По словам Каладина, он спросил Навани о том же самом. Та ответила, что, если Клятвенные врата в руках врагов, не стоит посылать им ключ. Задача заключается в том, чтобы узнать, есть ли на острове Клятвенные врата и вражеские войска, и вернуться. А потом они решат, стоит ли их захватывать.

Лопен подошел к Рушу, которая делала быстрые наброски экзоскелетов и светсердец. Это место казалось таким пустым. Тихое, как дом без кузенов. Взлетев повыше, Лопен убедился, что Уйо прав: в центре острова находится небольшой город.

Через некоторое время Лопен понял, почему это место кажется зловещим – помимо всех этих панцирей и сверхъестественной тишины. Нет крема. Везде, где он бывал, старые постройки покрывал слой крема. Постепенно они превращались в бугры.

Но не здесь. Ни на панцирях, ни на светсердцах на берегу нет корочки. Ни даже пыли. Это место чище, чем солдатская койка в день проверки. Лопен наклонился и поднял бриллиантовое светсердце. Как и другие, оно не сияло. Можно было сразу догадаться, что это значит.

«Великие бури не проливаются здесь дождем, – подумал он, оглядывая темные облака. – Может, необычные ветра отгоняют их прочь?»

Он сунул светсердце в карман и, подойдя к Рушу, к ее досаде – но это было забавно – заглянул через ее плечо на рисунки. Шквально хороши, учитывая, как быстро она их выполнила.

– Однажды я съел двенадцать чут меньше чем за два часа. Само собой, это примерно так же.

Рушу одарила его озадаченным взглядом. Наверно, не любит чуту.

– Мы с Пунио поспорили на три светгроша, что у меня не выйдет, – пояснил Лопен. – Поэтому это было дело рыцарской чести.

Рушу страдальчески глянула на него, потом скатала рисунки в свиток, перетянула ниткой и вручила одному из матросов.

– Передай их светлости Рисн и скажи, что на пляже безопасно и мы бы хотели пойти в город.

Матрос убежал и с несколькими товарищами отчалил обратно на корабль. Вскоре на мачте взвился зеленый флаг, разрешающий продолжать разведку. Лопен собрал отданных под его начало матросов и вслед за Рушу отправился вглубь острова.

Уйо решил остаться на пляже, но у него было даль-перо. Разумеется, писать он не мог, но все равно предпочитал иметь его при себе. Когда активируешь даль-перо, парное мигает: некоторые офицеры алети передавали таким образом послания, как с поднятым флагом.

Уйо на этом не остановился. Чокнутый чорлано. Он выяснил, что можно заставить перо мигнуть определенное количество раз, и придумал код. После того как замечаешь мигание и подтверждаешь получение послания, одно мигание означает «все хорошо», два – «я встревожен», три – «возвращайся немедленно».

Чем-то похоже на письмо, но ничего страшного, так как это цифры. Мужчине не зазорно пользоваться цифрами. Само собой, Лопен делал это по любому поводу. Он даже выдумал несколько новых цифр. Да и Далинар пишет книги, так что теперь все изменилось.

Лопен присматривал за облаками, гордо шествуя с Руа на плече. Да, может, здесь и жили люди. Но это было очень-очень давно. Поэтому...

– Как думаешь, можно сказать, что я ступаю на землю, куда никогда не ступал ни один гердазиец? – спросил он у Рушу.

– Несомненно. Когда Аймиа была королевством, Гердаза не существовало. Твоя страна довольно новая. Полагаю, есть множество мест, куда никогда не ступал ни один человек гердазийской национальности, пока там не появился ты и остальные. Например, весь Уритиру.

– Ха! – Лопен крутанул копьем. – Глупый Уйо. Пошли, нако, творить историю.

Рисн сидела на опустевшей палубе. С ней остались только капитан и несколько моряков. Один дежурил в угревом гнезде, готовый поднять тревогу, если вдруг появится опасность для команды на берегу.

Рисн изучала наброски, которые прислала Рушу. Кучи панцирей, останки гигантских умерших большепанцирников и их светсердца. Немыслимые богатства.

Слишком уж все идеально.

Рисн подняла голову, услышав шаги. Струна?

– Я думала, ты отправишься на берег в динги, раз уж там безопасно, – сказала Рисн.

– Мне стоит поехать, – согласилась Струна. – Но... – Она посмотрела вниз, вдоль борта. – Они все под водой, Рисн. Все спрены удачи.

– Ты могла бы помочь собрать светсердца. На пляже горы сокровищ. Все, кто участвовал в этой экспедиции, вернутся домой богачами.

Струна нахмурилась.

– Да, но это неправильное сокровище.

– Ты тоже заметила?

– Что заметила?

– Все выглядит как-то неправильно. – Рисн указала на набросок.

– Нет. Просто... я хотела другое сокровище. Осколочные клинки и броню, как у алети. – Прислонившись к ограждению, Струна смотрела на берег. – Мой народ гордый, Рисн. Но еще слабый. Очень слабый. Не по отдельности, а как нация. Мы потратили годы, чтобы добыть осколки. Это стоило нам многих отважных бойцов. И до сих пор единственные наши осколки принадлежат моему отцу, а он настаивает на том, что не может их носить. – Она покачала головой. – У алети есть осколки. У тайленцев есть осколки. У веденцев есть осколки. Но на Пиках их нет.

– Вам не нужны осколки, Струна. Вы живете в горах, вдали от всех. Никому до вас не добраться. И...

– А они хотят?

– Нет, но ты и твой народ здесь ни при чем. Я полжизни провела, путешествуя и торгуя в труднодоступных местах, и даже мой бабск говорил, что торговать с рогоедами придет в голову только седьмому дурню. Наверняка у вас есть множество ценных товаров, и народ вы чудесный, но добраться к вам так тяжело, что торговля практически невозможна.

Струна вроде не оскорбилась. Просто кивнула.

– Так было много лет. Дорога того не стоит... Ничто, о чем знают люди, того не стоит.

– Что ты имеешь в виду?..

– Алети теперь знают. И враг всегда знал. На Пиках есть портал, Рисн. Проход. Дорога в мир богов и спренов. – Струна встретилась с Рисн взглядом. – Скоро все узнают. И захотят нашу землю. Дорога до Пиков стоит портала в землю спренов.

– Я... – Рисн осеклась.

Непонятно, что и думать. Портал в землю спренов? Она слышала о Шейдсмаре, в обществе ходили слухи. Но если рогоеды знают путь туда...

– Вы в союзе с алети и остальными. Мы вас защитим.

– Прошу прощения, – возразила Струна. – У меня есть друзья алети. Королева алети кажется достойной. Но все знают, что сильные страны обирают слабых. Алети скажут, что это для общего блага. Скажут, что защищают нас. Но потом переселятся туда, где мы. Будут жить в наших городах. Для общего блага. – Она кивнула. – Поэтому нам нужны осколки и много осколочников. И Сияющие – много Сияющих. Мой отец мог бы стать и тем, и другим. Но считает, что традиция важнее, чем наш народ. Я сделаю это вместо него. Отыщу сокровища. Мы должны быть сильными. Очень сильными.

Рисн тут же охватило чувство вины. Раньше, когда Струна говорила, что хочет сокровища... Рисн списала ее слова на предельно простой мотив.

Люди судачат о богатстве и о том, что жадность – штука страшная, а порой даже опасная. И все же нельзя с ходу отметать или считать банальными амбиции тех, у кого за душой ни гроша. Все намного сложнее.

– Так почему ты не присоединилась к группе, которая отправилась вглубь острова? Там могут быть осколки.

– Если они там, их заберут Сияющие. Мне нужно в другую сторону. И спрены... – Струна покачала головой и повернулась к Рисн. – Кстати, спасибо.

– За что?

– За то, что не посчитали меня плохой. Этот человек, Никли, он пытался меня... как это по-веденски? Заставить остальных думать, что я плохая.

– Он тебя подставил.

– Подставил? Куда подставил?

– Слово то же, значение другое.

– А. Почему, если так много звуков, низинники выдумывают слова, которые звучат одинаково, но означают разные штуки? В любом случае спасибо. За то, что не поверили, что я зло. Думаю, многим не нравятся чужаки вроде меня. Всегда верят, что они зло. Но вы поверили мне, а не своему другу.

– Один очень мудрый человек научил меня смотреть на мир иначе, – сказала Рисн. – Поблагодари его, когда я вас познакомлю.