Кряхтя, я поднялся на ноги, стараясь пока не беспокоить повреждённую руку. Слава Древу, острые, словно бритва, когти троглодита не наделали особых бед, всего лишь чиркнув по коже и оставив царапины, правда, довольно глубокие и болезненные, обильно кровоточащие из-за попавшей в ранки слизи чудовища. В любом случае это было не смертельно, хотя пришлось повозиться с бинтами, что одной рукой и зубами было не шибко-то удобно и, самое неприятное, сделать самому себе инъекции нужных лекарств.

Вообще, за последнее стоило благодарить опекуншу. Небольшой дополнительный подсумок, с собранным Ольгой Васильевной набором первой помощи, оказался как нельзя более кстати. Ей же стоило сказать спасибо за удобные и явно недешёвые одноразовые инъекторы, выданные вместо стандартных пузырьков с лекарствами и жуткого вида стального полевого шприца, пользоваться которым мы учились ещё в прошлом году на «Безопасности» под надзором Ларисы Вениаминовны. Колоть им самого себя было сродни мазохизму, а здесь нужно только зажать ампулу в кулаке да решиться с силой прижать приборчик к нужному месту. Всё, жало вскакивало само, впрыскивая нужную порцию препарата, позволяя не заморачиваться на толстенной игле, которую следовало вводить аккуратно и не торопясь.

Пнув ногой кучку пепла, оставшуюся от поверженного чудовища, я поморщился и, достав из подсумка бумажку со схематическим изображением тоннелей и основных переходов, быстро отметил свои последние перемещения и место, где столкнулся с троглодитом- охотником. Покуда особой надобности в ней не было, я и по памяти мог бы проделать обратный путь, но правила - есть правила. Заодно поставил на стене небольшой значок в форме перевёрнутой буквы «Г», обозначавший, что я вышел на этот канал из этого перехода. Мел был напитан живицей наставника, и сама метка нужна, в первую очередь, для того чтобы, если потеряюсь уже я, спасателям было легче проследить путь.

Вообще, по правде говоря, мне не очень был понятен приказ разделиться и исследовать тоннели даже не парами, что было бы логичнее всего, учитывая нашу неопытность, а в одиночку. Однако чуть ли не первое правило, которое вдалбливали в нас ещё в школе, а затем раза четыре повторили на сегодняшней лекции: «Приказы командира группы во время боевого выхода не обсуждаются, а выполняются!» Так что если Мистерион решил пожертвовать безопасностью в пользу большего охвата зоны поиска, то так тому и быть. Всё равно, если кто-то из студентов свернёт себе здесь шею, наставника по головке не погладят.

Впрочем, тут следовало отметить, что в «глубокие» тёмные ответвления отправились только мы с Алтыновым да сам масочник, в то время как девушки осматривали сухие технические коридоры неподалёку от входа. И вообще, по большому счёту Нина с Леной были оставлены там на тот случай, если кто-то из детишек вдруг чудом выберется в зону ответственности нашей группы по какому-нибудь ненанесённому на официальные карты лазу.

Перебравшись через мостик, я последовательно осмотрел три тупиковых коридора, служивших подводами к вертикальным стокам. Запашок здесь стоял ещё тот, а льющаяся из массивных чугунных решёток в потолке вода заглушала любые посторонние звуки. Так что приходилось двигаться в режиме повышенной бдительности, а я, уже будучи научен монстром, действовал предельно аккуратно и медленно. Заранее сжимая в правой руке метательный нож, готовый как оправить тот в полёт к цели, так и постараться защититься им от когтей и клыков в случае опасности.

Вот не знаю зачем, но в этих сливных ответвлениях в стенах была понаделана куча помещений, в очередной раз напомнивших мне кельи жрецов-отказников, как их описывали в некоторых книгах. Такие служители культа Древа, обычно новообращённые из ненашедших себе места в Полисе и обратившихся к вере, а то и вовсе сломавшихся людей, собирались в небольшие общины и, получив благословление Уробороса, уходили за стену, в Зелёную Зону. Там они ставили так называемые «Крепостицы». По сути, маленькие и хорошо защищённые укрепления, возведённые вокруг высаженного священного Древа с гостевым домом внутри, в котором мог найти приют на ночь любой путник, а сами отказники жили в подземных тоннелях с вот такими вот маленькими комнатками, вырубленными в камне или земле.

Здесь тоже кто-то когда-то проживал, ибо в каждой келье, помимо двух каменных лавок, имелся небольшой столик с нишей над ним. Вот только закончилось всё для обитателей канализации не очень хорошо. Повсюду валялись гнилые тряпки, иногда находились сохранившиеся обломки нехитрого бытового скарба, вроде помятого котелка или пробитого латунного чайника, а под подошвами то и дело похрустывали осколки выбеленных временем костей. И очень не хотелось думать, кому они принадлежали.

Признаться, очень хотелось плюнуть на всё, развернуться и уйти как можно дальше от этого места, потому как воображение то и дело вычленяло из шума падающей воды то шаркающие шаги одержимых духами мертвецов, то утробные стоны и порыкивания неведомых монстров. Жутких, отвратительно деформированных созданий, притаившихся в очередном дверном проёме, и только и ждущих, чтобы выпрыгнуть оттуда и впиться гнилыми зубами в плоть незадачливой жертвы.

Вот только в итоге всё это оказалось пустыми переживаниями, всего лишь потрепавшими мне нервы. Что бы здесь ни произошло, и кто бы ни был виновником, а кто жертвой разыгравшейся драмы, случилось это довольно давно. Интересно, конечно, бы было бы узнать, кто же предпочел (пусть даже Дну) жизнь в вонючем стоке слива возле бесконечного водопада стекающих с потолка нечистот. И не менее интересно, зачем понадобились в стенах канализационных каналов многочисленные кельи. Ну а если это не жилые помещения, то какую функцию они должны были выполнять?

Оставив отметки, я двинулся дальше, по пути проверяя все попадающиеся мне то здесь, то там ответвления, не переставая поражаться тому, какой же чудовищный лабиринт раскинулся глубоко под платформами и небоскрёбами моего родного полиса. А ведь это ещё только верхний уровень! А говорят, что есть и другие. Кто-то и вовсе утверждает, что значительно глубже раскинулась целая сеть таинственных катакомб, вырытых неизвестно кем чуть ли не в Эру Богов!

В какой-то момент меня даже посетила жуткая мысль, что надо мной, помимо массивного пласта земли, стоят многотысячетонные здания, которые в любой момент могут взять и просесть в этот изрытый ходами и пустотами, словно сыр дырками, грунт. Впрочем, я быстро отогнал подобную фантазию. Во-первых, те, кто строил Москву, наверное уж не дурнее меня, а во-вторых, подумав, я приметил, что основные каналы, в общем-то, повторяют рисунок улиц этого района, благо, пока мы ехали в паровике, на карту я успел глянуть. Да и вообще, если присмотреться, местами стены тоннелей отличаются как формой, так и кладкой, в которой при желании вполне можно узнать массивные стопы- фундаменты небоскрёбов. Ведь, как поговаривают, многие клановые высотки уходят на сотни и сотни метров под землю.

Спустя минут сорок бесцельных блужданий, в ходе которых я успел встретить парочку старых скелетов, совершенно безобидных и ни в коем разе не анимированных духами, а также изуродованное тело недавно убитой женщины, сброшенное сюда через сломанную вентиляционную шахту. Я уже подумывал было возвращаться, потому как явно сильно удалился от предполагаемого района поисков, и следовало проверить другие широкие тоннели и разветвления, мимо которых проходил, всего лишь помечая их на схеме, как случилась не самая приятная встреча.

Благо в зелёном зрении, даруемом моими глазами, темнота не представляла особой проблемы, но я довольно поздно обратил внимание на отблески пламени факелов, появившиеся в одном из ответвлений канала. Только услышав впереди какую-то возню и приглушённые голоса, в последний момент юркнул в одну из оказавшихся неподалёку ниш и уже оттуда смог наблюдать за небольшой группой людей, которые, не скрываясь, вышли из- за поворота.

Их было шестеро. В практически одинаковой перетянутой ремнями пятнистой форме тёмно- зелёного цвета, впрочем, я в этом колере сейчас воспринимал всё вокруг. Лица замотаны тряпками, оставляя щели для глаз, в которых посверкивали бликами круглые очки-банки. У всех на поясах тяжёлые короткие мечи, похожие на кошкодёры без витых гард, и по несколько то ли ножей, то ли кинжалов в ножнах. Особо примечательным показались довольно дорогие современные блоковые арбалеты с узкими и короткими мощными плечами. Выделялись лишь двое, у которых это оружие было закинуто за спину. Тот, что шёл первым с приметной кобурой ручного метателя на поясе, освещая группе дорогу факелом, и двигавшийся в центре отряда амбал с перекинутым через плечо свёртком, похожим на скрученный ковёр.