– «Афродиту» за борт! – приказывает командир.

На палубе начинается какое-то странное представление. Из люка появляется нечто похожее на резиновый баллон со свисающими с него проводками. На палубе матрос накачивает баллон из маленького цилиндра со сжатым воздухом. Два-три товарища стоят рядом, чтобы помочь ему.

– Стоп! Много!

Перекачали лишнего. Спустили немного.

– Стоп! Слишком мало!

Опять пошёл в работу цилиндр. А тем временем силуэт угрожающе увеличивается.

Море неспокойно. В такую погоду нужна морская сноровка, чтобы удержаться на палубе. Наконец, баллон накачали до нужных размеров.

Потом его осторожно спустили с палубы. Обычный резиновый баллон, с которого свисают металлические полоски. Накачанный до размеров, которые задумал для него изобретатель, он будет держаться, высоко выступая из воды.

Командир уже начал ругаться, выходя из себя. Эта возня с баллоном слишком затянулась.

– Какой-то кабинетчик придумал, который и представления не имеет, что такое подводная лодка и что такое море. Его самого бы сюда, да в тёмную ночь, на при волне, да ещё когда на тебя идёт корабль…

И командир вышел из себя, и команда нервничала, но командир получил строгий приказ как следует опробовать «Афродиту», так что делать было нечего.

Лодка развернулась. А патрульный корабль сбился со следа: эта «Афродита» обманула-таки его радиолокационную станцию. Баллон давал точно такое же отражение, как боевая рубка подводной лодки.

«Афродита» была импровизацией, полезным помощником – и ничем больше. И таковой осталась. Единственная надежда на перемену в судьбе крылась в подводных лодках нового типа. А пока что продолжал действовать лозунг подводников – «Сделай или умри».

В конце октября фрегаттенкапитэн – капитан 2 ранга Карл Эммерманн после пятимесячного похода вернулся на свою базу во Франции.

– Какие новости на флотилии? – спросил он у командира флотилии и поинтересовался, как дела у того, другого, третьего командира, но в ответ чуит ли не после каждой фамилии следовал красноречивый ответ – молчаливое пожимание плечами.

– Вы счастливчик, Эммерманн, и мы рады приветствовать вас и пожелать вам удачи.

Счастливчик? У Эммерманна перехватило горло. Кунке отвернулся и стал барабанить костяшками пальцев по подоконнику. И это было красноречивым ответом.

Мысли Эммерманна вернулись к только что закончившемуся походу. Невесёлый был поход, особенно одно событие июня.

Эммерманн имел задание действовать в Южной Атлантике. Прежде всего был долгий подводный бросок к югу от Азорских островов. Потом они получили радиограмму: «Примите топливо и провиант с корабля снабжения «U-118»». Это была одна из лодок снабжения IXd2. Эммерманн взял курс на рандеву. За несколько часов до прибытия туда радист зафиксировал гидрофоном подводный взрыв, а затем слабый шум винтов.

Эммерманн прильнул к гидрофонам. Лицо его сделалось мрачным и неподвижным.

– Боюсь, господин командир… – начал было радист, но Эммерманн жестом прервал его, повернулся на каблуках и вышел.

Он понял, что рандеву не состоится.

Тогда Дениц приказал Ланге, у которого была боевая лодка серии IXc, встретиться с Эммерманном и действовать как корабль снабжения.

Ланге был взбешён.

– Чёрт знает что! Тащиться через весь Бискайский залив, прятаться от самолётов – и все это для того, чтобы стать дойной коровой!

Эммерманн заправился и позже имел несколько побед. Он получил радиограмму, что награждён дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. Этого он не ожидал. Его командир электромеханической боевой части заметил, что Эммерманн был не слишком рад этому, он смотрел на это как на лавры, выданные авансом и потому не очень уютно сидевшие у него на голове.

– Мы будем выглядеть довольно глупо, если до возвращения домой больше ничего не запишем на свой лицевой счёт, – поделился Эммерманн своими мыслями.

Но перспективы на новые победы не вырисовывались. Эммерманн получил участок бразильского побережья от Натала до Рио – гигантский район, по площади побольше Средиземного моря. Вдобавок в том же районе действовали Гуггенбергер и Краус на лодках серии IXd2, Хельтринг и Мюллер на старых лодках серии VIIc и Маус на лодке серии IXc.

«Так, – сказал себе Эммерманн, – а что бы ты делал, если бы был шкипером британского парохода? Какой курс ты избрал бы, чтобы избежать встречи с этими проклятыми подводными лодками?»

Найдя, к собственному удовлетворению, ответ, он стал ходить поперёк предполагаемых путей.

Вначале Эммерманн побродил туда-сюда возле Рио. Пару раз услышали слабое эхо на «Метоксе». И всё. К этому времени самолёты противника использовали радиолокационные станции лишь прерывисто, и потому они не могли быть обнаружены с точностью.

– Мне почему-то кажется, что «Метокс» выдаёт нас, – сказал Эммерманн оператору станции.

– Очень может быть, господин командир. Некоторые мои друзья с других лодок пришли к такому же выводу.

– Всё время одно и то же: когда мы долго находимся в море, аппараты вроде этого на ходу устаревают. Техника обгоняет время.

– А посмотрите на наше античное вооружение, – вмешался старший помощник. – У других уже счетверённые установки, а мы удовлетворяемся бедной старенькой двадцатимиллиметровкой и совсем старой стопятимиллиметровкой.

– Знаю, но надо обходится тем что есть, и тут уж ничего не поделаешь.

– В таком случае я предлагаю, – продолжал старпом, – вообще отказаться от использования «Метокса». Наверняка уже есть что-нибудь получше, что делает «Метокс» бесполезным. Такое уж наше счастье.

– Правильно! Выключай эту чёртову штуку!

И действительно, позднее стало известно: противник обнаружил, что «Метокс» излучает определённые импульсы, по которым легко определить его пеленг.[35]

И в вахтенный журнал вошла соответствующая краткая запись.

Топливо опять заканчивалось, а новые победы, как и опасался Эммерманн, не приходили. Дениц приказал заправиться от лодки Гуггенбергера и назначил рандеву двух лодок.

Но через день-другой от Гуггенбергера ничего не было слышно. От Мауса[36] тоже. До этого оба они были под Рио, чуть южнее Эммерманна. Затем, согласно последним сообщениям из штаб-квартиры, их застигли врасплох самолёты в тот момент, когда они всплыли для подзарядки батарей, и потопили.

И вот Эммерманн увидел два парохода. Целые недели хоть бы что – и тут сразу два! Но один держал курс на север, а другой – на юг, и у Эммерманна не оставалось другого выбора, кроме как один отпустить. Но и выбранную жертву он не смог потопить быстро и тихо. В Рио подняли тревогу после сигнала SOS, поданного со второго судна. И Эммерманн покинул этот район и направился к Сантусу, где потопил четвёртое за этот поход судно.

– В эти трудные времена двадцать четыре тысячи тонн – это не такое уж плохое начало, – сказал он успокоительным тоном команде, которой надоело монотонной хождение взад-вперёд и пустые поиски.

В этот же день пришла радиограмма от Хельтринга, действовавшего к югозападу от Натала: «Сильно повреждён самолётом и противолодочными кораблями».

Потом пришла ещё одна радиограмма:

Эммерманн снова вступил в разговор с радистом: