- Ты как-то странно ведёшь себя, ученик... - изящным текучим движением она села на своей лежанке, закинув одну ногу на другую и обхватив руками колено. - Ты здесь уже третий раз, а до этого два раза сбегал, словно круар от золотого порошка.
- Э-э-э... Третий раз? - слегка удивился я. - Но я, всего полминуты назад...
- Для меня нет разницы, сколько времени приходит в реальном мире, между тем как открыта и закрыта моя книга, - передёрнула плечиками женщина и добавила: - Я всего лишь воспоминание, для меня нет разницы между секундой и прошедшим десятилетием.
- Воспоминание?! - Мария казалась такой живой и реальной... - Это вроде бы чьи-то мемуары? Или вымышленный герой, делящийся заложенными в него знаниями?
-- Нет, - ответила она, мягко улыбнувшись. - Я предсмертный частичный слепок сознания реальной женщины, очарницы Марии Бажовой, дочери Епифана, снятый перед её смертью, дабы и после таковой приносить пользу клану и наставлять молодое поколение в дарованной мне науке.
- Эм... мои соболезнования.
- Не стоит, право слово, - усмехнулась наставница. - Отправляясь на задание, я знала, что выполню его, но не вернусь. Настоящее чудо, что я была ещё жива, когда меня нашли бойцы клана.
- А-м... - я ещё раз с интересом осмотрел собеседницу. - А кто такие очарницы? Я как-то не слышал о такой специализации.
- Говоря простым языком и без ненужных словесных кружев - шлюхи, - не моргнув глазом, ответила она, а я аж поперхнулся от подобной прямоты. - Хотя кое-кто предпочитает называть себя на западный манер «куртизанками». На роль простых очарниц кланы обычно набирают из окрестных посадов безродных маленьких девочек, родившихся с раскрытым даром. А затем, правильно воспитав, используют ресурс в своих целях. Кого-то рассылают как шпионов по притонам и в новые ячейки разведывательной сети, других готовят как оружие одного удара, а третьи становятся минами замедленного действия, способными при нужде в одиночку уничтожить малый полис и сильно навредить крупному.
- Это как? - вытаращился я на наставницу круглыми от удивления глазами. - Вы настолько сильны, что...
- Нет, что ты! - рассмеялась Мария. - Очарницы не чародейки и не чаровницы. Нас не учат драться, и уж тем более наших сил не хватит на то, чтобы сотворить мало-мальски серьёзные боевые чары. Мы агенты влияния, разведчицы и тихие убийцы, а также в каком- то смысле жертвы Древу во благо процветания клана, ведь каждая из нас даёт нерушимую клятву покончить с собой в случае раскрытия инкогнито.
- Но как тогда...
- Юноша, кто, как не женщина, через которую год за годом каждые сутки проходят десятки слабо контролирующих себя мужчин, способна навесить на них трудно обнаружимые отложенные чары, которые сработают именно в нужный для клана момент, - она встала и, подхватив со столика бокал, медленно обошла вокруг меня, продолжая свой монолог: - Причём, когда придёт время, очарница уже вполне может быть мертва или в лучшем случае уехать куда-нибудь. А уж арсенал подобных проклятий куда шире и разнообразнее банальной «чёрной плоти» или «чумного поветрия», с которыми давным-давно научились бороться.
-А вы?
- Что я?
- А кем были вы? - уточнил я у остановившейся женщины. - Вы ведь не пришлая, а явно из моего клана...
- А я была так называемым «Золотым Цветком», - ответила она. - Нас ещё называли «Седые Невесты». Есть в каждом клане такая особая группа из слабо одарённых девочек, чаще всего сироток, которых обучают искусству соблазнения наряду с простыми очарницами. По притонам их не рассылают, слишком жирно будет для простого быдла портить клановую кровь. «Седых Невест» используют для инфильтрации в другие кланы либо как наложниц, якобы «добытых» чужими воинами в случайных стычках, либо как «отданниц». Ведь никто в здравом уме и твёрдой памяти не будет отдавать в чужой клан своих Княжон и дочерей старшей ветви ради укрепления зачастую не таких уж и важных договорённостей, чего часто требуют чужаки. Поэтому, когда нужно, над «Седой Невестой» проводится ритуал принятия живицы, и она формально становится родственницей Главы. А уж сколько там у него на самом деле дочерей и вообще детей, это всегда остается секретом клана.
Я на секунду представил, как нынче, да у того же Громова, вдруг резко из ниоткуда массово появляются взрослые, никому не известные дочки, и тихо хмыкнул, за что получил удивлённый взгляд Марии. Пришлось пояснять, что, судя по всему, данные схемы если и сохранились, то с момента создания её книги стали куда тоньше, а скорее всего, и вовсе изжили себя. Главы кланов и их окружение - публичные люди, часто мелькающие на страницах газет и в телевизоре, правда, пришлось ещё на пальцах разъяснить, что это вообще за звери. Ну а с падшими женщинами в Полисе и так проблем нет, и есть даже бордель, в котором работают пленные клановые аристократки из других городов. Так что, учитывая, что очарницы - явно не изобретение конкретно Бажовых, а о проблемах, которые девицы могут устроить, знают те, кому надо (в том числе и конторы вроде «Шипов»), появляются некоторые сомнения в особой эффективности нынешних коллег Марии. И, похоже, перестарался.
Книжку я, кажется, «сломал». Женщина выслушала меня с каким-то застывшим взглядом, затем медленно прошла к кушетке, села на неё и о чём-то задумалась. Спустя несколько минут она отмерла и поинтересовалась, а где мы, собственно, находимся и какой сейчас год, ну а после моего ответа опять на какое-то время впала в прострацию.
- Да... За почти триста лет со дня моей смерти мир определённо существенно изменился...
- произнесла она, видимо, обработав наконец полученную от меня информацию.
- А... неужели за это время, вы ни с кем не общались? - удивился я. - Не поверю, что за столько лет никто не читал вашу книгу.
- Может, и читал, - ответила она, пожав плечиками, - я этого не знаю. У меня нет своей памяти как таковой, я же не живой человек, а сохранённое в книге воспоминание.
- Как так-то?! Вы же точно помнили, что я уже был здесь и...
- Это не моя память, а твоя, - перебила меня Мария. - Я ничего не запоминаю, потому что в противном случае моя книга давно бы распухла до совсем уж неприличного объёма. Если бы такое вообще было возможно. Можно сказать, что я уникальна для каждого читателя. Когда ты зайдёшь в следующий раз, я буду помнить этот разговор, потому что его помнишь ты, а если её возьмёт, например, твой отец, буду знать только наши с ним разговоры.
- Хм... не думаю, что он сможет вас прочитать, - хмыкнул я. - Помимо того, что он мёртв, он вроде как был потомком Карбасовых... У меня от них такие волосы.
- Так ты что, юноша, не Бажов? - нахмурилась Мария.
- Да нет, Бажов, самый настоящий. Мы родственники с маминой стороны. А так я вроде как сирота.
- Ничего не понимаю... - потрясла головой женщина. - Так не бывает! Таких полукровок как ты обычно не вводят напрямую в клан...
На короткое время воцарилась тишина, а затем наставница вскочила и, грозно нахмурившись, ткнула в мою сторону изящным пальчиком.
- Точно! Именно поэтому ты так странно себя вёл! Ты по происхождению Карбасов, а потому после принятия в клан поражён в правах! Признайся, мальчишка, глава рода отказал тебе в обучении, и ты самовольно выкрал мою книгу из библиотеки!
- Ну... - я замялся, уж больно грозно и в то же время смешно выглядела суровая Мария. - Как бы нет. Тут такое дело... Я новый Глава Клана Бажовых. Вот.
- Что? Ты лжёшь!
- Клянусь, что говорю правду! - быстро ответил я. - Но не знаю, как тебе это доказать.
- Но... но сын по материнской линии не может наследовать...
- Так не осталось больше никого! - огорошил я её. - Я, насколько мне известно, последний Бажов. О чём, кстати, узнал меньше года назад, а до этого вообще всю жизнь был Каменским. А других Бажовых нет, вырезали всех, кроме мамки, задолго до моего рождения, а она всю жизнь под другой личиной скрывалась, если вообще знала о своём происхождении. Отец так точно о себе ничего не знал...
