Это я — воришка? Это он у меня все украл: и планшетник мой старый сломал, а то, что это именно он сломал, у меня сомнений нет, и мой нэс-бук присвоил и даже все мое личное пространство и время заполнил собой. И после этого, я — воришка?! Возмущенно посопев, плюнула на рекомендации и набрала номер мадам Элен.

Экран засветился и прямо передо мною появился голографический образ знойно красивой женщины.

— Огнеда, я уже и не ждала твоего звонка. Что у тебя происходит? Ты под арестом?

— Почему? — удивилась я в ответ.

— Так твой одногруппник сказал. Что тебя заперли и не выпускают.

— Лим? А он… сейчас у вас?

— Нет… но сказал, что придет где-то через полчаса. Странный он.

— Есть немного. А что еще он говорил?

— Огни, у тебя все в порядке? Сигурн Эр-Гро… он тебя не обижает?

— Нет-нет. Все хорошо. Спасибо, — но вздох тяжелый не смогла удержать, грустно потупив взгляд.

— Что-то не похоже.

— У меня… мама… умерла. Вчера. На Земле.

Элен закусила губу, чуть хмурясь, произнесла:

— Сочувствую тебе, девочка. Это… действительно ужасно.

— Давайте не будем об этом сейчас. Лучше скажите, что вы хотели мне сообщить? — посмотрела на нее с ожиданием.

— Э-э-э… Огни, а ты уверена, что нас не прослушивают?

Замерла, размышляя. Лохнесс вроде бы утверждал, что прослушка стоит. Жаль.

— Не уверена.

— Ты действительно под арестом?

— Не совсем. Не под официальным. Это скорее всего мания куратора.

— Мания? — изящные черные брови поползли вверх, и Элен вдруг смачно выразилась, что у меня аж уши покраснели. — Упрямый самец, — добавила она сквозь зубы. — Слушай, Огнеда, ты подписала инструкцию или нет?

— Нет, — выдохнула я и поправила рукой локон, который вывалился из-за ушка на лицо.

— А что это у тебя на пальце?! — вдруг зашипела Элен.

— Это? Кольцо с чит-кодом, — удивилась я ее реакции.

— Ты хочешь сказать, что… то есть ты уверенна, что это просто чит-код и все? — казалось Элен сейчас начнет просто огнем плеваться.

Что это с ней?

— А разве нет? — и мне вспомнилось, как Дамьян демонстрировал мою руку с этим колечком джергу, и тот тоже так же злился.

Элен вдруг запнулась и ее изображение пошло рябью.

— Прости… не могу говорить. Ко мне пришли…

— Это Лим? — вдруг заволновалась я, сама не знаю почему.

— Н-нет… О, Боже, НЕТ!!!

И изображение пропало. Я подскочила, испуганно глядя на планшетник, который выпал у меня из рук прямо на стол. Что у нее там случилось? Снова стала набирать, нервно бормоча под нос «пожалуйста… пожалуйста… ответь». В ответ звучало «Абонент временно не доступен…»

Выбора не было, пришлось звонить куратору. Ответ пришел в виде звука, без изображения.

— Огни, я, конечно, весьма рад, что ты решила пообщаться со мною перед сном, — голос Дамьяна звучал странно, словно он бежал или занимался какими-то физическими упражнениями, ибо слышалось его тяжелое дыхание и странные фоновые звуки какого-то шипения. — Но я понимаю, что просто так ты звонить не стала бы? Что случилось?

— Я… я говорила только что с мадам Элен…

— О, ты решила сознаться в том, что нарушила мой очередной запрет. Ты меня удивляешь. Нет, поражаешь, честно.

— Да послушайте! На нее кто-то напал… прямо во время разговора со мною. Пожалуйста, вы же можете узнать, что случилось с нею? Может к ней пришел тот же убийца, что и коменданта… того… этого.

Ироничные нотки исчезли мгновенно из голоса Дамьяна, и даже дыхание выровнялось, когда он отрывисто произнес:

— Понял. Разберемся. А ты… срочно отдыхать! — рявкнул мне напоследок и отключился.

Я откинулась на спинку дивана и закрыла глаза рукой. Что происходит на этой базе? Ведь это военная база. Как вообще здесь могут происходить такие вещи, как убийства?! Беспокойство за Элен не утихло, но уверенность в Дамьяне, что он разберется, все же заставила немного расслабиться. Что за кошмарный день сегодня… то одно, то другое… Планшетник снова о себе дал знать, увидев незнакомый номер, напряглась и нерешительно ответила:

— С-слушаю…

— Неужели? Мне наверное надо молитву вознести, что ты, наконец, меня слушаешь, а, Огни? — голос Лима дрожал от еле сдерживаемой злости, и я не стала бы сомневаться, что он просто зол, ибо знала все его интонации, но что-то было не так.

— Лим, что тебе нужно… и как ты этот номер узнал? — осторожно поинтересовалась, страшно представить, что сделает куратор, если узнает об этом разговоре.

— Как, как… какая разница?! Слушай сюда. Не знаю, что там у вас с куратором, но я этого так не оставлю, поняла? Ты — моя! У него нет никаких прав на тебя. Это первое. Второе…

Парень замялся, а я чуть скривилась от его менторского тона, показав ему язык. Жаль, что он не видел.

— Боюсь, Огни, с побегом не выйдет… я хотел с тобой улизнуть с базы… сегодня отходит грузовой транспорт до Земли… я уже договорился с кэпом, но ты не пришла и потом… с Элен что-то случилось… она не выходит на связь.

— А причем тут Элен?

— Так она помогала мне с кэпом грузовика договориться. У нее какие-то связи есть с земным военным ведомством.

У Элен? Связи с Землей?!

— Лим, эта линия прослушивается…

— Не бойся, я ученый уже. Ничего он не услышит, только шипение, а номер я потом сразу сменю и регился я не на себя. Так что можно свободно поговорить.

— Уф-ф-ф, — выдохнула я непроизвольно, ибо новость была обнадеживающей.

— Интересно, что означает твой вздох? Ты действительно под арестом? Что натворить успела?!

— Ничего я не натворила, — буркнула я возмущенно.

— Ладно. Не перебивай и слушай внимательно. Ситуация — дрянь. Я выяснил, где девчонок наших держат. Они на нижних уровнях базы. Туда вообще доступ закрыт. И кто с ними там занимается и тренируют их вообще или нет, не известно. Только Элен мне сказала, что уже не впервой кадеток с Земли забирают себе дердамиины, причем проводят какой-то отбор, и лучшие не возвращаются. С парнями та же история. Вот такие дела. Так что нас всех скоро отправят на Иридию, так, по крайней мере, нам объяснили, для дальнейшего прохождения практики в боевых условиях… У них там война, Огни, а мы как пушечное мясо для них.

— Не-е-ет, — простонала, чувствуя что руки стынут от полученной информации.

— Ты это своему куратору говори, когда он к тебе подкатывать станет. И, Огни, судя по всему ты полетишь тоже на Иридию, в каком качестве — вот это вопрос.

А мне уже и спрашивать ничего не надо, и так понятно. Дамьян решил для себя оставить, не иначе. Мама! Ужас! Не заметила, как отгрызла ноготь, сплюнула и спросила в трубку:

— Лим, а мы правда теперь не сможем улететь?

— Я работаю над этим. Все рейсы приостановлены. Что за бедствие там в стыковочном, не знаю… В общем, попробую назавтра договориться. Ты держи планшетник при себе. Не допусти, что бы снова его отобрали. И вот еще тебе мыслишка для раздумий, дорогая, к нам на базу вылетел руководитель твоей выпускной группы… напомнить тебе, кто у вас руководитель?

— М-майор Эмингем? — от этой новости мне стало плохо вдвойне.

— Вот именно. Похоже, это комендант на тебя настучал… ну, что тебе какой-то там статус предоставили эти дерадмиины. Так что бежать надо однозначно и черт с ней… с этой практикой. Майор появится где-то дня через два. А нам еще на базе тусоваться до отлета на передовую Иридии больше недели. Так что думай, Огни, со мною тебе все же лучше будет.

— С тобой? Лучше? Мне?! — у меня истерика, не иначе.

— Да. Со мною. Я же тебя лю… — кашлянул и умолк. Затем снова продолжил: — В общем, Огни, мне пора отключаться. Думай, но недолго. Позвоню утром завтра. Отбой. И… целую.

И Лим, правда, отключился.

Чего? Что он не договорил? Он меня лю… любит что ли? С ума сойти! Нет, в это я не могу поверить. Нет… не хочу даже думать об этом. Мне есть сейчас о чем поразмышлять. Боль немного притупилась, хотя душа плакала по маме. Но мама всегда требовала от меня, что если ее не станет, я не должна предаваться унынию и страданиям. И как, скажите, как можно справиться и не плакать от потери близкого человека. Я так давно ее не обнимала. Теперь уже и не обниму. Никогда.