Сделав паузу, Богородько вновь предложил задавать ему вопросы. И тут Иван успел поднять руку первым:

— Верно ли я понял, что, для того чтобы победить при работе по вашей системе, необходимо сделать акцент на трех психологических и тактических моментах?

— Это каких же? — заинтересовался инструктор.

— А вот — первое: быть не жертвой, которая защищается, а агрессором. Нападать, даже если при этом Убегаешь или вырываешься из смертельного захвата.

— Не совсем верно, — заметил Богородько. — Это, пожалуй, один из самых важных и принципиальных моментов. Перед боем каждый решает для себя — победитель он или проигравший. Перед, а не после или тем более во время. Все великие сражения были выиграны До начала боя. Это верно! Вот только развивать в себе надо не агрессию! Кроме состояния жертвы и агрессора, есть еще одно состояние, которое условно можно назвать состоянием охотника. То, которому присущи боевые беспристрастность и целесообразность! А вот чувства типа злобы, мстительности или ненависти в нем отсутствуют. Это состояние мы называем боевым азартом, а не агрессивностью! И вообще — в нашей системе движения являются существовавшей у наших предков, потом почти утраченной и восстановленной усилиями многих подвижников и наших специалистов телесной формой молитвы. Можно молиться словами, а можно движениями, вот так-то! И никак иначе! Это вы все должны четко запомнить. Иначе выйдет прямо так, как говорил Йода в фильме «Звездные войны» — «встанете на темную сторону Силы».

Так, с первым моментом разобрались. Какие еще два, курсант?

Иван продолжил:

— Второе: в момент нападения сразу начинать действие. Пусть даже эти движения не всегда будут рациональными и оптимальными для данного нападения, но они должны быть.

Инструктор кивнул, задумчиво оглаживая вислые усы.

— И отсюда последний момент, — смелее закончил Иван, — это техника. Она должна быть естественна и основана на тех движениях, которые боец использует в повседневной жизни или возникающих спонтанно в результате реализации определенных двигательных принципов. Не приемов, а именно принципов, своего рода биомеханических инвариантов. Тогда техника будет инстинктивна и эффективна. В то же время она должна гарантировать защиту от любого нападения — конечно, в реальных пределах, и… давать возможность использования любого оружия.

— Эка завернул-то! Биомеханические инварианты! Как говорится: «Ты сам-то понял, что сказал»? Не смущайтесь, курсант! Шучу! Знания похвальны, если они осознаны, а не просто вызубрены. Тем более что вы почти все поняли верно, — похвалил инструктор Ивана. — Ну а насчет оружия — не станем забегать вперед, хотя ход мысли у вас правильный. Добавлю, что при выборе движений следует придерживаться простого правила — прежде всего в ход идут удары, затем толчки и броски, удушающие приемы и на последнем месте (находятся болевые приемы. Это — правило. Но и тут надо помнить, что: технические действия не должны быть источником травмы для самого защищающегося; все они должны выполняться в темпе бега; техника не должна принципиально меняться, когда у вас или у противника появляется оружие, включая и огнестрельное.

Раз уж мы коснулись этой темы… Я вижу, что многим хочется спросить про оружие. Пока скажу вот что: по стрельбе у вас будут отдельные занятия, с другим инструктором. А я сейчас отмечу лишь важнейшую особенность нашей системы подготовки: она позволяет на одинаковых принципах и методологической базе успешно развивать и стрелковые, и рукопашные навыки. Чем выгодно отличается от большинства прочих систем, где подготовка рукопашника и стрелка разделена. Кстати, замечу, что основой такой, одинаково применимой и к стрельбе, и к рукопашке двигательной базы является уже упомянутое мною состояние «взвешенности», «плавания в невесомости».

Ну и последнее требование при выборе технического арсенала приемов в бою: каждый противник должен быть надежно выведен из строя, независимо от его физических данных, за две-три секунды. Максимум за пять! В противном случае или из строя выведут вас, или вы с противником занимаетесь не боем, а какими-то танцами. Так вот: балету у нас не учат!

В целом я сказал вам все, что собирался, — закончил Богородько. — Некоторые аспекты вам будут разъяснены подробнее моими помощниками во время взятия у вас анализов. Вон в ту дверь, — он указал рукой, — будете входить по очереди. Остальные могут пока размяться у шведской стеночки или в футбол поиграть, мячи лежат в углу. Очередность по списку, ответственный за порядок — Кротов.

Инструктор вручил ошеломленному курсанту список группы и быстро покинул зал. Парни по одному, несмело начали подниматься, разминать затекшие от долгого сидения на полу ноги. Несколько сразу направились к сложенным в углу спортивным снарядам.

— Ну, это… — неуверенно протянул Кротов и откашлялся. — Я не всех знаю, так что по списку. Первый — Аркадьев.

— Может, я пропущу кого-нибудь? — спросил долговязый парень, зачем-то вытягивая из кучи мат.

— Нет уж, я старший! Давайте, мужики, дурака не валять, — попросил Кротов. — А потом — тебе-то что? Первым отстреляешься и вернешься.

— Верно, — со вздохом согласился Аркадьев. — Ну, тогда не поминайте лихом. Я уколов не боюсь, если надо — уколюсь!

Он с песней покинул зал, плотно прикрыв за собой дверь.

— Аршавин следующий! — заглянул в список Кротов. — Кто Аршавин?

— Я! — Рыжий, плотный и широкоплечий парень тоже оказался в углу, возле матов. — Пацаны, давайте поспаррингуем, а? Ну не в футбол же играть после такой лекции.

К удивлению Ивана, желающих размяться оказалось много, примерно три четверти группы. Сам он ни-1 какой агрессии в себе не чувствовал, но вокруг натыкался взглядом на горящие, жаждущие «контакта» глаза. «Надо же, как их завел Богородько», — подумалось ему.

Иван, поселившись в общежитии на базе Братства, удивился царящему там спокойствию. Ребята находились на своеобразном «карантине», почти никого не видели, в кафе или столовую и то ходили все вместе, под присмотром пожилого быстроглазого мужчины, сразу прозванного старшиной. В свободное время играли в настольный теннис, смотрели телевизор, «качались» в маленьком уютном спортзале, но никаких драк не было. Все выглядели несколько встревоженными, испуганными даже, на откровенные разговоры не шли. Иван и сам не хотел ни с кем делиться своей бедой.

Через два дня приехал еще один парень, этот самый Аршавин, и «старшина» объявил, что группа сформирована. Наконец начались занятия… Первая же лекция Богородько разбудила в ребятах боевой азарт. Впрочем, не во всех: тот чернявый, что тоже задавал инструктору вопросы, со скучающим видом прислонился к стене. На миг они встретились глазами, и Ивану показалось, что в них мелькнуло Знание. То самое Знание реальной мощи нелюдей, что заставляло Ивана просыпаться ночами и дрожать, свернувшись калачиком под негреющим одеялом. Беззащитность… Чего стоят все эти их спарринги? Детские забавы. Скорей бы начать учиться по-настоящему.

Расстелив на полу маты, курсанты образовали сразу три пары. Против Аршавина выступил сухопарый паренек с грациозными, быстрыми движениями. Он сразу присел, выставил вперед согнутые руки и стал похож на большого кота — даже на лице появилось соответствующее выражение.

«Леопард?» — предположил Иван.

Аршавин, который выглядел килограммов на тридцать тяжелее противника, принял левостороннюю боксерскую стойку и пошел на «леопарда», слегка покачивая верхней частью туловища. Иван не без удивления признал, что талия у боксера гибкая, хотя узкой ее было не назвать.

Сухощавый атаковал Аршавина подкатом, из которого попытался подсечь сразу обе ноги боксера. Тот, однако, неожиданно легко для своей массы отпрыгнул вбок-вперед и попытался, в свою очередь, ногой достать вышедшего в стойку на колене «леопарда». Но сухощавый словно ждал именно этого и, нырнув под ногу, попытался ударить Аршавина кулаком снизу в пах. Боксер, который явно имел опыт встреч не только на ринге, резко упал на оба колена и, скрутив корпус, еще в падении принял удар сухощавого нападающего на мышцы пресса, да и то вскользь. А сам сразу же врезал «тройку» — свинг левой с отмашкой ребром кулака на возврате в голову и тут же джэб правой в грудь. Если от первых двух ударов поклонник стиля «леопарда» ушел, то третий его достал и заставил упасть на спину. Но это его не смутило: кувырок с разрывом дистанции — и вот сухощавый уже в стойке. Молниеносная серия ударов ногами, казалось, просто неминуемо свалит Аршавина, который выпрыгнул с колен на ноги и рванул вдогон противнику. Но Аршавин отбил первый, проникающий удар в живот, встретил подставкой кулака правой удар коленом и, словно носорог, врезался в противника. Тот успел еще попасть ему другим коленом в ребра слева и локтем ударить по челюсти, но здоровяк-боксер с прижатым к груди подбородком, казалось, вовсе этого не заметил. А в следующий миг показал, что знает и борцовские ухватки. Своей правой рукой он толкнул противника в грудь, а левой подцепил его за бедро правой ноги — ох, не стоило сухощавому пытаться бить этим коленом уже вошедшего в клинч Аршавина. Продолжая свое движение вперед, боксер опрокинул сторонника «звериного» стиля боя на пол и, тут же насев сверху, принялся в стиле боя без правил мутузить кулаками по физиономии. Причем за счет массы и силы он просто «сносил» подставляемые руки. Леопард» ушел в глухую защиту и о нападении уже не помышлял. Все было ясно, и скоро сухощавый боец, признавая поражение, трижды хлопнул по полу.