Один угол крыши уже погрузился в болото. Сэму пришло в голову, что даже в таком жалком дилижансе найдется что-нибудь полезное, и он обшарил все, что мог. Под козлами обнаружилось два железных сейфа, один из них совсем маленький. Когда Сэм бросил тот, что потяжелее на изумрудно-зеленую поверхность, содержимое сместилось на один бок, сейф клюнул краем, пробил слой растительности и камнем пошел ко дну. В образовавшуюся прореху с бульканьем вырвался воздух, и дилижанс разом провалился еще глубже.

С маленьким сейфом Сэму повезло больше – тот крепко сел на большую кочку. После этого оставалось только соскользнуть в холодную мутную воду и выползти, извиваясь, как земноводное, на еще не топтанный участок зеленого ковра. Ему удалось проползти на четвереньках лишь несколько шагов, когда позади раздался громкий чавкающий звук, с которым трясина поглотила злосчастный дилижанс.

Наступила тишина, в которой далеко разносились женские всхлипывания.

Промокший, заляпанный илом и ряской, Сэм лежал на губчатой поверхности болота и дышал, как может дышать только человек, потративший последние полчаса на выживание. Теперь, когда худшее осталось позади, положение дел казалось не слишком обнадеживающим. Лошади умчались прочь, и где их теперь искать? К тому же надвигались сумерки. Солнце низко висело над унылым горизонтом, каждую минуту угрожая за него нырнуть, погасив единственный источник света, который имелся в распоряжении потерпевших.

Хорошая новость состояла в том, что Сэм мог передвигаться по-пластунски. О четвереньках и речи не шло, он был намного тяжелее своей спутницы. Можно было

лишь благословить ее хрупкое сложение: в юбках ей ни за что бы не выползти на твердую землю.

Сэм не стал ждать, пока зеленый ковер расступится под ним, и поспешно пополз туда, где она сидела, обхватив колени и шмыгая носом..

– Я совсем расклеилась!

– Ничего, теперь можно, – утешил Сэм. – Расклейся вы раньше, все сошло бы не так гладко. А знаете, не так уж много женщин наделено способностью к выживанию. Мои поздравления! Признайтесь, ведь вы нарочно задрали юбки повыше! Еще немного – и я бы познакомился с вашим аппетитным задом не только на ощупь.

Слезы сразу высохли, из-под мокрых ресниц блеснул такой свирепый взгляд, что Сэм невольно прикусил язык.

Однако пора было что-то предпринять. Местность не могла предложить ничего более интересного, чем уже знакомое болото, несколько причудливых скальных образований и редкую поросль вереска там и тут. Дороги, хотя она и находилась где-то рядом, видно не было. Правда, в непосредственной близости от трясины виднелись темные следы колес, но чем дальше, тем больше они терялись из виду на каменистой почве. Нелепо было бы предполагать, что упряжка притащила их именно оттуда, куда указывали колеи. Если вспомнить, как мотало дилижанс, они изрядно поколесили из стороны в сторону. Одним словом, на поиски дороги могло уйти гораздо больше времени, чем час; оставшийся до наступления сумерек.

– Спасибо, – послышалось рядом, выводя Сэма из раздумий.

Он повернулся. Девушка так и сидела, подтянув колени к подбородку. Он устремил на нее вопросительный взгляд.

– За то, что вытащили меня из тонущего дилижанса, – объяснила она и тут же с полным отсутствием логики пнула его каблуком в ногу.

– Эй! Если это довесок к благодарности, у вас о л л ней превратное представление!

– Это вам за то, что бросили в болото мой саквояж!

– Надо было проверить, удержит ли нас вся эта зелень. Послушайте, мэм, вы вообще умеете быть благодарной от души? Или только с оговорками?

– Могли бы бросить что-нибудь из своих вещей!

– Мои вещи сейчас едут в Дувр, где мне предстояло насладиться медовым месяцем.

– Вы человек низкий! Вы и меня бросили в болото, даже не зная, выдержит ли оно мой вес!

– Это не имело значения, раз дилижанс все равно тонул, – резонно заметил Сэм.

– Джентльмен первым прыгнул бы в болото, он бы пожертвовал собой, чтобы разведать обстановку!

– А если бы он провалился? Кто бы тогда снимал вас с крыши? Увидев его печальный конец, вы бы не решились спуститься и пошли бы ко дну вместе с дилижансом!

Сэм понятия не имел, почему первой бросил в болото свою спутницу, но объяснение показалось ей убедительным, потому что ее хмурый лоб разгладился, и она неуверенно кивнула. Наступило молчание: каждый обдумывал свое.

– Значит, это было ради моего же блага, – наконец констатировала Лидия. – В том смысле, что вы пытались уберечь хотя бы меня, на случай, если вам суждено утонуть. Я правильно понимаю?

– Вполне, – буркнул Сэм, желая дать ей хорошего шлепка. Зачем нужно подвергать анализу его добрые поступки? – А вы, вместо того чтобы воздать мне за это, придираетесь к тому, как именно я все проделал. И так каждый раз!

– Вы же сами сказали, что ваш удел – спасать женщин, начисто лишенных чувства благодарности.

– Да уж, на это я мастак.

– Пока не очень. Вам следует получше вызубрить роль, прежде чем разыгрывать спектакль.

– Лучше плохой спектакль, чем дно болота.

Он заметил на губах девушки тень улыбки, но она не позволила ей расцвести. Взгляд ее оставался нелюбезным. И эта неодобрительно поднятая бровь! Она демонстративно отвернулась, зашуршала травой, сорвала полную пригоршню сочной зелени.

– Подойдите ближе!

Сэм присел на корточки, задаваясь вопросом, что еще она намерена учудить: дать ему пощечину или заново расквасить нос. Когда Лидия потянулась к его лицу пучком мокрой травы, он отпрянул, но она всего лишь промокнула угол его рта.

– Трещина открылась и кровоточит, – объяснила она, отбрасывая траву..

Сэм позволил взять себя за подбородок и притянуть поближе. Краем подола Лидия несколько раз коснулась ранки, пытаясь остановить кровотечение. Этот процесс длился несколько минут: она прикасалась мокрой материей к углу рта, нажимала и придерживала, потом отводила ее, оценивала результат, хмурилась и снова подносила край подола к его губам. На лице ее застыло сочувственное выражение.

Поначалу Сэм был в чересчур большом замешательстве, чтобы сопротивляться, потом процесс захватил и его. Девушка была из тех, о ком говорят – горяч, да отходчив, к тому же у нее были необычайно мягкие и ласковые руки, прохладные после долгого пути на четвереньках по болоту. Подол ее платья пах болотной зеленью – осокой, ряской, водяными лилиями.

Белые нежные цветы на пористых стеблях, с остроугольными белыми лепестками и розовой сердцевиной, что покоятся на поверхности пруда среди темных круглых листьев. В Техасе полным – полно чистых прудов с водяными лилиями у берега. Техас, где вода чиста, а жизнь полна, где он среди своих, где он дома…

– Ну вот, – удовлетворенно произнесла Лидия. Очевидно, кровотечение остановилось, но угол губ сильно жгло. Ранка, которую нечем прижечь. Без сомнения, девушка подумала то же самое, потому что поджала губы и снова взялась за свой подол. Поднеся его ко рту Сэма, она помедлила и вдруг заглянула ему в глаза. Ее, большие и лучистые, были по-прежнему полны сочувствия, настолько, что он смущенно отвел взгляд.

– Все уже в порядке!

Опустившись на траву, он по примеру своей спутницы подтянул колени к подбородку и уставился вдаль.

– Ужасный день, – заметила Лидия.

– Худший из худших, – согласился Сэм.

– Для вас. Собирались жениться – и вот сидите в мокрых брюках у болота.

– Это не самое худшее. Я приехал в Англию, чтобы получить работу, но для этого нужно быть женатым. Как говорят, остепениться. – У него вырвался ироничный смешок. – На работе можно теперь смело поставить крест. Да, у меня дела не в пример хуже ваших, хотя и вам сегодня не слишком повезло.

– Отчего же, мой день начался просто чудесно. – Лидия помедлила, словно хотела что-то добавить, но лишь глубоко вздохнула. – Что ж, по крайней мере худшее позади. Как только разыщем лошадей и выберемся на дорогу, можно будет считать, что мы выпутались.

«В самом деле, проще простого, – подумал Сэм. – Остается только щелкнуть пальцами».