«N^2-удар — он такой. Ответов не оставляет».

Это был еще один повод для уныния. «Борт 12» и «Борт 13» успели выпустить по крылатой ракете на перехват взбунтовавшейся цели, сигнал же о крушении Евы пришел уже после пуска. Пришлось задействовать механизм самоуничтожения, и обломки, включая дорогие боеголовки, теперь тоже предстояло искать. Майор с огромным удовольствием рванула бы в поисковые партии, лишь бы не писать мерзкий отчет, в котором все равно не содержалось ничего полезного.

Единственным приятным следствием произошедшего был удар по «Мардуку». Икари Гендо сделал несколько нужных звонков, и Штаб NERV в оперативном порядке затребовал у Комитета разъяснений. Кацураги представляла, каких размеров кол подготовлен для задниц чиновников летной академии, и тем и грела себе душу. Капитан Нагиса стал последним аргументом в войне армии за свой полный контроль над подготовкой кадров.

Вспомнив сумасшедшего капитана, Мисато впилась пальцами себе в виски:

«Что ж тебя так повело, йокай ты чертов? Ты ведь получил свою колесницу бога!»

Кацураги ухватилась за ручку, пережидая усилившуюся тряску.

— Похоже, ракета где-то здесь рухнула, мэм! — извиняющимся тоном крикнул водитель.

Женщина кивнула, отложила стопку бумаги и протерла окно.

Клонящийся к вечеру день серел над небольшим пригородным поселком. Прямо поперек дороги лежал срезанный забор, аккуратный домик по левую сторону улицы разворотило.

— Останови.

Джип заскрежетал. К ним подходили люди в форме инженерных войск, а за спинами патрулей маячили грязно-зеленые скафандры химической и радиационной защиты. Мисато лязгнула дверцей и выпрыгнула из машины. Вокруг обломка ракеты поставили вешки и выложили контрольные линейки, а дальше копошились солдаты, разбирая завалы. Уныло визжали пилы, хрюкали пневматические резаки.

— Здравия желаю, майор, мэм! Первый лейтенант Ятагарасу!

Кацураги оглянулась на невысокого парня в респираторе. Из дыхательных отверстий струился пар.

— Здравия желаю, первый лейтенант. N^2-ракета?

Парень прищурился:

— Прошу прощения, госпожа майор, но вы…

— Майор Кацураги, оперативное командование NERV, — представилась Мисато, отворачиваясь к руинам.

— Виноват, — звонко рявкнул офицер за спиной. — Так точно, майор, мэм. Судя по обломкам, тактическая крылатая ракета «Тип-6».

— Боеголовка?

— Предположительно, в обломках дома, мэм! Судя по следам утечки, БЧ должна находится именно там.

— Жертвы есть?

— Не могу знать точно, мэм! Предположительно — есть.

«Разумеется, — подумала Мисато. — Основной приоритет — оружие. А уж если есть утечка, то все здесь придется сжечь».

Основной реагент N^2 заряда был высокотоксичен, коварен и не разлагался годами, зато вполне безопасно выгорал при нагреве до полутора тысяч градусов. На участке разбитого дома уже полоскались на ветру желтые флажки, обозначавшие пятна заражения.

Население поселка толпилось далеко за оцеплением. Там никто не голосил, не было слышно ругани: то ли армейские представители уже объяснили, что этот поселок находился на пути движения Ангела, то ли в глуши люди попроще, чем в столице.

— Уже составлена предварительная смета компенсаций…

— Давайте сюда, — сказала Мисато. — Дополнение пришлете, когда… Если обнаружите жертвы.

— Да, мэм!

Кацураги закрыла дверцу джипа, сжимая в руках еще один лист бумаги.

«Забыла спросить, как называется поселок», — подумала Мисато, вслушиваясь в громкое бурчание двигателя. Надежда на дорожный указатель не оправдалась: на выезде из населенного пункта было много рытвин, большой обломок и пара желтых вешек.

Из кузова четырехосного «исудзу» бережно выгружали ящики с термитными зарядами.

Зона отчуждения — чужие здесь не ходят. Да и своих здесь, собственно, нету. Вроде и лес как лес, горы как горы, но все какое-то не такое, чужое, словно не из нашего мира. Почти вся живность предпочла уйти из зоны отчуждения, остались лишь настоящие приспособленцы, способные питаться чем попало и выживать в любых условиях: люди и вороны.

Но если вороны плодились и размножались, то люди медленно и верно находили свою смерть в зоне отчуждения: в стычках друг с другом, на коварных перевалах и в узких ущельях. А то и просто растворялись в тумане, и больше о них никто не слышал.

Зона отчуждения пугала даже военных, которые были готовы в любую минуту встать на пути Ангела. Не перечесть, сколько техники и солдат было потеряно в первые годы при попытках прижать остатки сил сопротивления к ногтю. И львиная доля потерь приходилась на необъяснимые с позиций здравого смысла вещи. В конце концов военные отказались от попытки поставить зону отчуждения под свой контроль и плотно обкидали по периметру минами, ожидая, что отщепенцы сами передохнут от голода и аномалий. Но те почему-то не передохли и даже иногда устраивали хорошо спланированные и дерзкие акции.

Акаги это прекрасно знала — и про отщепенцев, и про аномалии. Но ей чертовски была нужна Ева, которая оказалась весьма глубоко внутри зоны отчуждения. Ради такого дела она не преминула реквизировать на свои нужды несколько десятков вертикалок и добрую сотню солдат, которых забросили сюда заранее.

Когда Рицко оказалась на месте, то в радиусе двух километров местность была щедро усыпана радиоуправляемыми минами и растяжками, а обстановка постоянно контролировалась с неба.

— Неплохо работают, — пробурчала женщина, покинув свой персональный борт.

— Доктор Акаги Рицко, я полагаю? — поинтересовался небритый лейтенант, подскочивший к трапу.

Женщина лишь небрежно кивнула и направилась к лежащей на земле фиолетовой машине. Лейтенант слегка опешил от такого пренебрежения формальностями, но памятуя о приказе, резво пошел за ней, по пути излагая свой доклад.

— Ева готова к эвакуации. Мы уже разобрали завалы и установили тросы. Как только прибудет тяжелый транспортник, мы доставим ее на базу в Токио. Так что вам не следует находиться здесь — мы уже потеряли четырех солдат.

— Вы нашли пилота? — подойдя к вышибленному люку машины, спросила Рицко.

— Да, только…

— Полагаю, он мертв, — заключила женщина и запрыгнула внутрь.

— Так точно, — подтвердила лейтенант, присев на корточки. — Его пристрелили.

— Да, кто бы сомневался, — донеслось из недр машины. — Был бы девкой — остался бы жив.

— Что?!

— Не важно, — пробубнила Рицко, вынырнув из Евы. Достав из-за спины тяжелый радиотелефон, она нажала всего две кнопки, после чего поднесла аппарат к уху.

— Я слушаю, — ответила хрипловатый голос командующего Икари.

— С материалом все в порядке.

— Сколько потребуется времени на восстановление?

— Прибытие Ангела, плюс минус день.

— Ясно. Тогда действуем по основному варианту.

Гендо довольно улыбнулся и убрал телефон в карман пиджака. Повернув за угол, он оказался возле массивной дубовой двери, за которой его уже ждал перепуганный комитет. Супер-магнаты сыграли и свои роли в создании нынешней ситуация.

От понимания этого факта улыбка командующего стала еще чуточку шире.

— Вы чем-то довольны, Икари? — прошипел Кил Лорнец.

— Более чем, — кивнул Гендо. — Ева и пилот найдены.

Члены комитета стали оживленно перешептываться, а Икари, выдержав театральную паузу, продолжил:

— Мы не сможем их использовать. Ваш пилот, — акцентом на слове «ваш» командующий убил всякий звук в аудитории, — спятил и увел машину в зону отчуждения, где его уничтожили повстанцы. Двигательные системы и органы стабилизации Евы полностью разрушены вибро-снарядом «Ружья Лонгиния», а пилот был убит на месте.

— У нас хватит сил, чтобы отразить следующее нападение Ангела?

— Если использовать все силы, что готовятся для операции «Ясима», то, думаю, мы сможем остановить его. Но я требую прямого контроля над войсками.

— Не слишком ли многого вы просите?