Снова перелистывает фотографии условно счастливой американской жизни семьи Анатолия Янковского. Приближает ребенка. Догадка пронизывает сердце в один миг, и он осторожно сглатывает.

Та же тонкая линия губ, Похожая улыбка. И глаза. У ребенка голубые глаза.

Не веря себе, Стас подскакивает с кровати. Запускает пальцы в темные волосы. Нервно меряет шагами спальню. Пазл собран. Софи родила ребенка от Виктора Янковского и пыталась выдать его Анатолию за родного.

«А если уговорить Софи выйти за меня замуж, я могу стать официальным опекуном сына Виктора Янковского, – возбужденно размышлял он. – У Виктора есть дочь, но нет сына. Его сын будет в моей полной власти. Я дам ему свою фамилию и буду делать с ребенком все, что пожелаю. Виктор не сможет его защитить. Он вообще ничего не сможет. В России суд всегда на стороне матери».

Он снова включил телефон.

«Дорогая Софи. Ты оставила в моем сердце неизгладимый след. Я постараюсь приехать как можно скорее, чтобы поддержать тебя в трудные минуты. Твой Стас» – полетело сообщение. Но ответа не последовало. Видимо, странный порошок сделал свое дело, и жена Анатолия Янковского вырубилась.

«Ничего. Завтра проспится, и я ей снова напишу», – подумал он.

Таша и Виктор, август

Я сижу в роскошном салоне красоты на первом этаже «Черной Башни» и терплю прикосновения мастера к ногтям. И почему красивые ногти всегда так долго делают? Если бы только ногти… впереди целая вереница процедур. Вряд ли я выберусь отсюда раньше, чем через три часа.

Телефон вибрирует возмущенными сообщениями от мужа. Виктор шлет их через каждые десять минут, и я уже начинаю нервно вздрагивать.

«Таша, еще долго?»

«Таша, малышка лезет на стену»

Втягиваю грудью воздух. Пишу ответ левой рукой.

«Покормите рыбок»

«Мы их четыре раза кормили. Они сдохнут, Таша!»

«Дай ей головоломку, пусть разбирает»

«Она не хочет разбирать».

«Вить, я все равно не встану, пока ногти не будут в порядке. Крепись. Придумай что-нибудь».

Муж шлет мне изможденный смайлик и выходит из сети.

На самом деле я очень редко оставляю дочь в приемной у мужа. Но сегодня форс-мажор. Няня заболела гриппом и не смогла прийти, а у Вити день рождения. И не просто день рождения. У него юбилей – тридцать пять лет. Ресторан заказан на шесть часов вечера, и он будет полон гостей. Понятно, что я должна выглядеть идеально.

Бабушка приедет только вечером, так что выход остался один. Жертвой нашей любимой дочки пал отец.

– Все, с покрытием закончено! – громко сообщает мастер маникюра, и я вздрагиваю, возвращаясь в реальность.

Телефон вибрирует сообщением.

«Тася уснула».

Наверное, это самое радостное сообщение из всех, которые я получала от Вити.

Еще час на эпиляцию. Укладку волос я уже заказываю на дом.

«Возвращайся скорее, у меня через двадцать минут будут итальянцы!» – летит сообщение от мужа.

Выдыхаю.

Благодарю мастера и быстро расплачиваюсь на рецепшене кредиткой.

Стремительно миную просторный холл с магазинами, и лифт везет меня на третий этаж. Туда, где в приемной мужа сидит маленькая Тася.

– Обедом покормили, – торжественно сообщает секретарь Вера.

– Ура, – виновато улыбаюсь и бегу в кабинет, забрать маленькое счастье.

Виктор стоит у панорамного окна, засунув руки в карманы брюк роскошного костюма, надетого специально по поводу дня рождения и приезда партнеров из Италии, и гордо улыбается. Тася сидит в его огромном кресле, болтает маленькими ножками и задумчиво рассматривает вертящуюся скульптуру из черного мрамора на столе – мой подарок Виктору на день рождения. Он любит такие вещи. Скульптура займет свое место рядом с фотографией, на которой мы с Тасей улыбаемся.

– Дорогая, а ты помнишь, какое сегодня число? – лукаво посматривает на мои сверкающие алым цветом ногти муж.

Я останавливаюсь прямо перед ним.

– Конечно. Двадцать третье августа. Твой день рождения. Разве я могу забыть?

– День рождения, это само собой. По поводу дня рождения вечером тебя ждет сюрприз. Но еще сегодня день арендной платы за магазин.

Руки притягивают меня к себе и гладят по спине. Нащупывают змейку на платье и осторожно тянут вниз.

– Ах, да… магазин, – выдыхаю я, и отчего-то подгибаются колени.

– Оплата сегодня, Таша.

Обвиваю его шею руками. Едва сдерживаю улыбку.

– Я заплачу. Обещаю.

– Конечно, заплатишь…

Его губы скользят по моей шее, заставляя кожу плавиться.

– Забери коробку. Надеюсь, твоя бабушка крепко спит?

– Если налить ей коньяка, очень крепко…

Щелкает переговорное устройство.

– Виктор, сеньор Марино уже здесь, – бодро сообщает Вера.

– Ох, эти женщины! Весь деловой настрой сбили, – опоминается мой муж и нехотя выпускает меня из объятий. – Давай, милая. Не скучай. В пять часов вечера буду дома. Ты должна выглядеть идеально.

– Я знаю.

Виктор вручает мне пакет с коробкой. Подхватываю Тасю на руки и выхожу в приемную. Сталкиваюсь с Джино Марино – итальянским партнером Виктора. Его безупречный черный костюм и отменные туфли из кожи ручной работы выдают мастеров из Флоренции.

– Наташа! Чао! – оживляется Джино. При виде Таси его лицо преображается.

Джино радостно восклицает на ломаном русском о красотке синьорите и ее кудряшках. Я гордо улыбаюсь.

В приемной появляется Виктор.

Они с Джино обмениваются рукопожатием. Марино продолжает восхищаться мной и малышкой.

– Заканчивай, Джи. Идем, опрокинем чего-нибудь крепкого в честь моего дня рождения. Иначе я начну ревновать, – приобнимает партнера за плечи мой муж. Они смеются. Я быстро ретируюсь в просторный холл, потому что знаю, что болтовня Джино над Тасей может затянуться. Итальянцы обожают маленьких детей.

Лифт поднимает нас с дочкой на двадцатый этаж.

Улыбаюсь. Плата за аренду – это такая игра для взрослых. Арендная плата в Черной Башне довольно высокая, поэтому мой муж придумал способ уладить это недоразумение. Я расплачиваюсь с ним не деньгами. Раз в месяц он присылает мне коробку с нарядом на вечер, в нее же вложены особые указания. Остаток вечера мы проводим в спальне. Именно там, за плотно прикрытой дверью, я исполняю самые откровенные желания своего мужа. Поверьте, это дико заводит. Каждая новая коробка – волшебная путевка в мир порока и наслаждений. Сегодняшнюю коробку я ждала с особым трепетом. День оплаты совпал с его днем рождения, а значит, вечер будет незабываемым.

Приезжает моя бабушка, следом мастер красоты, и я едва успеваю дать указания на вечер для Таси. Безупречная укладка, макияж, итальянское вечернее платье – чисто черное, идеально облегающее мою фигуру, с глубоким вырезом в области груди. Красная помада в тон ногтям, и в короткую свободную минутку я захожу в нашу с Витей спальню. Там стоит пакет с коробкой-сюрпризом. Осторожно открываю, и не зря. В коробке роскошные черные босоножки на высокой шпильке с закрытым носиком. Застежки украшены россыпью сверкающих страз. Рядом бархатная коробочка. Осторожно открываю. В ней золотое колье, украшенное россыпью бриллиантов. Оно такое красивое, что я зависаю. Черная маска для глаз украшена кружевом. Больше в коробке ничего нет, и я сглатываю. Кажется, именинник желает видеть меня только в красивой обуви, маске и колье. Что ж, я не против игры. Заглядываю на дно коробки. Там записка на черной бумаге. «Маску оставь в спальне. Как только вернемся домой, я надену ее на твои красивые глазки».

Улыбаюсь. Сегодня мой муж выбрал классику? Сексуальную обувь, колье и маску?

Достаю босоножки. В этот момент в спальне появляется Виктор.

– А я думаю, где моя жена потерялась? – хитро улыбается он. – А она затихла у коробки.

Сбрасывает пиджак и опускается передо мной на корточки. Берет в руки мои ступни с безупречным маникюром и аккуратно надевает новые босоножки.

Я сижу на постели и не шевелюсь. Мне нравится, как он это делает. Вроде ничего особенного, но так заводит, когда он касается моих босых ножек, что по коже летят мурашки.