Рисн не хотела сдаваться. Нужно выиграть хотя бы немного времени, чтобы поразмыслить, и, может, попробовать изучить труп. Глубокий вдох. Иногда успех торговли сводится к хорошему настрою.

– Что ж, значит, поступим правильно, – сказала она. – Берите абордажные крюки и приготовьтесь отбуксировать труп.

– Отбуксировать? – переспросил один из матросов. – Мы же не собираемся нажиться на продаже панциря?

– Разумеется, нет. Неужели вы думаете, я настолько алчная? Мы похороним его, как надлежит. И если на то его воля, сохраним панцирь как символ удачи и преподнесем королеве. Повезло, что мы проходили мимо: труп можно сжечь, как подобает этому величественному существу.

– Повезло? – не поверил ушам Кстлед.

– Да, – ответила Рисн.

Она приучила себя не бояться, когда сама сидит, а толпа вокруг стоит, но старые комплексы тут же напомнили о себе, когда многие повернулись и вытаращились на нее с сомнением, даже с гневом.

«Настрой, – напомнила она себе. – Ты никогда ничего не продашь, если не поверишь, что товар стоит той цены, что за него просишь».

– Кто-то убил это бедное существо, – продолжила Рисн. – Посмотрите на выемки на боку.

– Плохая примета, – сказал какой-то матрос. – Очень плохая примета убить сантида.

– Как раз мы его не убивали. Его убил кто-то другой и навлек на себя неудачу. Нам повезло его найти: можно засвидетельствовать, что с ним произошло, и позаботиться о трупе.

– Не стоит нам трогать труп сантида, – заметил Кстлед, сложив руки на груди.

– Я видела в Тайлене панцири, – не сдавалась Рисн. – Один висит в морской академии!

– Тех сантидов не убивали умышленно, – возразил Кстлед. – Кроме того, их вынесло на берег. Они сами нашли дорогу.

– А этот нашел дорогу к нам. Насколько велик океан? И мы якобы случайно наткнулись на этот относительно маленький труп? Нет сомнений, сюда нас привела душа сантида, чтобы мы увидели труп и позаботились о нем. – Рисн задумалась, словно мысль только что пришла ей в голову. – Это хорошая примета. Сантид встретился нам неслучайно. Это знак доверия.

Она скрыла собственную неуверенность, понимая, что ее логика полна пробоин и вот-вот пойдет ко дну. Сначала она осудила суеверие, а теперь приводит его как довод?

Так или иначе, это сработало. Несколько моряков кивнули. В том и смысл с приметами – они выдуманы. Воображаемые предзнаменования неясных событий. Так почему не выдумать им позитивный смысл?

– Мы всегда считаем хорошей приметой, когда сантида выбрасывает на берег, – сказал какой-то матрос. – А тут чем отличается?

– Нужно всех оповестить, что кто-то убивает сантидов, – добавил другой. – Сантид хотел, чтобы мы его нашли и всем рассказали.

– Давайте подцепим труп, – повторила Рисн, – и оттащим его к берегу.

– Нет! – выкрикнули сразу несколько человек из толпы, но она не увидела, кто именно. – Это плохая примета!

– Если это плохая примета, – повысила голос Рисн, – то нам нечего терять, потому что труп уже коснулся корпуса корабля. Лучшее, что можно сделать, – позаботиться о трупе. Мы его сожжем и оставим панцирь на ближайшем острове. На обратном пути купим буйки в порту и отбуксируем панцирь в Тайлен. Вот чего хотел бы сантид – чтобы мы забрали панцирь в качестве знака уважения, которое он нам оказал.

Команда притихла. Рисн не раз доводилось участвовать в сложных переговорах, но теперь перехватывало дыхание и колотилось сердце. Словно она пытается сдержать внутри бурю.

– По-моему, это и правда добрая примета, – наконец сказала капитан. – Я всегда хотела встретить сантида в море. Я сжигала молитвы, чтобы однажды увидеть его. Наверное, душа этого существа знала о моем желании.

– Ага, – добавил матрос. – Заметили, что он не воняет? А должен, если так разложился. Не видно ни одного спрена гниения. Добрая примета. Он хочет, чтобы мы подошли ближе.

– Берите крюки, – приказала капитан. – Если его дух не упокоился, я точно не хочу, чтобы он подумал, будто мы проигнорировали его последнее желание!

К счастью, моряки подчинились приказу. Рисн подарила им шанс избежать неудачи, и капитан его поддержала. Этого достаточно. Кто-то пошел за абордажными крюками, с помощью которых притягивали «Странствующий парус» к вражеским кораблям. Другие вернулись к работе, чтобы корабль не отнесло слишком далеко от сантида.

Капитан все так же стояла у стула Рисн. Высокая, гордая, уверенная. Рисн научилась держаться так же, но завидовала способности просто вот так стоять. Намного сложнее излучать уверенность, когда ты на несколько футов ниже остальных.

– Спасибо, – поблагодарила она капитана.

– У нас предписание королевы, – сказала та. – Я бы повернула, если бы боялась потерять корабль, но ни с того ни с сего?

– Вы искренне поверили в мои слова насчет хорошего знака?

– Я верю, что целеустремленные люди сами творят свою удачу, – ответила капитан, по сути не ответив. 

Согласно Стремлениям как религии, если чего-то хочешь, то судьба изменится, чтобы помочь тебе добиться своего. Среди многих тайленцев суеверия и уверенность в себе переплетались подобно прядям в канате.

– В любом случае спасибо, – сказала Рисн.

– Пока что я доверяю вашей уверенности насчет того, что нужно двигаться вперед, ребск, – произнесла Дрлвэн, пока матросы возвращались с крюками. – Будьте осторожны. Команда для меня бесценна. Я не стану разбрасываться их жизнями, если задание пойдет наперекосяк.

«Если эти приметы неспроста», – недоговорила она.

Рисн обеспокоенно кивнула, наблюдая, как матросы выстроились в линию, чтобы загарпунить тушу сантида. Если у них не получится, кому-то придется спуститься и...

Матросы с криками отшатнулись и бросили веревки, словно те загорелись. Рисн вздрогнула и приподнялась на поручне посмотреть, в чем дело. Сантид жив? Он двигался. Вернее, колыхался, трепыхался...

Распадался на части.

На ее глазах сантид развалился на сотни роящихся в воде, удирающих кремлецов – ракообразных размером с большой палец. Рисн пыталась осмыслить, что она видит. Крюки потревожили существ, которые обгладывали мертвого сантида? Но их так много, он распался весь целиком. В том числе и панцирь.

Бури, словно... туша собрана из кремлецов. Или морлецов, как называют тех, что обитают в океане. Вода бурлила и пенилась, и через несколько мгновений от сантида не осталось и следа. Даже глаз, который, казалось, наблюдал за ней, распался на кусочки: изнутри показались лапки и панцири, а потом и они исчезли в глубине.

Тем же вечером Рисн сидела под небольшим скальным навесом и наблюдала, как дым от костра поднимается прямиком в Чертоги. В зависимости от капризов ветра прохладный воздух пах то океаном, то дымом.

Она плотнее укуталась в шаль. Обычно холод донимал ее сильнее, чем остальных, но сегодня она не стала просить Никли перенести ее ближе к огню. Ей нужно немного побыть одной. Поэтому она осталась в своем кресле, футах в двадцати-тридцати от моряков.

Она слушала, как Лопен травит байки. К счастью, его усилия поднять морякам настроение приносили плоды. Посовещавшись с капитаном, Рисн приказала высадиться на берег, чтобы сжечь молитвы в честь сантида. Распечатали несколько бочонков особого тайленского эля, Струна готовила похлебку. Общими стараниями команду удалось успокоить.

Тем не менее подспудно ощущалось замешательство. Все были так же сбиты с толку, как Рисн. Труп появился, а потом исчез. Что это за знак? И был ли вообще труп?

Никли сидел неподалеку. Чири-Чири дремала на земле рядом с Рисн. Похоже, ларкину нездоровилось все сильнее. Спал он все дольше, а ел все меньше. У Рисн дрожало сердце каждый раз, как она об этом думала.

Наконец замигало даль-перо. Рисн подхватила его, сориентировала на доске.

«У меня есть для тебя ответы, – написало перо. Судя по почерку, Встим диктовал своей племяннице Чанрм. – Алети кое-что утаили от тебя, а также и от меня, хотя королева Фэн все знала. То, что рассказала тебе о задании королева Навани, – правда, но есть и другая, более насущная причина, по которой она организовала экспедицию. Раньше в Акине были Клятвенные врата».