"Но зато спасётся мальчик, — подумал Джер бесстрастно, а земля с бешеной скоростью неслась ему навстречу. — Он приземлится на меня, как на подушку".

Но Джер не учёл одного: внизу были деревья.

Растрескавшийся и покрытый мхом тротуар спустя равные промежутки был обсажен невзрачными церцисами. Даже летом на них почти не бывало листвы, однако зато крону образовывало много мелких веток. Джер, не выпуская ребёнка из рук, угодил прямо в густую крону одного из этих деревьев. Он ощутил острую боль, но если бы они сразу рухнули на тротуар, то сейчас он бился бы в агонии на асфальте. Острые ветви хлестали, кололи, царапали его, вспарывали кожу, сучья с треском впивались в тело, цепляясь за штаны, за кожаную куртку. Но зато каждая ветка замедляла падение. Однако когда Джер свалился с дерева, с шумом ударившись о землю, у него от боли перехватило дыхание, а перед его глазами заплясали тёмные круги.

Когда зрение прояснилось, он понял, что лежит на спине, прижимая Йона к себе.

Вокруг, осыпаясь, кружили блестящие листья церциса.

"Господи… — подумал он. — Мне удалось! Даже не верю…"

Что-то тёмное с глухим стуком упало возле него на тротуар. Морена! Она приземлилась, — спружинив, как кошка. Вернее, как большая кошка. Прыжок с третьего этажа — это чересчур даже для вампирши. Джер увидел, как её ноги ударились об асфальт и она упала вперёд на руки.

"Это наверняка больно", — подумал он с отстранённым сочувствием.

Однако в следующее мгновение Морена, вскочив, оказалась рядом и склонилась над ним.

"Ты в норме?! — воскликнула она и про себя, и вслух. На Джера уставились её дикие голубые глаза из-под разметавшихся всклокоченных волос. — Джер!!"

" Ох! Ведь это ты заорала, когда я прыгнул, — подумал Джер. — Мне следовало бы догадаться".

Он моргнул, смотря на неё снизу.

— Да, в норме, — ответил он слегка заплетающимся языком.

И тронул мальчика, лежащего на нём.

— Йон! А ты в норме?

Йон пошевелился. Он немного привстал, не разжимая рук, вцепившихся в куртку Джера.

На его рукаве осталось прожжённое пятнышко. Серые глаза мальчика были сейчас большими… и подёрнутыми какой-то дымкой. Он выглядел серьёзным и одновременно смущённым.

— Это было правда жутко, — произнёс он.

— Ещё бы! — Джер сглотнул. Он не умел говорить ласковые слова, да ему никогда и не приходилось их произносить, но сейчас они посыпались из него сами по себе: — Прости меня, Йон… Мы не должны были так поступать. Это было просто свинство… мне правда жаль… сейчас мы отвезём тебя домой. Больше тебя никто не обидит. Мы отвезём тебя к папе.

Глаза мальчика всё ещё были полны грусти.

Они смотрели устало, тоскливо и укоризнено.

Джер никогда не ощущал себя таким чудовищем, даже в ту ночь в лесу, когда понял, что охотится на себе подобных.

Мальчик постепенно успокаивался, хотя подбородок его дрожал.

Джер посмотрел на Морену:

— Ты можешь стереть его память? Не думаю, что ему надо помнить обо всём этом.

Морена всё ещё учащенно дышала, лицо её было бледным, зрачки расширены.

Однако, поглядев на Йона, она кивнула:

— Конечно, я всё сделаю.

— Ты знаешь, ведь он не Неукротимая Сила, — произнёс Джер ровным голосом, словно говорил о погоде.

Морена вздрогнула. Потом, на мгновение закрыв глаза, отбросила волосы назад.

— Он необычный мальчик… Не знаю, кем он будет — может, президентом… знаменитым доктором… биологом или кем-либо ещё… кем-то выдающимся, потому что у него есть внутренний свет — что-то, что не даёт ему рехнуться или впасть в истерику… Но всё это не имеет никакого отношения к Неукротимой Силе…

— Хорошо! Знаю, довольно! — выкрикнула Морена, и до Джера дошло, что он всё ещё что-то бормочет, не в состоянии остановиться. Тогда он смолк. Морена вздохнула: — Я ошиблась. Он не Неукротимая Сила. Идёт?

— Идёт. — Джер почувствовал себя чуточку спокойней. — Прошу тебя, сотри…

— Да! А я что делаю? — Морена положила руки на хрупкие плечи Йона. — Послушай, малыш, я… извини меня. Я не думала, что ты… э, в общем, что ты сиганёшь.

Он молчал. Если Морена ожидала прощения, то она его не получила.

Глубоко вздохнув, она продолжила:

— Это был поганый день, так ведь? Почему бы тебе просто не забыть обо всём? Ты не успеешь опомниться, как уже окажешься дома.

Джер почувствовал, как поток сознания Морены потянулся к мозгу мальчика, осторожно касаясь его своей Силой. Взгляд Йона изменился, сейчас он растерянно смотрел на Джера.

— Всё нормально, — шепнул ему Джер. — Это не будет больно.

Он не отрывал взгляда от глаз Йона, стараясь успокоить его, в то время как Морена внушала мальчику:

— Ты должен всё забыть… — Её голос звучал монотонно и мягко. — Почему бы тебе не поспать? Ты можешь немного вздремнуть… а когда проснёшься, окажешься уже дома.

Веки Йона опустились. В последнее мгновение он еле заметно улыбнулся Джеру сонной улыбкой… почти незаметно, но эта мимолётная перемена в его лице сняла тяжесть с сердца Джера. А потом ресницы Йона тяжело опустились, и его дыхание стало ровным и спокойным. Джер приподнялся и осторожно положил спящего мальчика на тротуар. Он поправил ему одёжку и несколько минут наблюдал, как поднимается и опускается грудь ребёнка.

Джер повернулся к Морене:

— Благодарю.

Она повела плечами и резко выдохнула:

— Это самое меньшее, что я могла сделать. — И она как-то странно посмотрела на Джера.

Он понял, о чём подумала Морена: если он так заботится о мальчике, то почему попросил её стереть его память, а не сделал этого сам?

"Потому что я больше не могу это делать", — сухо подумал Джер.

А вслух сказал:

— Я правда как-то устал после всего… У меня почти не осталось Силы…

— Неужели?.. — Её голубые глаза немного прищурились и смотрели испытующе.

— К тому же я ушибся. — Джер немного напряг мышцы и осторожно пошевелился, ощущая при этом, как протестует каждая частица его тела.

Пытливость во взгляде Морены тут же сменилась озабоченностью. Она наклонилась к Джеру и начала ощупывать его тело лёгкими, уверенными прикосновениями.

— Ты в состоянии двигаться? Как твои ноги? Ты их чувствуешь?

— Двигаться я могу, однако…

— Джер… прости меня. — Она выпалила это неуклюже, будто ребёнок. — Я не хотела… Я не думала, что так выйдет… Мальчик шокирован… Ты ранен. Я вовсе не хотела этого.

"Мальчик шокирован? — подумал Джер. — Только не рассказывай, что это тебя волнует".

Но у Морены не было причин врать. К тому же Джер никогда не видал её такой печальной, и в её глазах явно читался испуг.

— Я не ранен, — возразил Джер.

И этот слабый протест, казалось, отнял у него последние силы. Вдруг он почувствовал головокружение, смутное, лёгкое головокружение, как если бы он всё ещё продолжал лететь с крыши.

— Нет, ты ранен, — произнесла Морена со своим обычным упрямством, которое всегда проявлялось в спорах между ними.

И её рука потянулась к его щеке, к той, которую задел пылающий обломок.

Опалённая кожа болела, однако прикосновение Морены было таким лёгким…

Казалось, от её пальцев исходит прохлада, успокаивающая боль.

— Морена, что ты делаешь? — вздохнул Джер.

— Даю тебе немного Силы. Ты ослабел, и она тебе необходима.

Даёт ему Силу? Он никогда не слышал о подобном. Однако она делала это. Джер чувствовал, как ожог быстро заживает, как сила Морены вливается в него.

И Джер почти простонал, охваченный неожиданным ознобом:

— Морена…

Морена не отрывала взгляда от лица Джера, и вдруг весь мир для него исчез… Он не видел больше ничего, только её глаза… Он слышал лишь её тихое неровное дыхание, чувствовал лишь её мягкие прикосновения.

— Джер…

Почти падая, они потянулись друг к другу.

Серебристая нить, соединявшая их, становилась всё короче. Им не за что было ухватиться… И руки Морены удержали его, обняли, и он почувствовал, как её тёплые губы прикоснулись к его губам.