— Ты вступил в заговор с Быстрым Беном и Каламом. Ты помчался к ним на Семиградье — и чего достиг? Императрица стоит на зыбучем песке, джисталь бродит без оков по коридорам власти, Коготь ослаблен и прогнил изнутри, мои верные виканы в осаде. Скажи-ка, Тайскренн, мог ли ты предвидеть ответ Д'рек на измену жрецов и жриц?

— Измену?

— Д'рек истребила твоих сотоварищей! В каждом храме!

Верховный Маг помолчал. Бог становился все беспокойнее. — Год назад один мой старый друг спешно направился сюда, отплыв из Великого Храма Д'рек в Картуле.

— Так ты знал?

Тайскренн тихо улыбнулся: — Нанятый им корабль принадлежит мне. Увы, он об этом не ведал.

— Так и знал! — воскликнул Темный Трон. — Ты никогда не покидал культа!

— Осенняя Змея — вестница смерти, а смерть приходит ко всем. Ко всем нам, смертным. Как можно забывать об этом? Какой смысл?

— Империя — моя! Не Д'рек! Не твоя!

— Император, твоя паранойя всегда пугала меня даже больше твоей жадности. Во всяком случае, Лейсин правит… пока что. Или, — покосился он на бога, — ты планируешь триумфальное возвращение?

— Спасти всех от самих себя? Ну уж нет. Ненависть — самый цепкий сорняк нашего мира… особенно если люди вроде тебя бездействуют.

— Я насадил много садов, Император, но все они одичали или погибли.

— Почему ты согласился стать затычкой для Быстрого Бена?

Верховный Маг удивленно моргнул.

— И почему он не позвал тебя, когда я послал его в такой кошмар?

— Я был бы очень разочарован, — медленно проговорил Тайскренн, — если бы он позвал меня так скоро. Я уже сказал, что смотрю на дела в нашем мире из отдаленной перспективы.

— Почему Д'рек не убила тебя?

— Она пыталась.

— Что?!

— Но я отговорил.

— ВОЗЬМИ МЕНЯ БЕЗДНА, КАК Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ!

— Даже боги должны уметь сдерживать темперамент, — заметил Тайскренн, — дабы не подавать дурной пример.

— Что ты сказал Д'рек?

— То, что сейчас сказал тебе.

— Мой темперамент в порядке! Я совершенно спокоен — исхожу яростью и гневом, да, но спокоен!

Они помолчали. Наконец бог пробормотал: — Бедные мои виканы…

— Они не так уязвимы, Император, как ты страшишься. У них будут Нил и Нетер. У них будет Темул, а когда он состарится — через десятки лет — он обучит юного воина, чье имя Колтейн. — Маг сложил руки за спиной, хмурясь на застланный дымом город. Занималась заря. — Если хочешь страшиться — страшись за своего ребенка.

— Я ничего не…

— Лжешь. Темп вышел из Щупова кабака — и ты убежал.

— Тактическая необходимость!

— Разумеется.

— Ты сидишь в гадючьем гнезде. Рад за тебя. Прощай.

Тайскренн изобразил поклон. — Император, прошу передать приветствия Котиллиону.

— Передай сам, если осмелишься.

— Не я отнял у него Калама. Кстати, ассасин жив?

— Он в Мертвом Доме. Достаточный ответ?

— Не вполне.

— Знаю! — Темный Трон радостно захихикал и пропал, словно туман на ветру.

Утро выдалось ясное, солнце уже припекало; старший следователь остановился у входа в Имперскую Канцелярию Картула, поправил мундир, убедившись, что на нем ни складочки; лизнул ладони и заботливо пригладил буйные волосы. Ну, буйные в его представлении. Бросил взгляд на сапоги, удостоверившись, что они начищены до блеска — и торопливо взбежал по ступеням.

Скорее кивок, чем формальное отдание чести замершим по сторонам стражникам — и по коридору к конторе Командора. Уверенный и короткий стук. Услышав заглушенное дверью разрешение войти, он распахнул створки и строевым шагом подошел к столу, за которым сидел офицер.

Тот поднял взор и скривился: — Ладно, напыщенный осел. Давай излагай.

Старший следователь невольно сник, но приложил все усилия, чтобы скрыть это. — Я имею доложить вам, сэр, относительно расследования, тщательно проведенного мною по делу о таинственной смерти жрецов и служителей храма, посвященного Д'рек и находящегося на…

— Да хватит! Ты хотел доложить результаты? Переходи прямо к ним.

— Слушаюсь, сэр. Учитывая отсутствие свидетельств противоположного рода, сэр, прихожу к единственно возможному выводу: посвященные Д'рек, все как один, свершили оргию самоубийства в течение одной ночи.

Липкие глазки неприятно долго разглядывали его. — Сержант Хеллиан, проводившая расследование в прошлом, пришла к тому же выводу.

— Очевидно, она была старательной женщиной, сэр.

— Пьяницей. Я отослал ее в Четырнадцатую.

— В… Четырнадцатую?!

— Изложи выводы в письменном виде, — сказал Командор, — и закрой дело. А теперь — вон отсюда.

Старший следователь отдал честь и вышел со всем оставшимся у него достоинством. Вдоль по коридору — новый кивок страже — в двери, во внутренний дворик, затем по ступеням.

Тут он помедлил, поднял голову. Солнечные лучи разбрызгались по великолепным сетям пауков — паральтов, ныне ставших обитателями города Картула. Узоры кристальной красоты, бриллиантовые нити, блистающие на фоне поразительно синего неба.

Оптимизм возвращается, подумал он, решив, что никогда еще не видел столь потрясающего зрелища. И пошел легким шагом. Сапоги звонко стучали по камням мостовой.

Десятки громадных пауков, прячущихся в пещерки, выгрызенные в стенах башен, смотрели холодными фасетчатыми глазами. Смотрели вниз на всех, кто там ползает. Смотрели иногда с любопытством, но всегда спокойно — хотя шепот голода проносился по жидким мозгам.

Сети расставлены.

Столь хитроумные ловушки недолго остаются пустыми.