— Ну… Ты думаешь, нелюди?

— Нарастание инферно, — Гасящий Облики отхлебнул из своей чашки. — Всеобщее нарастание инферно в человеческой среде. Откуда?

— Так и мы, люди, не ангелы.

— Да, но ведь и не дьяволы? Слушай: действия главных, основных персонажей книг и фильмов зачастую выражают собой просто квинтэссенцию некоторых идей. Суть которых выражена в двух мерзких древних фразах: «Победа любой ценой!» и «Загребать жар чужими руками»! Каждый из этих принципов отвратителен сам по себе, ну а их сочетание есть экспонента одного в степени другого. Проще говоря: люди теряют честь. И если бы я не понял некоторое время назад, что задумали Угрюмов и Алферьева… Я бы ушел искать дальше. Или стал бы мстителем-одиночкой!

Богородько поставил кружку.

— Гасящий, да что с тобой?

— Я редко говорю откровенно. Мне отвратительны нелюди, но не становятся ли столь же отвратительными под их влиянием и люди? Наступает эпоха бесчестия. Я скорее готов жить с фанатиками из подземелий, чем с. Что всплывает наверх, Степа? То, что не тонет. А насильно это, хм, «г» сейчас реально никто особенно и не топит! Такова система. Почему спецназовцы ни в одной стране мира обычно никогда не достигают командных высот в разведке? Да потому, что спецназ привык хотя и к коварным, но по-своему честным действиям: твое личное мастерство против такого же у противника. Именно твое против его! А вот наверх, что в КГБ, что в ЦРУ или Моссаде, пролезали в основном мастера интриг из стратегической разведки, которые хорошо умели подкидывать дезу и стравливать друг с другом всех тех, кого считали потенциальным противником.

— Ты служил в разведке?

Гасящий Облики залпом допил чай и сосредоточенно уставился в дно кружки, словно надеялся увидеть там ответы на все свои вопросы.

— Не люблю я говорить о своем прошлом. Да и не обо мне речь… А о том, до чего «докатилось» человечество как социальный и биологический вид. Все хорошее выглядит рудиментами, пережитками. А политика и весь большой бизнес? На каких принципах они сейчас построены в любой стране? Победа любой ценой, при условии, что жар будут загребать другие… И те. кто пролезает наверх, исповедуют именно эти принципы, других у них уже и вовсе не осталось. Вон, читал тут интервью с лауреатом медали Дирака и при этом еще и поэтом, академиком Владимиром Захаровым. Так он утверждает, что из его расчетов модели процессов конкуренции в их современном виде следует — современным российским олигархам выгодно, чтобы люди вымирали, а ученые уезжали из страны. А еще он сказал, что без науки произойдет падение общекультурного уровня и Россия навсегда отстанет от развитых стран. Но и в самих этих странах все не благополучно! Корпорации преследуют только собственные интересы, совершенно не заботясь о будущем.

Степан наморщил лоб, размышляя. В последние годы он довольно редко покидал школу, разве только на задания, но это не в счет. Даже телевизор почти не смотрел — противно. Но иногда включал…

— Ну, прямо так уж и все человечество живет по этим принципам? — спросил гостя Богородько с некоторой усталостью в голосе. — Но ведь есть же области человеческой деятельности, где эти принципы применяются гораздо реже. Например, спорт.

— Это, пожалуй, исключение, — согласился Гасящий. — Там если кого и подсиживают, то тренеров. А победу если и вырывают любой ценой, то за счет того, что гробят допингами свое здоровье. Но не травят соперников… Хотя, судя по некоторым случаям последних лет, и это началось, а значит, последний бастион нормальных взаимоотношений в нашей цивилизации тоже дал трещину.

Так вот все эти примеры я привел лишь для того, чтобы пояснить: я считаю всю нашу цивилизацию больной! Очень больной! А если так и дальше пойдет, то скоро везде останутся одни больные. И тогда зачем воевать с нелюдями?.. И поэтому мне непонятно, как целый ряд умных — судя по их книгам и фильмам, по крайней мере — людей относится к этим принципам с одобрением! Неужели они не видят? Скажу больше:, они превозносят эти принципы, которые якобы лучше других потому, что кое-кому при них жить сытнее! Вот и получается, что герои этих авторов всегда предпочитают действовать именно на основе этих принципов. И, что самое мерзкое, они от этого еще и удовольствие получают! При этом, подчеркну, мне непонятно не то, что авторы вообще про это пишут книги и снимают фильмы, а именно то, что они считают эти принципы верными и одобряют их! В то время как уже доказано, пусть и в чистой теории, есть же логически непротиворечивые способы жизни и управления, в которых все устроено иначе, чем при конкуренции! Совсем иначе!

— Ты думаешь? — Богородько впервые видел Гасящего в столь эмоциональном состоянии.

— Знаю… Есть модели общества, где, чтобы тебя посчитали успешным и достойным, нет необходимости постоянно самоутверждаться. И постоянно рваться наверх, любой ценой. И, согласись, нам в таком мире жить было бы гораздо приятнее, чем в том, в котором мы живем сейчас. Когда Угрюмов признался, что война его идет не столько против нелюдей, сколько против «нелюдского» в людях и против магии как явления, тогда я окончательно стал «его человеком». Только тогда. Он показал мне выход из замкнутого круга моих размышлений.

— Поживем еще и в таком обществе, поглядим на «антимагический коммунизм»! — попробовал пошутить Богородько.

— Да это неважно, жить нам при нем или нет, — очень серьезно сказал Гасящий, вдруг как-то разом резко успокоившись. — Главное — умереть с улыбкой, остальное — мелочи. Завтра я опять уезжаю, Степан, но время от времени буду показываться. Копи вопросы по Ангкор-Вату, это важно.

Миновала тропическая ночь, из-за перепада температур и влажности удивительно прохладная, забрезжил рассвет. Уже сутки, как Угрюмов отдал приказ о «десятиминутной готовности» — сколько же можно? Степан тихо выругался в адрес руководства, и словно в ответ тихонько запищал встроенный в тактический шлем портативный коммутатор, несший прежде всего шифровальные функции.

— Слушаю! — охрипшим голосом рыкнул в трубку Богородько.

— Начинаем, Степа. Только, прости уж… Ты просил полтора часа от момента начала твоей операции на прорыв до Алтаря. Так вот: дать тебе можем только сорок минут. Со всеми вытекающими. Начнешь через полчаса, ровно в десять по местному времени. На полчаса раньше основной операции. Вертушки уже вышли в район создания портала. Большей форы дать не смогу, иначе, боюсь, нелюди нас засекут. Ты уж постарайся! Ты первый, так что, считай, главный… Не опоздай, Степан. Час десять для тебя, у остальных форы нет. И так рискуем.

— Понял, Илларион. Но остальным-то в пещеры не лезть, поди… — вздохнул Богородько.

— Ладно, чего попусту языком молоть! Давай, двигай! С Богом!

— С Богом!

Когда Богородько во время финального обсуждения предложил открыть портал сразу к Тайному Алтарю, Угрюмов сказал, что мощное магическое воздействие вблизи Алтаря, каковым явится выходное окно портала, также как и удар с воздуха или из космоса, может привести к активации этого инопланетного устройства с непредсказуемыми последствиями для всего Большого Изменения. Поэтому можно создавать только короткие порталы через завалы, чтобы «перепрыгнуть» преграду.

Отключившись, Богородько несколько секунд перебирал в уме список необходимых мероприятий. Выходило, что сделано все, осталось лишь отдать команду…

На этот раз бывший инструктор воспользовался микрофонами, встроенными в наручный коммутатор.

— Командиры звеньев. Готовность полчаса! Проходы в пещерный, скрытый Ангкор-Ват скрыты в храмах Пхном-Бакхенг и Та Кео. Однако никакой археолог, ни «белый», ни «черный», никогда не бывал там, да и не мог быть. Запретный, Скрытый, или Тайный,