать… Даже мне.
– Я понял, богиня. Могу ли я узнать, о чем оно?
– Суть его проста. Это пророчество о конце света.
– Вау! – от неожиданности выдал я.
– Я вижу, ты впечатлился, – усмехнулась богиня.
– Прошу прощения, – поклонился я, – но судьба целого мира?
– Рассчитывал сходить куданибудь, убить какуюнибудь тварь и развязаться с этим? – снова усмехнулась Хель.
– Такой размах!
– О да! Размах у нас любят. Но это к слову… Общий смысл пророчества понятен. Однако его текст, как и положено, маловразумителен…
– А уточнить у пророка нельзя? – внес я предложение.
Хель несколько секунд молча буравила меня своими прозрачными глазами.
– Не стоит казаться умнее, чем ты есть, Бассо, – наконец произнесла она. – Это было сделано первым делом.
Чего это она рассердилась, подумал я, делая с виноватым видом поклон.
А кто ее знает! Сихот этих богов разберет. Никогда не угадаешь, что придется им по нраву, а за что они пообрывают тебе крылья. Лучше помалкивать. Как бы Хель не вспылила. Наши боги вообще пылят по любому поводу… Я снова поклонился, изображая глубокое раскаяние.
– Так вот, когда стало известно о пророчестве, мы, конечно, попытались найти пророка, дабы узнать подробности. Однако монахиня, которая его сделала, к этому времени уже успела умереть. Я призвала ее к себе, но узнать мне ничего не удалось…
– А почему? – снова влез я и тут же принялся ругать себя за свой длинный язык.
– Почему? – Прозрачный взгляд богини был тяжел. – Потому, что она «погасла»! Души людей, проходя через завесу, предстают передо мной разными, Бассо… Некоторые сохраняют свою сущность и память о прошлой жизни. Однако большинство забывают, кем они были, или проще говоря – «гаснут». У них не остается ничего, кроме желания пить свет и тепло покинутой ими жизни. С прорицательницей произошла такая же история – она «погасла». Поэтому подробностей выяснить не удалось… Еще вопросы? – резко спросила Хель.
– Нет, богиня, – кланяюсь я.
– Это хорошо… Значит, идем дальше. В общем, в пророчестве говорится об избранном, который разрушит преграду между моим миром и миром живых. Снимет завесу, что неизбежно приведет к концу света. Зачем он это сделает и как – остается загадкой. Завеса является частью мирового устройства, и снять ее в этом мире не по силам никому, в том числе и мне. Поэтому пророчество для меня казалось невыполнимым, и я особо не волновалась. Но с появлением тебя – демона, пришедшего из другого мира, ситуация становится неопределенной. Похоже, мы заблуждались насчет Эри. Возможно, он был отнюдь не избранным, а только открывал путь к истинному избраннику. И мне это совсем не нравится! Проще всего было бы избавиться от тебя, но, к сожалению, я на это не могу пойти. Боги не имеют права изменять судьбу мира. Это могут делать только смертные. Мы слишком сильны, и наша борьба за «правильный» путь неизбежно приведет к потере равновесия и соответственно к всеобщей гибели. Поэтому мы вынуждены действовать через смертных. Такое мироустройство заставляет нас нуждаться в смертных, а они нуждаются в нас. В итоге все уравновешено, и все сохраняется. Если же ктото из богов напрямую попытается исказить пророчество с выгодой для себя, тем самым изменив мировой путь, то будет наказан за это самим миром. Он потеряет большую часть своей силы. Если же этот бог окажется слабым, то дело может дойти и до развоплощения. Он просто исчезнет! Поэтому заниматься пророчеством приходится мне – самой сильной богине этого мира! Ты осознаешь это? – Голос Хель неожиданно приобрел силу и мощь и стал подобен раскатам грома.
– Я потрясен, о великая! – склонился я в поклоне, одновременно пытаясь быстро обдумать услышанное.
Вот это я попал! Съездил, называется, в экспедицию. Отец будет рвать и метать! Верховному магу не отвертеться. Его наизнанку вывернут за меня! А что эта светлоглазка говорила про то, что от меня лучше избавиться? Избавиться – значит убить? Хм… Правда, она потом сказала, что это ей не по зубам… Получается, что у меня есть надежный защитник – Великое пророчество, и связываться со мной за просто так никто не захочет… Это плюс. Хоть тут повезло… Значит, можно особо не гнуться перед высшими… Конечно, наглеть не надо. У богов наверняка найдется масса способов сделать мою жизнь отвратительной и без моего умерщвления, но тут ко мне, похоже, есть какойто особый интерес. Иначе к чему все эти длинные разговоры?
– Потрясен, говоришь? По тебе этого не скажешь…
– Не сомневайтесь, богиня, потрясен! Просто мне вдруг неожиданно показалось, что вы мне чтото хотели предложить… Или я ошибаюсь? – говорю я с легким поклоном.
– Хм… Ну что ж, перейдем тогда к делу.
– Слушаю, богиня, – почтительно склоняю голову я.
– Хорошо! Хочу тебя предупредить, что этот разговор стоит мне много сил и боли. Поэтому будь внимательным, Бассо, и постарайся попусту не раздражать меня и не отвлекаться на мелочи. Итак, как понимаешь, речь пойдет о пророчестве. В его тексте есть указание на то, что перед избранным будет стоять выбор – снять завесу и погубить мир либо не снимать и умереть самому. Поэтому я здесь для того, чтобы просить тебя… – при этих словах богиня поморщилась, – просить тебя сделать правильный выбор…
– Я польщен… богиня!
– Будь ты из нашего мира, было бы все гораздо проще… Но ты чужак, Бассо, и я даже не знаю, как просить тебя умереть за этот мир!
– Ммм? – приподняв брови, в изумлении промычал я.
– Да, Бассо, да! Хоть я богиня смерти, но в этот раз я буду просить за жизнь! Мир не должен исчезнуть!
– Хм… но тогда получается… получается, что умереть должен я?
– Ты все равно был обречен умереть. Ты же не собирался жить вечно? – Лицо Хель исказила судорога.
– Но… богиня! Променять тысячи лет жизни на какието жалкие… А когда срок исполнения пророчества?
Хель сделала неопределенный жест рукой.
– Что, он может наступить уже завтра? – изумился я.
– Вряд ли. Пока ничего такого необычного в мире не происходит. Я думаю, что тут можно говорить о сотнедругой ближайших лет… – Хель явно чувствовала себя неважно.
– Богиня, вы хотите слишком многого…
– Почемуто я так и думала! Самопожертвование – это не для демонов. Однако, может, есть чтото, что изменит твое решение? Чего бы ты желал, Бассо?
Хм… чего бы я желал? На ум приходит сразу масса всяких интересных вещей! Но только… оно мне надо? Чужой мир, ни разу не виденный, еще неизвестно, что тут и как… Что мне тут делать? Дома же у меня все понятно и планы есть… Да и потом, за просто так боги ничего не дают. Эта вон сразу требует в уплату жизнь! Еще неизвестно даже в обмен на что… Не, пусть такие подарки Сихот принимает, а мне, пожалуй, лучше домой!
– Пожалуй… пожалуй, я бы желал вернуться в Эсферато.
– Однако, – удивленно качнула головой Хель, – я думала, демон захочет силы и власти! А ты собрался домой. Странный ты какойто демон. Но я вынуждена тебя огорчить – помочь тебе вернуться я не могу. Я никогда не слышала о твоем мире и даже не представляю, из каких глубин Эри вытащил тебя сюда. Наверное, тут замешано пророчество… Скорее всего, так оно и было… так что я не могу выполнить твою просьбу. Проси чтонибудь другое!
– Гм… – сглотнул я – горло внезапно пересохло, – а другие боги? Может, они знают, как попасть в мой мир?
– Другие? Может, и знают… Хочешь, чтобы я разузнала?
– Постойте! А есть ли смысл? Если я сниму завесу, то награды мне не будет. А если не сниму, то умру… зачем мне тогда награда?
– А чем тебе плоха посмертная слава? – спросила Хель.
– Посмертностью…
– Понятно. Мм… послушай, Бассо! Тут есть еще один тонкий момент… которого ты, как чужак, похоже, не понимаешь… – делая паузы, медленно произнесла Хель. – Короче говоря, если ты снимешь завесу, то в живых ты тоже не останешься. Дело в том, что у меня, за завесой, много подданных… Очень много! Мне неприятно признавать, но я просто не смогу удержать всех погасших, когда преграда на их пути в мир живых исчезнет. А потом ко мне хлынет поток умерших… Я не смогу ничего с ними со всеми сделать! Да и никто не сможет. Если падет завеса, мир живых умрет! А вместе с ним умрут все боги. Боги живут, пока в них верят… Ты понимаешь меня, демон?
