– Аннабель! – воскликнула она. – Что ты здесь делаешь?

Аннабель выглядела взволнованной.

– Я... Я хотела спуститься к вам, – сказала она. – Что-то разбудило меня, и я испугалась, а потом я вспомнила, что ты скоро станешь моей новой мамой, и подумала, ты не будешь против, если я спущусь к тебе.

Эмма, смеясь, взглянула на Деймона.

– Конечно, нет, – мягко успокаивающе сказала она. – Но что разбудило тебя? Это была Луиза?

– Нет, – покачала головой Аннабель. – Это была не Луиза. По крайней мере, я уверена в этом. Я знаю ее походку, и обычно всегда могу отличить ее шаги от других. – Она заколебалась. – Я не уверена, что это было. Когда я проснулась и села, было тихо, но мне показалось, что в комнате кто-то был. – Она сжала руку Эммы. – Я испугалась, правда. Я не просто так говорю.

Эмма притянула ее на кушетку, и Аннабель прыгнула Деймону на колени.

– Я слышала, как вы разговаривали, – сказала она, поэтому я знала, что вы здесь. – Она крепко обхватила ручками Деймона. – Папочка, ты действительно любишь Эмму, да? И ты не станешь думать по-другому после... ну, после свадьбы?

Эмма взглянула на Деймона поверх головы Аннабель и увидела выражение его глаз. Он сказал ей больше, чем слова, и в этот раз между ними уже не было непонимания.

Деймон погладил Аннабель по голове.

– Я люблю Эмму, – сказал он. – И я не передумаю. Я уже давно люблю ее, и не очень похоже, что когда-нибудь разлюблю ее. Ты так не думаешь?

– А Эмма любит тебя так?

– Конечно, люблю, – быстро сказала Эмма. – Не тревожься, дорогая. У тебя будет настоящий дом и семья, как у других маленьких девочек. Мы с папой всегда будем с тобой, когда ты будешь нуждаться в нас.

– О, я очень надеюсь, что так будет, – возбужденно сказала девочка, и Эмма подумала, как хорошо было бы компенсировать ребенку все горе и муки, которые она испытала сначала из-за своей матери, а потом из-за того, что ослепла.

Они некоторое время разговаривали, Аннабель рассказывала отцу абсолютно обо всем: чем они занимались с Луизой и то, что Роза снова скоро будет матерью. Эмма налила ей немного лимонаду, и она явно наслаждалась, что была центром внимания.

Потом, когда стало уже поздно, Деймон твердо сказал:

– Время отправляться спать, миледи. Уже почти десять часов.

Аннабель состроила рожицу, а Эмма подумала, что она была такой веселой и оживленной, что мало кому, глядя на нее сейчас, пришла бы в голову мысль, что она была слепая. О, пожалуйста, страстно подумала она, пусть она снова будет видеть.

– Ты проводишь меня? – Аннабель повернулась к Эмме. – Пожалуйста!

Эмма подняла и поставила ее на ковер.

– Конечно. Скажи спокойной ночи папе и пойдем.

Аннабель любовно поцеловала Деймона, и, пританцовывая, весело выбежала из комнаты. Эмма более медленно последовала за ней. Она не стала включать свет. Лунный свет освещал лестницу, и кроме того, Аннабель не нужен был свет, чтобы видеть.

Аннабель уверенно поднималась по лестнице, то и дело останавливаясь, чтобы Эмма могла ее догнать. Эмма никогда не видела ее такой беззаботной и не стала ее останавливать, хотя и знала, что из-за все этих волнений Аннабель теперь не скоро уснет.

Свет в ее комнате не горел. Аннабель пошла вперед, и Эмма, которая шла немного сзади, не видела дошла ли девочка до спальни. Она подняла руку, чтобы включить свет, но неожиданно чья-то рука зажала ей рот, заглушая ее удивленный крик. Сильные руки грубо схватили ее сзади за плечи. Она стала бороться, безуспешно пытаясь вырваться, но когда зажегся свет, она увидела, что мужчина, который схватил ее, в другой руке держал револьвер, направив его на Аннабель. Девочка замерла около кровати, словно ощущая какую-то скрытую опасность.

– Эмма, – позвала она неуверенно. – Эмма?

Эмма отчаянно боролась с державшим ее мужчиной.

– Что с этим ребенком? – неожиданно услышала она. – Она что, не видит? – Он отпустил Эмму. – Один звук, и я выстрелю в нее!

Эмма потерла онемевшую руку и, не задумываясь об опасности, одним резким движением высвободилась и бросилась к Аннабель.

– Дорогая, – она, – все в порядке. Только ничего не говори.

Аннабель тихонько заплакала и прижалась к ней. Эмма взглянула на мужчину. Он был невысокого роста, крепкий, черноволосый, и, судя по разрезу глаз, не чисто европейского происхождения. У него были тонкие усики, и он выглядел безжалостным противником. Мужчина угрожающе повел револьвером и спросил:

– Где Торн? Эмма заколебалась.

– Я... я не знаю, – солгала она. Мужчина пододвинулся к ней.

– Не вешай мне лапшу на уши! Ты была с ним весь вечер. Я слышал вас. Где он сейчас? Давай говори... или может пострадать ребенок.

Эмма с трудом сглотнула и огляделась. Только теперь она заметила, что комната была тщательно обыскана. Кругом был страшным кавардак, даже матрацы были распороты, и их содержимое выпотрошено на паркет. Игрушечный домик тоже был распотрошен, а игрушечные столики и стулья сломаны. Хорошо хоть, что Аннабель не могла этого видеть, подумала она.

– Он... он в гостиной, – сказала Эмма, не в силах ложью подвергнуть жизнь ребенка опасности. – Но, пожалуйста, что вам нужно? У нас нет здесь никаких ценностей. Ради всего на свете, берите, что хотите, и уходите. Только уходите!

Мужчина прорычал:

– Заткнись!

Он обернулся и взглянул вглубь коридора. Там все было тихо, и словно читая ее мысли, он сказал:

– Та блондинка вам не поможет, леди, и я почему-то не думаю, что кто-нибудь поспешит на помощь.

– Луиза? Что вы с ней сделали?

– Ничего, ничего. Она в порядке. – Он злобно ухмыльнулся. – Возможно, у нее утром сильно поболит голова, но я не играю в игры с убийствами дамочек!

Эмма покачала головой. Все это походило на безумный кошмарный сон. Но она знала, что от него нельзя было избавиться, проснувшись. Ведь не могли же их жизни закончиться сейчас, когда они только что нашли друг друга!

Человек снова взмахнул револьвером.

– Идите сюда, – приказал он, – Вы обе пойдете со мной.

Эмма медленно встала. Аннабель дрожала, и ее собственные ноги были как ватные. Что ему было нужно от них?

Эмма притянула к себе Аннабель.

– Пойдем, дорогая, – прошептала она ободряюще. – Пойдем поищем папу.

Пальчики Аннабель крепко сжали ее руку.

– Этот... этот человек собирается убить моего папу? – рыдание прервало ее речь.

Эмма резко покачала головой.

– Нет. Нет! Конечно, нет. Он хочет поговорить с ним, и все.

– Но у него пистолет, да? Эмма была поражена.

– Откуда ты знаешь?

– Я догадалась. Как же еще он заставил бы нас делать то, что он хочет?

– Ты слишком много слушаешь телевизор, – сказала Эмма слабым голосом, но она не могла отрицать правду.

Гостиная выглядела очень уютно в приглушенном свете. Деймон все еще сидел со стаканом виски на кушетке. Он лениво перелистывал какой-то технический журнал. При их появлении он удивленно оглянулся.

– Аннабель! Я думал.. Что, черт возьми, это значит? – Он увидел внезапно появившегося за ними мужчину с маленьким, но смертоносным оружием в руке.

– О, Деймон, – прошептала Эмма, слегка покачнувшись.

Деймон вскочил на ноги, но мужчина грубо схватил ее за руку.

– Погодите, леди, – сказал он. – Нам с мистером Торном надо кой о чем поторговаться.

Нежный влажный вечерний воздух, полный ароматов растущих вокруг дома цветов – мимозы, гибискуса и других, струился сквозь открытые стеклянные балконные двери. Это была ночь, созданная для любви, для встреч любовников, потерявшихся в их собственных созданных ими мирах. Во всяком случае, это не была ночь для насилия, и тем не менее все указывало на то, что она ею станет.

Эмма почувствовала, как легкий ветерок обдувал ее разгоряченный лоб. Несмотря на жару, ее трясло. Аннабель была рядом с ней. Они, тесно прижавшись друг к другу, сидели на кушетке. Неизвестный мужчина, напавший на них, допрашивал Деймона. Щеки Деймона запали от усталости – прошло пять часов, как к ним ворвались этот мужчина и его соообщники, а в том, что кто-то помогал ему, сомнений не было. Он бы не отправился один с таким заданием, они поняли это сейчас, когда постепенно один за другим стали проясняться отдельные факты этого дела.