– Не волнуйся, – мягко говорит брат. – За вас он мне первым именем отвечает.

– Ну тогда дело другое, – соглашаюсь я.

Имя – оно и для людей важно. Вон Медвежонок пуп надрывает, только бы настоящее имя себе заслужить. Пока у тебя прозвище вместо имени – кто тебя слушать будет? Раз звать тебя никак, то ты никто и есть.

Это у людей так, во всяком случае у тех, что в нашей деревне живут. У эльфов же имя дается с рождения, в зависимости от заслуг предков. Если ты сделал что-то выдающееся, к имени добавляется второе, третье и так далее. Но вот если ты проштрафился, да так, что об этом веками говорить будут, имя ты теряешь. Последнее, как правило. А потерять первое, предками данное, – такой позор пережить сложно. Лучше уж умереть сразу. Так что, как бы лично Дон к нам ни относился, наизнанку вывернется, чтобы свою миссию выполнить.

– Спасибо, – говорю Риву, и брат кивает в ответ.

Дон ждет нас у выхода. В дом не заходит, то ли не желает, то ли Рив по обыкновению забыл его пригласить. Лицо следопыта по-эльфийски надменно, брови нахмурены. Совсем ему не по душе поручение князя, но деваться некуда, придется идти. Приветливо киваю, Дон мрачнеет еще больше.

– Готовы? – спрашивает недружелюбно.

Киваю в ответ, хлопаю по плечу Рива на прощание.

– Поосторожней там, – говорит брат. – Люди и так недолго живут, постарайся не торопить смерть.

– Ты тоже не надорвись, – ухмыляюсь я. – Отец народа как-никак, подданные еще одно болото наплачут, коли не побережешься.

– Иди уж… дядя народа, – смеется брат и хлопает меня по плечу.

Дон, отвернувшись, рассматривает облака на чистом небе. Наши братания ему как камешек в сапоге. Не смертельно, но жуть до чего неприятно.

– Дон, я на тебя надеюсь. – Рив внимательно смотрит на строптивого подданного, только что пальцем не грозит.

Эльф кивает с кислой миной. Мало кто может вот так реагировать на слова князя. Дон – может, надо отдать ему должное.

– Ну удачи вам. – Брат поднимает руку в прощальном жесте, и мы отправляемся в путь.

Не скажу, что все эльфы вышли нас провожать, но столько остроухих одновременно я, пожалуй что, и не видел, если вчерашний праздник во внимание не брать. Решили напоследок на настоящих магов посмотреть или знают о нашем походе побольше, чем я?

Меня окликают, желают удачи, одна девушка кидает венок из эльфийской национальной травы – остроуха. Подхватываю венок на лету, он, говорят, удачу приносит. А удача мне ох как понадобится. Впрочем, когда это она лишней бывала?

Селение эльфов проходим часа за два, больно уж оно большое и вытянутое. Еще часов пять идем по болоту, проклиная грязную воду, запах и вездесущих комаров. Я уже начинаю тревожно поглядывать на небо, когда болото наконец заканчивается. Ну здравствуй, Злой лес, давненько не виделись!

Привычно прослушиваю окрестности. Никого из опасных! Удивительно, прямо скажем. Как правило, у болота какая-нибудь тварь постоянно вертится – вдруг да вылезет что съедобное?

Не хотят, и не надо, не больно-то и хотелось. Дон занимает место в голове отряда, я иду замыкающим. Идем молча, спутники мои поняли уже, что из себя Злой лес представляет, настороженно зыркают глазами по окрестностям, готовые, как им кажется, ко всему.

Они ошибаются. Эльф не обращает внимания, Медвежонок заметить не успевает, а господа маги просто не имеют понятия, что это и есть долгожданная опасность.

Рой. Дикие пчелы Злого леса. Пока только отдельные особи, но от гнезда они ведь далеко не улетают. Теперь понятно, почему в округе так пусто, мелкие насекомые эти – смертельно опасный противник для любой твари.

– Стой! – кричу во всю глотку, не боясь привлечь внимание обитателей леса.

У пчел ушей нет, а зверей поблизости не имеется, раз уж тут рой обосновался.

Маги и Медвежонок послушно замирают, эльф поворачивается ко мне с недовольной гримасой:

– Что еще?

– Пчелы, – говорю я коротко.

На лице эльфа презрение сменяется недоумением, затем – пониманием.

– Они для вас опасны? – уточняет он.

– Жрут они нас, – соглашаюсь.

Дон задумчиво чешет затылок, совсем как человек.

– Пчел я от вас отвадить не смогу, – сознается он. – Меня они не тронут, но и слушать не станут.

Я так и подозревал. Хорошо хоть, не понадеялся на то, что Лес не тронет ни эльфа, ни его спутников. Может, если б с нами Рив был, и обошлось бы, а с Доном – лучше опасность стороной обойти. Отношение Леса к эльфу зависит от Силы последнего, а Дон, хоть и хорош как воин, маг все-таки посредственный.

– Ходу, – говорю, отодвигая эльфа плечом.

Тот кривится недовольно, но не возражает, знает, что виноват.

Иду настороже, пчелы пока близко не подлетают, либо не засекли еще, либо не до нас им пока что. Пока это еще до матки донесут весть, что мясо рядом ходит, пока она приказ отдаст воинам-пчелам, может, и проскочим. Ну а если Звел-охотник милости не окажет, останется только огнем-дымом отпугивать, не любят это пчелы. Жаль, огонь в Злом лесу, почитай, и не горит почти…

Примерно вычисляю, где гнездо находится, это место обходим по широкой дуге. Вроде бы достаточно далеко отошли, не должны погнаться. Хотя лучше не рисковать понапрасну, вдруг да ошибся я. Поэтому идем быстро, почти бегом. Пока Медвежонок не натыкается на огнегада.

Тварь приподнимается на коротеньких лапках, готовясь окатить незваного гостя струей огня, но тут вмешивается Дон. Вскинутая рука, пара слов, больше напоминающих шипение, тварь проглатывает готовое выплеснуться пламя и исчезает в кустах со смущенным видом.

Медвежонок стоит бледный, руки трясутся. Понятно, за шаг до смерти был, никто помочь не успевал, ни я, ни маги, если б не эльф, не спастись парню. Моя ошибка, так спешил от роя уйти, что забыл местность проверять. Впрочем, огнегада не всегда вычислишь, змееныш – мастер в прятки играть.

– Повнимательней будь, – говорит эльф, в его голосе торжество.

Киваю, соглашаясь.

– Ты прав, – говорю, по лицу Дона скользит и исчезает сразу недоуменная гримаса. Кажется, он не ожидал, что я так легко признаю свой промах. И напрасно, ошибки можно признавать или не признавать, но никуда они от этого не исчезают. Более того, посчитав, что ты прав, в следующий раз сделаешь точно такую же глупость, и не факт, что выпутаться сумеешь.

– Привал, – объявляю я.

Господа маги тут же садятся на землю, пьют по глотку из одной фляги. Одобрительно хмыкаю, кое-чему они научились за то время, пока мы вместе путешествуем. Сели спина к спине, чтоб никто незаметно не подобрался, пользуются короткой передышкой, чтобы восстановить силы. Пьют немного, хотя, наверное, жажду сильную испытывают, понимают, что потом воды можно и не найти. Честное слово, я их уважать начинаю. Господину Излону, конечно, учиться поздновато уже, а вот из Релли я мог бы попробовать охотницу сделать неплохую. А что? Предложу остаться в деревне со мной, живу один, дом достраивать не надо. А там, глядишь, и свадьбу сыграем, дети пойдут…

– Спасибо, милый, но я, пожалуй, все же вернусь в столицу, – улыбается девушка, и я чувствую, что краснею.

– Я что, – вслух говорил? – лепечу смущенно.

– Нет, я просто мысли читаю, – легко признается она.

Сразу как серпом по самому тому. Ну и кто же, скажите на милость, женится на той, кто твои мысли, как каракули эльфийские, читает?

Эльф довольно ухмыляется, наблюдая за моей смятенной физиономией. Сразу появляется желание дать ему раза, чтоб не скалился, но усилием воли загоняю раздражение куда подальше. Нельзя ссориться, как ни крути, мы в одном отряде. На помощь приходит Релли. Состроив невинную рожицу, девчонка спрашивает у эльфа, хлопая ресницами:

– А хочешь, я за тебя выйду?

Паника на высокомерном холеном лице Дона бальзамом на мое сердце. Нет, все-таки я ее люблю! Смеюсь от души, злорадно наблюдая за растерянным эльфом. А Релли закидывает ему руки на шею и пытается поцеловать. Эльф испуганно отшатывается, отталкивая девушку. На лице – злость и растерянность, понимает, что стал посмешищем, и понятия не имеет, как себя вести. Мужику хоть меж рогов можно двинуть, а с девкой что делать?