Его лицо было непроницаемым, взгляд – пристальным и серьезным. У Эмили появилось нехорошее предчувствие.

– Прошлой ночью ты просила, чтобы я остановился?

Что за странный вопрос?

– Конечно нет, – ответила Эмили. – Почему я должна была тебя об этом просить? Я хочу, чтобы это продолжалось вечно. Возвращайся в постель. – Она снова улыбнулась ему, хотя в сердце закралась тревога.

На его щеке дернулся мускул.

– Нам нужно поговорить.

Улыбка исчезла с лица Эмили. Она почувствовала себя так, словно ее грудь пронзил ледяной кинжал.

– О чем?

– О нас.

Его глаза не выражали ничего. Это был не тот Люк, которого она успела узнать за последние несколько недель. Человек, сидевший перед ней, был холодным и чужим. Похоже, риск, на который она пошла, не оправдался. Она заставила Люка потерять над собой контроль, и теперь он ее за это наказывал.

– Зачем? – произнесла она, натягивая одеяло до подбородка. – Я знаю, что ты собираешься мне сказать, Люк.

– И что же?

Эмили на секунду закрыла глаза.

– Ты считаешь, что нам следует перестать встречаться.

Его напряженное молчание было лучшим подтверждением ее правоты. Оно убило в сердце девушки последнюю надежду.

Открыв глаза, Эмили заставила себя посмотреть на Люка и продолжить:

– Я согласна.

– Правда?

К счастью, она лежала под толстым одеялом, и Люк не заметил ее дрожи.

– Разумеется. Мы с самого начала договорились, что наши отношения будут иметь временный характер, поэтому нам лучше положить им конец прямо сейчас.

– Почему?

«Потому что я, идиотка, думала, что ты изменишься. Потому что мое сердце разбито. Потому что я слишком сильно тебя люблю и мне больно слушать твои оправдания».

– Но ты именно этого хочешь, не так ли?

Люк вздохнул.

– Да. – Он поднялся. – Я должен идти.

Только невероятным усилием воли ей удалось сохранить спокойствие. Сердце разрывалось на части.

– Хорошо.

Подойдя к ней, Люк наклонился и крепко поцеловал ее в губы. Это был прощальный поцелуй, после которого он ушел не оглядываясь. Когда за ним закрылась дверь, Эмили осознала, что больше никогда его не увидит.

К горлу подкатилась тошнота, и она, прижав ладонь ко рту, побежала в ванну, где ее долго рвало. После этого девушка умылась холодной водой, рухнула на кровать и разразилась слезами.

Эмили обняла сестру.

– Ты отлично загорела, – сказала она, вяло улыбаясь.

– А у тебя изможденный вид. С тобой все в порядке?

Да какой там порядок! Она чувствовала себя лодкой, попавшей в десятибалльный шторм.

– Да, просто устала. Как прошел отпуск? – спросила Эмили, наблюдая за близнецами, ползающими по траве.

– Корфу – это рай на земле. Как раз то, что нам было нужно после того, как мы перенервничали из-за Чарли. Но я не стану утомлять тебя рассказами о пустынных песчаных пляжах, жарком солнце и средиземноморской кухне. Лучше расскажи, чем ты занималась эти две недели. Небось торчала с утра до вечера в какомнибудь офисе?

– Нет, работу я пока отложила, зато начала готовиться к выставке.

Чтобы не сойти с ума, она решила заняться чемнибудь более интересным. Любимое дело всегда помогало ей в минуты отчаяния.

– Правда? Это же здорово!

– Я хочу избавиться от части изделий, а то моя мастерская напоминает захламленный чулан. Ты мне поможешь там разобраться?

– Конечно, дорогая, – согласилась Анна, открывая меню. – Чем вызваны столь кардинальные перемены?

Эмили пожала плечами:

– Да так, ничем особенным.

– Как поживает неотразимый Люк?

У Эмили сдавило горло, и она отвела взгляд.

– Понятия не имею. Надеюсь, горит в аду. Анна уронила меню.

– Ты больше с ним не встречаешься? Эмили покачала головой.

– Что произошло?

– Я в него влюбилась.

Анна торжествующе улыбнулась:

– Я это знала.

– Он поставил точку в наших отношениях. Улыбка исчезла с лица старшей сестры.

– Почему?

– Не знаю. Сказал, что лучше расстаться, и ушел.

– О, дорогая, мне очень жаль. Неудивительно, что ты выглядишь такой разбитой.

– Сегодня, кстати, хороший день – я не плакала целый час.

Анна сжала ее руку.

– Думаю, тут не обойтись без вина. – Она сделала знак официантке.

– Я, пожалуй, лучше выпью ромашкового чая. Когда официантка приняла их заказ, Анна откинулась на спинку стула и пристально уставилась на сестру.

– Какого черта ты так на меня смотришь?

– Ты беременна.

Внутри у Эмили чтото оборвалось.

– С чего ты взяла?

– Твой внешний вид наталкивает на эту мысль.

– Что со мной не так?

– Ты бледна, под глазами тени. Краше в гроб кладут.

– Ну, спасибо тебе, сестренка, утешила, – пробурчала Эмили.

– Скажи честно, ты беременна или нет?

Отрицать правду не было смысла. К тому же сейчас она как никогда нуждалась в поддержке близкого человека.

– Беременна, – пробормотала она, закрыв лицо руками. – У меня была задержка, потом еще эти ужасные приступы тошноты… В общем, я сделала тест, и результат оказался положительным.

– Боже мой, как здорово! У близнецов скоро будет маленький кузен. Или кузина. Какой у тебя срок?

– Не знаю.

Анна нахмурилась:

– Ты еще не была у врача?

– Нет.

– Но ты должна заботиться о своем здоровье.

Эмили тяжело вздохнула:

– Анна, пожалуйста, не осуждай меня.

– Не буду, дорогая. Что ты собираешься делать?

Она ждет ребенка, и, возможно, этот ребенок убьет ее так же, как она убила свою мать. К отчаянию из-за разрыва с Люком примешивался страх.

– Обещаю, что обязательно схожу к доктору. Прошу, только не дави на меня. Мне нужно время, чтобы со всем этим справиться. Правда, я не уверена, что у меня получится.

– Люк тебе поможет, если ты все ему расскажешь.

– Он хочет детей не больше чем я.

– Чушь собачья. Все мужчины хотят иметь детей.

– Только не Люк.

– Он сам тебе это сказал?

– Да.

– Он солгал. Наверное, он страдает от какойнибудь психологической травмы.

– Да, похоже, он до сих пор не оправился после смерти любимой жены.

Глаза Анны округлились от изумления.

– Значит, Люк – вдовец?

– Да, он был женат. Три года назад его жена разбилась на машине. Их брак продлился всего полгода.

– Какой кошмар. Бедный Люк, – пробормотала Анна. – Думаешь, он все еще ее любит?

– Не знаю. После смерти Грейс он переехал в новую квартиру. Единственное, что там о ней напоминает, – это фотографии в альбомах. – Эмили помедлила. – Кажется, после нее у него никого не было. Я оказалась первой.

Анна подняла бровь:

– Похоже, он закончил ее оплакивать.

– Тогда почему он порвал со мной?

– Понятия не имею, но тебе следует сообщить ему о ребенке. Ты не можешь целую вечность притворяться, будто ничего не происходит. Предупреждаю, если ты в ближайшее время ничего не скажешь Люку, это сделаю я. Пустить все на самотек – значит потерять драгоценное время.

Эмили грустно улыбнулась:

– Тыто всегда была хозяйкой собственной судьбы.

– Было время, когда и я плыла по течению.

– Неужели?

– Да, когда училась в художественном колледже.

Эмили нахмурилась:

– Но тебе же там нравилось.

– Я всегда считала, что хочу заниматься живописью, но уже через неделю занятий сходила с ума от скуки. А спустя несколько месяцев я поняла, что выбрала неправильный путь, но не могла признаться ни себе, ни тем более друзьям, что втайне мечтаю стать бухгалтером. Это было бы равнозначно поражению. Вот я и оставалась там, пока не умер папа.

Эмили не верила своим ушам.

– А я думала, что ты стала бухгалтером из-за меня.

– Лишь косвенно. Благодаря этой работе я могла заботиться о тебе, но она мне очень нравилась, и я сделала неплохую карьеру. Я думала, ты знаешь, – вздохнула Анна.

Эмили покачала головой: