Мясоедову снились цветные сны. В глаза заглядывала ярко-зеленая змея, жалобно спрашивая: – «За что ты меня съел, а?»

Корчили рожи убитые гномы в вязаных шапочках. Металлический князь протягивал полуорку огромный кусок змеиного мяса: – «На! Съешь, и обретешь свой истинный цвет. Зеленый. Станешь настоящим орком!»

-«Неправда, – возражал Севка. – Орки совсем не зеленые, ну, может быть, зеленоватые чуть-чуть! Да и не хочу я быть настоящим орком!»

Летели эльфийские стрелы, впиваясь в тело девушки в пестром сарафане, замершей у костра. Лица ее не было видно, но во сне Мясоедов откуда-то знал, что это не Святослава, а Дора. Стрелы попадали в цель, но девушка даже не вздрагивала, и Севка, наконец, понимал, что это просто чучело, приманка, мишень.

Вырываясь из кошмаров, Севка время от времени просыпался, оглядывался, чтобы убедиться, что кошмар просто приснился. А затем вновь засыпал.

Добравшись до лагеря после бурной княжеской пирушки, Мясоедов понял, что способен на убийство ради двух часов спокойного сна. Он потихоньку удрал в штабную палатку, где до сих пор валялись неразобранные тюки с княжеской данью, и, накрывшись какими-то мешками и тряпками, рухнул в тяжелый кошмар, наивно веря, что теперь его уже никому не достать.

В конце концов, Севка крепко заснул, но уже через полчаса его разбудили. Пробуждение, как это порой случается, сопровождала навязчивая мысль: – «Почему со стрелами были гномы, а не эльфы?» За ней неожиданным намеком последовал такой же лишенный всякой логики ответ подсознания – «А может быть, эльфы как раз и прятались с противоположной стороны»?

Додумать он не успел. В этот момент Севку сильно дернули за ногу, заработав в ответ естественную реакцию. В палатке что-то грохнуло, раздался обиженный вой орчонка. Влак его элементарно вынюхал.

-Ну, что там у нас еще? – в отчаяньи спросил Севка, не открывая глаз и пытаясь еще хоть несколько мгновений задержаться в объятиях сна.

-В Мэна опять стреляли! – выпалил «будильник». Приятная новость с раннего утра. Что еще?

-Через полчаса приедут чернолесские эльфы. Их гонец уже прибыл. Ну, этот, как его, герольд. Астиль его зовут.

-Какие еще эльфы? Ах, да, поединок!

Севка продрал глаза и принюхался. Откуда-то сильно пахло колбасой. Он нащупал в одном из мешков связку копченых сосисок, и, честно разделив пополам, надкусил одну и протянул несколько штук Влаку. Севке сосиски показались вполне съедобными, но орчонок брезгливо скривился. О вкусах не спорят.

Пора было выходить, что называется, «в люди», хотя какие уж там люди! И снова взваливать на свои умеренно широкие плечи груз повседневных забот. Поняв, что привести себя в порядок не удастся, Севка решил идти, как есть.

Именно таким, с гроздью сосисок в руках и с секонд-хэндовским тряпьем, повисшим на плечах, оркский вожак предстал перед эльфийским герольдом. Немолодой, аристократического вида эльф тактично сделал вид, что смотрит в другую сторону. Мясоедов пожал плечами и, продолжая неторопливо жевать, направился к своим.

Часть сосисок, у него сразу отобрал Мэн, который гордо комментировал слушателям свой удачный выстрел в утренних сумерках. Услышав шорох в кустах, полуэльф отскочил, и первая стрела убийцы прошла мимо цели. Зато Эммануэль успел схватить собственный лук. Его стрела остановила вторую смертоносную убийцу в полете, расщепив надвое. Одновременно безошибочный выстрел Тариэля отправил коротышку к его собратьям – в лучший гномский мир. Труп никто не опознал.

Наблюдатели многословно выражали полуэльфу сочувствие и возмущение, но Севка не мог забыть о подозрениях по поводу Блора. А если и остальные двое были замешаны в грязных делишках пропавшего гнома? Быть может, вовсе не случайно Лориэна затеяла ссору с главой чернолесских эльфов?

На этом глубокомысленном рассуждении Севка себя одернул. Так можно было обвинить и огра Нюфа в том, что он взломал дверь княжеского сортира, чтобы причинить неприятности оркам. Нечего сваливать вину на других. В душе Мясоедов проклинал себя за то, что утром, после разгона засады, проявив неуместную расхлябанность и чистоплюйство, не послал орков расправиться с уцелевшими гномами, из-за чего, возможно, упустил главаря.

О своих сомнениях Мясоедов никому рассказывать не стал. Но после импровизированного завтрака, пока еще не прибыли остальные воинственные эльфы, быстро смотался на место утренней схватки. Полянку удалось найти не сразу. Никаких следов утренних событий не было. Покойники бесследно исчезли, как будто растворились в лесной зелени.

-«Встали и ушли, зомбики гномские», – мрачно подумал Мясоедов. Он, правда, всерьез не тешился иллюзиями, что гномы вернулись за трупами к орочьему лагерю. Чего себя обманывать – сожрал, наверное, кто-то. Есть кому. А потом еще от копченой колбасы морду воротят! Невеселая шутка, но очень уж не хотелось думать, что где-то совсем рядом, может быть, в самом орочьем лагере, затаились враги, успевшие за ночь замести следы. Неужели все-таки Блор? Но Тариэль просто молодец. По сути, Мэна спас именно он.

-Спасибо, старик, – с искренней благодарностью Мясоедов пожал руку эльфа. – Считай, что за мной должок.

-Не о чем говорить, – Тариэль принял похвалу как должное. – Я с удовольствием прослежу за мальчиком и дальше. В конце концов, вполне возможно, он мой будущий владыка.

-Я думал, у каждого эльфийского клана есть свой владыка, – удивился Севка.

-У каждого клана есть дукс, предводитель – Вэлиэн у нас, Лонгов, Гвалх у Моуранов, или, например, Оуэн у Тиссов, восточных эльфов, – но традиционно владыкой всех эльфов Кьяры считается хозяин Зеленой Долины, – неохотно объяснил Тариэль. – До сих пор им был Адиль, старик Аврель.

-А сейчас кто будет?

-На этот вопрос тебе пока никто ответить не сможет, – нахмурился эльф. Чувствовалось, что разговор ему не слишком приятен, и, заметив Лориэну с Нюфом, он направился к наблюдателям.

Отделавшись от сочувствующей публики, к Севке подошел Мэн. Услышав от оркского вожака восторженный отзыв о метком выстреле Тариэля, полуэльф помрачнел. Заметив Севкин удивленный взгляд, парень, не сдержавшись, высказал обиду:

-Ну почему, – с досадой спросил он, – всегда, когда мне удается сделать что-то по-настоящему стоящее, обязательно оказывается, что рядом кто-то делает то же самое лучше, быстрее и правильнее?

-Ну, ты, по-моему, сильно себя недооцениваешь, – возразил полуорк, подавляя тяжелый вздох. Знал бы еще кто-нибудь, как его задолбали воспитательные беседы! Но ведь этому парню не скажешь просто «заткнись и отвали». Даже Влаку он такого сказать не может. Как же, теперь Севастьян – «оркский вождь и учитель». А Мэн у него типа «почетный орк». Вот ведь досталась халтурка! А раз взялся, придется соответствовать: – Да и вообще, ты что, думаешь, что всегда должен быть лучшим?

-Конечно, – убежденно ответил Мэн. – Если не можешь быть первым, зачем тогда жить?

-Ну, человеку, конечно, нужна мечта, – уступчиво согласился Мясоедов. – Почему бы не эта?

-Мечта? Ну а ты, Севастьян, о чем мечтаешь ты? – в голосе парня прозвучал неподдельный интерес.

-Ну, я всегда мечтал сделать что-то хорошее для людей…, – уныло начал Севка.

-И вот ты ведешь банду людоедов на эльфийскую войну…, – с воодушевлением поддержал тему Мэн.

-Ну да, – на это нечего было возразить. – Жизнь обожает такие шутки.

Севка понял, что отделаться отговорками не удастся и решил ответить откровенностью на откровенность – почему бы нет? Если не знаешь, что сказать, говори правду, пусть даже нелепую и для кого-то смешную.

-В пятом классе я хотел стать космонавтом, – признался он.

-А в шестом? – с недоверчивой усмешкой спросил полуэльф.

-А в шестом понял, что мне не хватает мозгов. В наше время в отряд космонавтов берут не только по здоровью. Образование нужно. А я даже институт не закончил, – с неожиданной для себя самого тоской сказал Мясоедов. Теперь-то институт ему никак не светил, даже если бы он и захотел. – Потом появилась музыка, и всё вроде было нормально… пока сюда не влип. Ты не поверишь, но прежняя жизнь меня вполне устраивала. А сейчас я уже даже и не музыкант, а так – учитель и развлекатель орков. Но, если хочешь знать, я всегда мечтал о музыке и о звездах.